«Ну и хуй с ним», — пишет Натан.

Как это? Неужели он не понимает, что пишу про то самое кольцо! А может его потеря — это важный знак?

* * *

Чтобы попасть в храм нам приходится купить билеты на самолёт. Маленький городок Чиангмай находится в окружении гор на севере Таиланда. Лететь до него недолго, чуть меньше двух часов, но, честно говоря, я до последнего сомневаюсь справлюсь или нет. Может стоило вернуться домой?

Как только я ступаю на территорию храма, то все сомнения мигом отпадают. Я в раю! Мамочки, в настоящем раю!

Вокруг ходят люди в белых одеяниях, витает волшебная атмосфера. Я наслаждаюсь красивыми пейзажами, деревьями, цветами и насыщенным воздухом, а так же фонтанами, статуями, гонгами и прочей буддистской атрибутикой. Такое я видела только в кино, а теперь созерцаю воочию.

Нас с Полиной проводят в центр медитации, а затем показывают бунгало, в котором мы будем жить. В комнате скромно, есть минимальный набор мебели, но я и не ждала, что мне предоставят пятизвёздочный люкс.

Первый день пролетает почти незаметно. Он сложный, но интересный. Оказывается, самой большой проблемой для неискушённых паломников является отсутствие нормальной привычной пищи. Тем более, мы с Леоновой сильно разбаловали себя за последние недели, когда каждый день трапезничали в лучших курортных ресторанах. В центре медитации угощают лишь супом, овощами и рисом. Часто сводит желудок от голода, поэтому мы срываемся и бегаем в соседнюю деревню за лёгким перекусом.

На третий день мы начинаем привыкать. Ко всему. К еде, распорядку, медитациям. Если на старте было непросто высидеть в одной позе дольше пяти минут, то с каждым разом сохранять внимание на дыхании и не пускать в голову лишние мысли получалось всё лучше и лучше.

Медитации занимали почти всё свободное время, а монахи уверяли, что после усиленных занятий каждый пришедший в храм, обязательно выйдет отсюда обновлённым и чистым. Я не особо в это верила, но, тем не менее, послушно выполняла все необходимые рекомендации.

Определённо, это был один из самых ярких и запоминающихся отпусков несмотря на то, что когда-то я мечтала полететь в Таиланд с Натаном.

* * *

— Мне нужно позвонить на работу, — произносит Полина. — Поднимешься со мной на гору?

Именно в этой точке лучше всего ловит сеть. Не помню, когда в последний раз я столько времени отдыхала без телефона и интернета. Оказывается, это бывает полезно.

— Да, давай, — согласно киваю. — Я тоже хочу связаться с близкими.

Мы с Леоновой заканчиваем уборку территории и относим все приспособления в кладовку. Это не обязательная процедура, но монахи безумно признательны за помощь. Нам с Полиной не сложно, а даже в радость наводить чистоту в этом райском местечке.

Не успеваю я подняться на гору, как мой телефон буквально взрывается от входящих сообщений. Мне пишет Натан, мама, Рита и Ульяна. Только Скориков молчит. От него я не получила ни слова за эти недели.

Как только я хочу набрать номер мамы, она опережает меня и звонит первой. Встревоженно спрашивает, почему все вокруг в курсе, что у нас с мужем сложный жизненный период, а она — нет. У меня даже дыхание спирает.

В ходе беседы выясняется, что на выходных в родной город приезжала Рита и по секрету поделилась с родителями, что я нахожусь в отпуске из-за напряженных отношений с Натаном. Хорошо, хоть про любовника умолчала.

Первое время я не могу поверить своим ушам, но понимаю, что где-то глубоко в душе была готова к подобному исходу событий. Самое обидное, что с Ритой мы переписывались весь мой отпуск. Я слала ей фото и искреннее делилась красотами Пхукета.

— Так бывает, что даже самые крепкие пары ссорятся и разводятся, — произношу на одном выдохе.

— Вы разводитесь? В чем дело, Влада? У Натана появилась другая? Он тебя обидел? — лезет с расспросами мама.

Мы поочерёдно друг друга обидели. Сначала Нат меня, а затем и я его.

— Всё сложно, — отвечаю как можно отстранённее. — Я не желаю об этом говорить, если позволишь.

Не было ни часа, чтобы я не думала о муже. Понятия не имею, чем он занят? Хочет ли восстановить наши отношения? Видит ли со мной совместное будущее? Испытывает ли любовь? Или мне удалось убить её одним махом?

Порой я рвусь набрать его номер, чтобы откровенно поговорить. Сказать, что я вовсе не считаю его монстром. Что в случившейся драме была часть моей вины. Сначала я жутко запуталась, а затем умалчивала и лгала. Даже самой себе, когда думала, что у меня всё под контролем.

Открыв сообщения от Натана, я вижу, что он спрашивает как мои дела. Обезличено, сухо. Ну же, чёрт возьми. Скажи, что ты соскучился. Что я твоя любимая девочка. Как и прежде.

«Ты прилетаешь в субботу?», — спрашивает Натан в переписке.

Я одёргиваю Полину, чтобы уточнить на какую дату она взяла билеты. С ними возникли проблемы.

«В понедельник. На субботний рейс не осталось мест», — отправляю Натану.

Он перечитывает, ставит реакцию. Упрямый, уязвлённый.

Я хочу своё кольцо. И тебя хочу. Поговори со мной, пожалуйста.

«Пришли свою фотографию», — просит Нат спустя минуту, когда мы собираемся спуститься вниз.

Сердце в груди трепещет. И пусть у меня вся галерея забита снимками в купальниках на лучших пляжах Тая, я решаю отправить мужу ту фотографию, где я в белом одеянии провожаю закат солнца.

Фото очень эффектное, мне нравится. Так и не дождавшись ответа от мужа, я спускаюсь с горы на медитацию, о которой оповещают ударами в гонг.

* * *

Наше пребывание в храме подходит к концу. В последний вечер после празднования буддистского священного дня я собираю вещи в чемодан и спешно принимаю освежающий душ. Ночами в горах холодно, я сплю под тремя одеялами.

Здесь меня не мучает бессонница, поэтому едва я опускаю голову на подушку, как тут же проваливаюсь в глубокий и беспробудный сон.

Сначала мне снится что-то непонятное, но постепенно картинка становится яснее. Я осознаю, что нахожусь в больничных стенах. Мне страшно, одиноко и больно. Первое время я не понимаю почему, но позже становится очевидно, что причиной этому является беременность.

Картинки сменяются одна за другой, будто слайды кинескопа. Врачи предлагают лечь на кровать-трансформер, вводят в вену лекарство. Живот схватывает и тянет, сознание путается. Ощущения такие реальные, словно наяву.

Когда меня просят собраться и родить ребёнка, я нахожусь в растерянности. В ушах звенит, сердце работает на разрыв. Почувствовав тёплые касания Натана, я испытываю огромное облегчение. Он здесь, рядом. Просит меня слушаться врачей и целует в висок. Умоляет собраться. Ради нас, ради будущего малыша.