class="p1"> — Мы на севере целую вечность будем строить подобную дорогу, — угрюмо произнёс Азагхал, поглядывая то на брата, то под колёса.

— Тоже усомнился в целесообразности? — съязвил Эзгедхал.

— Не смешно, — вздохнул король, — представь, как будет выглядеть приказ об отмене строительства. «Тханэ сначала хотел собственный тракт, но потом понял, что недостаточно велик для такой затеи и передумал».

— Но лучше так, чем упрямо тратить ресурсы на то, что в итоге не окупится.

Азагхал зло взглянул на брата.

— Обсудим это ещё раз после совета, — буркнул король.

— Ты говорил, будто нас не ждут, и совет уже закончился. Можно обсуждать.

— Я сказал: не смешно! Мы не знаем, что без нас решили, не высказали мнение и ни с чем ещё не согласились! Мы не можем корректировать свои планы!

Река потекла вдоль тракта, берега стали крутыми, послышались голоса птиц и жаб. Удивительно громкие.

***

— Проще сделать мирианы квадратной или прямоугольной формы! — высказался вдруг ногродский писарь, что-то усердно зачеркивая в записях. — Берёшь металлическую ленту и нарезаешь.

— Карманы и кошельки будут рвать углами, — спокойно сказал его сосед, засмотревшись в зеркало на стене напротив. — А так-то да, можно и треугольниками или пирамидами нарезать.

Книжник покраснел так, словно произнёс нечто крайне постыдное, уткнулся в записи, бурча что-то в усы.

— Полагаю, — заговорил хранитель ногродской казны, — корона моего владыки Дурина будет оценена столь же высоко, как и сокровище твоего отца, нолдоран Карантир, и не превратится в товар, который можно продать любому, у кого хватит сбережений.

— Корона и титул — не одно и то же, — нехорошо сощурился Феаноринг, и Пилинэль испугалась, узнав этот взгляд, — у владыки может быть несколько венцов.

— У Дурина при каждом перерождении остаётся та же самая корона, что у самого первого его воплощения! — начал настаивать казначей. — Это древняя священная ценность! Это не просто украшение!

— Я услышал тебя, — напряжённо произнёс Морифинвэ, переводя взгляд по очереди на каждого участника совета. — Для каждого есть что-то священное и не имеющее материальной цены. Предлагаю сделать отдельный список таких вещей, пополнять по необходимости, а пока займёмся простым и понятным: распишем стоимость материалов, которые легко доступны и не требуют сложной обработки: например, галька, глина, песок.

— Но если это всё берётся из реки… — начал говорить торговец и вдруг замолчал, заулыбавшись. — Гениально! Можно заявить права на землю, любой её участок, и продавать составными частями!

— Для этого необходимо, чтобы твои границы признавали соседи, — всё так же напряжённо сказал нолдоран, и Пилинэль почувствовала, что от страха не может сосредоточиться. Что он сделает?! Что собрался сделать? — Право на владение необходимо отстоять, не так ли?

— То есть, — уточнил казначей, — я, присланный сюда лично моим владыкой как самый заслуживающий доверия советник, могу с уверенностью ему сообщить, что венец Дурина бесценен и не окажется товаром?

— Что оскорбительного в слове «товар»? — возмутился купец. — Неужто проблема в том, что в древности не умели добывать и обрабатывать дорогие металлы даже ради королей, и корона проиграет в цене многим вещам, используемым ныне в обиходе обычными хозяйками?!

— Да, можешь, — застыл Карантир, взглядом приказывая всем замолчать. — Что же касается границ и договорённостей о землях, вопрос ещё предстоит решить.

— С Азагхалом? — уточнил гном, являвшийся одним из смотрителей тракта. — Он ведь явится сам, в отличие от Дурина?

— У нашего владыки дела в Ногроде, и есть доверенные подданные, в честности и самоотверженности которых он не сомневается, — с гордостью напомнил казначей. — Потомок прародителя никогда не сравнится авторитетом с возродившимся прародителем!

Эльфы переглянулись. Вспоминая кошунственную ложь, которой окружали Валар своих подопечных, никто из аманэльдар не мог всерьёз верить подобным заявлениям, однако вежливо промолчали, к тому же авторитет Азагхала Таргелиону действительно не был нужен абсолютно.

— Да, — кивнул Морифинвэ, — он прибудет лично.

***

Лес в один момент заполнился криками, которые из звериных быстро стали вполне членораздельными и похожими на речь.

Из-под берега полетели стрелы, гномы и эльфы среагировали быстро, однако не сразу, и двое охранников Азагхала упали, обагряя камни и плиты тракта пролившейся кровью.

— Защищайте короля! — закричали, выхватывая оружие, наугрим.

Эзгедхал мгновенно вскочил с места, заслоняя собой брата, но тот, рыча подземным ящером, оттолкнул его и, замахиваясь топором, выпрыгнул на траву около тракта.

Мгновенно вспомнились рассказы об орках, услышанные от Нолдор и собратьев, столкнувшихся много веков назад с этими кровожадными тварями, и ещё сильнее захотелось уничтожать морготову скверну, расползшуюся по прекрасной чистой земле.

Откуда-то взявшийся неведомый ранее боевой азарт заглушил голос разума, Азагхал не заметил, откуда на голове вдруг взялся шлем, в руке — щит, а толпа орков, показавшаяся со стороны реки, превосходящая и наугрим, и эльфов числом, вызывала только радость — много тварей поляжет!

Страха не было, в груди полыхала злость.

Наверняка не ожидавшие серьёзного сопротивления орки, высокие и низкорослые, перемазанные в грязи, с ветками и листьями на головах и одежде, хотели отступить, но со стороны реки стеной встали химрингские воины. Азагхалу показалось, будто Нолдор знали о возможности нападения и подготовились. Или они просто всегда начеку и могут в любой миг ввязаться в битву? Прекрасно обученная армия!

Твари с воплями бросились на наугрим, король увидел, как его брат схватился за бедро и осел на камни, топор выпал из слабеющих рук. Страшно заорав, Азагхал кинулся в толпу врагов, но между ним и орками тоже встала ало-звёздная крепость. Эльфов было не больше дюжины, но казалось, будто целое войско.

Крики начали стихать, остались лишь стоны раненых.

Бросившись к брату, крича собратьям, что нужна срочная помощь, король заметил, хоть и не осознал, как эльфы, быстро расправившись с напавшими тварями, потащили мертвецов в сторону от обоза и сразу же подожгли, на ходу добив раненых.

— Мы не берём пленных, — пояснил гномам командир химрингского отряда, остановив странно напряжённый взгляд на скорчившемся у ног враге, державшемся за распоротый живот. Эльф будто медлил, не зная, как поступить, но когда понял, что другие это заметили, всадил меч в грязное, но совсем не уродливое лицо морготовой твари, и бросил труп удивительно высокого орка в разгорающееся пламя. — Быстрее сожжём, чтобы не воняли.

Слишком сильно волнуясь за истекающего кровью, стремительно бледнеющего брата, Азагхал не увидел в произошедшем ничего странного.

— Всё будет в порядке, — заверил занимавшийся Эзгедхалом знахарь, — вовремя перевязали.

— Оставим раненых в ближайшем селении, — поднялся