Глубоко задумавшись, Даймонд вдруг почувствовал, как что-то мягкое и тяжелое ткнулось ему в ногу.

— О господи!

Марлоу вернулся с прогулки — и снова хотел есть.

Джули появилась вслед за псом.

— Очень милый песик, — заметила она. — Ему не хватает немного дрессировки. Но я уверена, он быстро все усвоит.

— Лучше покормите его, пока он не отхватил мне ногу, — посоветовал Даймонд.

— Что-нибудь нашли? — спросила она.

Он покачал головой.

— Значит, будем ждать вскрытия?

— Я попросил полицейского врача сделать анализ крови. Возможно, скоро мы узнаем, был ли в ней алкоголь. В любом случае, надо возвращаться в участок.

— А что делать с Марлоу?

Мысли Даймонда были заняты другим.

— Мы не можем просто оставить его с здесь, — настаивала Джули. — Что с ним будет?

Даймонд зевнул и рассеянно ответил:

— Наверно, его отправят в приют для бездомных животных в Клавертоне.

Глаза Джули увлажнились:

— Неужели мы просто сдадим его в приют?

— Мой кот, Раффлз, прибыл именно оттуда.

— Но Марлоу уже старый пес. Никто не захочет его взять.

— Других вариантов я не вижу.

— А я вижу. Он может отправиться ко мне домой. Я его возьму.

Даймонд поднял брови:

— Кажется, у вас уже есть две собаки?

— Ну да. Так что мне это не в новинку.

У него невольно вырвалось:

— А что скажет ваш муж?

— Чарли? Я его уговорю.

— Но если вы явитесь домой с собакой…

Она улыбнулась:

— Вот именно. Когда он увидит Марлоу, не сможет устоять.

Даймонд не стал возражать. Домашняя жизнь Джули — ее личное дело. Они отправились обратно на Манверс-стрит вместе с Марлоу, сидевшим на заднем сиденье и тяжело дышавшим ему в спину.

На Манверс-стрит их ожидало сообщение от полицейского врача: в крови Руперта Дарбри нашли большую дозу алкоголя, примерно 100 мг/ 100 мл. Большую, но не экстремальную. Даймонд скомкал листок и бросил его в мусорную корзину.

— Чтобы упиться до смерти, надо принять как минимум вдвое больше.

Джули заметила, что эта цифра превышает допустимую норму для водителей, но Даймонд только отмахнулся, пробормотав, что Руперт погиб не за рулем.

Настаивать было опасно, но Джули не любила отступать.

— Хочу напомнить, что пробу крови взяли только в восемь утра. Мы не знаем, когда он пил в последний раз, но метаболизм алкоголя в организме составляет несколько часов. Если бы мы взяли кровь раньше, результат анализа мог бы быть другим.

Даймонд закатил глаза при слове «метаболизм» и ответил:

— Жалко, что не взяли. Может, вы и правы, Джули. Я не очень силен по научной части. Но, по-моему, вы просто строите догадки.

К его удивлению, она ответила:

— И вы тоже, мистер Даймонд.

— Что?

— Строите догадки.

— Какие?

— О метаболизме.

— А! — Он вяло улыбнулся.

В любом случае, результат анализов его не удовлетворил, и он попросил курьера срочно отвезти образец крови в судебную лабораторию в Чепстоу. Там его проверят на другие примеси: вполне возможно, в один из напитков Руперта добавили что-нибудь покрепче. Но пробы на наркотики займут немало времени. А Даймонд терпеть не мог задержек.

В том же скверном настроении он отправился в диспетчерскую. Казалось, расследование потеряло прежний импульс, и вся его команда работала вполсилы. По общему мнению, самоубийство Руперта подтвердило его виновность, хотя никакого признания они так и не обнаружили. Сотрудники отдела считали, что Даймонд просто выпускает лишний пар; они еще больше укрепились в этом мнении, когда он потребовал еще раз пройтись по всем подозреваемым и связанным с ним людям, чтобы досконально выяснить, где и как они провели последние сутки. Воздух в комнате был наэлектризован раздражением и недовольством.

Даймонд сказал, что возьмет на себя часть работы, занявшись Джессикой Шоу и ее мужчинами. Халлиуэла и детектива-констебля он отправил в Парагон допрашивать мисс Чилмарк. Джули поехала в офис «Бэджерлайнс», чтобы навести справки о Ширли-Энн, а затем в фитнес-центр — проверить Берта. Детективам Хьюджесу и Твиггу поручили Клавертон и Полли Уайчирли. А детектив Митчелл — просто для протокола, как объяснил Даймонд, — должен был посетить гавань и поговорить с Майло.

Вместо того, чтобы сразу направиться в галерею «Вальсингам», Даймонд заглянул в промышленную зону Локсбрук, где муж Джессики арендовал офис для своего керамического бизнеса. Пришло время поближе познакомиться с меценатом и любителем искусств мистером Барнаби Шоу.

Даймонда попросили подождать в выставочном зале, где детектив, окруженный всевозможными образцами миниатюрных зданий — коттеджами, дворцами, замками, церквями, пабами, — чувствовал себя как Гулливер в стране лилипутов. Он боялся лишний раз повернуться, чтобы ненароком не сломать все эти хрупкие и изящные изделия, и неловко застыл на свободном пятачке посреди комнаты, стараясь держаться как можно дальше от полок и витрин. Когда секретарша позвала его в кабинет управляющего, Даймонд вздохнул с облегчением.

Он благополучно выбрался из выставочного зала, прошел по афганскому ковру и пожал руку Барнаби, ухватившись за нее, как за спасательный круг. Китайский фарфор вокруг загремел, но ничего не упало.

— Вечно я во что-то врезаюсь, — признался он. — В детстве у меня все коленки были в ссадинах.

Секретарша проводила его к креслу.

Хозяин кабинета выглядел еще более озадаченным, чем его гость. На нем был серый костюм, темно-бордовая рубашка и галстук в тон, из нагрудного кармашка торчал уголок платка. Барнаби явно не готовился к его визиту. Даймонд обратил внимание, с каким настороженным видом тот сел обратно за свой стол, словно ожидая какого-то подвоха.

Они немного поболтали о том о сем. Барнаби рассказал, что еще тридцать лет назад начал клеить миниатюрные модели из спичек, а потом перешел к керамике. Теперь он иногда выполняет заказы для клиентов, которые хотят украсить свой дом, хотя это обходится недешево. Даймонд честно заявил, что считает это напрасной тратой денег, но из деликатности добавил, что никогда не умел обращаться с безделушками.

На его вопросы Барнаби отвечал легко и без запинки.

— Да, вчера я допоздна засиделся в своем офисе, оформляя новые заказы. Вы не представляете, какая суматоха начинается у нас перед Рождеством.

— Рождество — сейчас? — с насмешливым ужасом спросил Даймонд. — С вами кто-то был?