* * *

Судебно-медицинские исследования трупов, произведенные в период с 16 по 23 января 1944 года, свидетельствуют о том, что совершенно не имеется трупов в состоянии гнилостного распада или разрушения и что все 925 трупов находятся в сохранности — в начальной стадии потери трупом влаги (что наиболее часто и резко было выражено в области груди и живота, иногда и на конечностях; в начальной стадии жировоска; в резкой степени жировоска у трупов, извлеченных со дна могил); в сочетании обезвоживания тканей трупа и образования жировоска.

По раскрытии могил и изъятии трупов и пребывания их на воздухе они подверглись действию тепла и влаги в весенне-летнее время 1943 года. Это могло оказать влияние на резкое развитие процесса разложения трупов.

Однако степень обезвоживания трупов и образования в них жировоска, особо хорошая сохранность мышц и внутренних органов, а также и одежды дают основания утверждать, что трупы находились в почве недолгое время.

Сопоставляя же состояние трупов в могилах на территории «Козьих Гор» с состоянием трупов в других местах захоронения в г. Смоленске и его ближайших окрестностях — в Гедеоновке, Магаленщине, Реадовке, лагере № 126, Красном Бору и т. д. (см. акт суд. мед. экспертизы от 22-го октября 1943 года.), надлежит признать, что погребение трупов польских военнопленных на территории «Козьих Гор» произведено около 2 лет тому назад. Это находит свое полное подтверждение в обнаружении в одежде на трупах документов, исключающих более ранние сроки погребения».

* * *

Надо сказать, что гитлеровское командование понимало, что для крупномасштабной провокации «свидетелей» явно маловато. И оно распространило среди жителей Смоленска и окрестных деревень «Обращение к населению», которое было помещено в издававшейся немцами в Смоленске газете «Новый путь» (№ 35 от 6 мая 1943 г.). В нем говорилось:

«Вы можете дать данные про массовое убийство, совершенное большевиками в 1940 году над пленными польскими офицерами и священниками в лесу «Козьи Горы», около шоссе Гнездово — Катынь.

Кто наблюдал автотранспорт от Гнездово в «Козьи Горы» или кто видел, или слышал расстрелы? Кто знает жителей, которые могут рассказать об этом? Каждое показание будет вознаграждено».

Практически германская казна не пострадала — к чести советских граждан, на награду за дачу нужных немцам ложных показаний по катынскому делу не клюнул никто, если не считать нескольких марионеток.

Но продолжим работу вместе с Чрезвычайной Государственной Комиссией.

Из обнаруженных судмедэкспертами документов, относящихся ко второй половине 1940 и весне — лету 1941 года, заслуживают особое внимание следующие:

1. На трупе № 92

Письмо из Варшавы, адресованное Красному Кресту в ЦБ военнопленных, Москва, ул. Куйбышева, 12. Письмо написано на русском языке. В этом письме Софья Зигонь просит сообщить местопребывания её мужа, Томаша Зигоня. Письмо датировано 12.09.1940 г. На конверте штамп — «Варшава. 09.1940» и штамп — «Москва, почтамт, 9 экспедиция, 8.10.1940 г.», а также резолюция красными чернилами «Уч. Установить лагерь и направить для вручения — 15.11.40 г.» (Подпись неразборчива).

2. На трупе № 4

Почтовая открытка, заказная № 0112 из Тарнополя с почтовым штемпелем «Тарнополь 12.11.40 г.» Рукописный текст и адрес обесцвечены.

3. На трупе № 101

Квитанция № 10293 от 19.12.39 г., выданная Козельским лагерем о приёме от Левандовского Эдуарда Адамовича золотых часов. На обороте квитанции имеется запись от 14 марта 1941 г. о продаже этих часов «Ювелиторгу».

4. На трупе № 53

Неотправленная почтовая открытка на польском языке с адресом: Варшава, Багателя, 15, кв. 47, Ирине Кучинской. Датирована 20 июня 1941 года.

Были и другие материалы, прямо свидетельствующие, что до начала войны военнопленные польские офицеры были живы. Это показала работа Специальной Комиссии Н.Н. Бурденко в Катыни. С другой стороны, членами комиссии были обнаружены в одежде трупов вещественные доказательства в виде газет, удостоверений, квитанций и т. п. вещей с датами за 1941, 1942 и даже 1943 годы.

Что можно сказать — не качественно работали фрицы по фальсификации катынской трагедии.

Эхо Катынского леса после истязаний прошлого ненавистниками России пошло гулять по просторам не только Отечества, но и Запада.

Первый вопрос: кто стрелял в людей, ставших трупами катынского могильника, практически разрешился — точку поставила Специальная Комиссия — ЧГК в 1944 году.

Но дотошные исследователи задают второй вопрос: что за люди всё же лежат под толщей катынской земли? Как помнит читатель, сюда их привозили фашисты из других мест. А потом, разве не настораживает тот момент, когда геббельсовцы затеяли настоящий шмон с трупами.

Они рылись в карманах жертв, изымали одни документы и вкладывали какие-то другие. Не потому ли, упоминаемые 500 советских военнопленных, которые занимались этой операцией, были потом все уничтожены как опасные свидетели.

Из многочисленных сегодня мемуаров офицеров и солдат вермахта, советских воинов, архивных документов на Западе и рекультивации нашей периодики стало всё больше и больше появляться сомнений, что все расстрелянные в Катыни поляки.

В воспоминаниях Ф. Канариса, В. Шелленберга, В. Кейтеля, Д. Медведева, П. Судоплатова, Н. Струтинского, К. Смирнова и других говорится, что удар «пятой колонной» из числа украинцев — членов ОУН по Польше с востока готовился Абвером заранее.

Ещё до нападения Германии на Польшу 1 сентября 1939 года в сторону Галиции было отправлено до 20 тысяч «самостийщиков», переодетых в польскую форму, якобы изготовленную наспех в Германии. Они должны были ударить по жолнерам с тылу, создавая и сея хаос, панику и неразбериху в рядах польской армии.

Но подписанный пакт Молотова — Риббентропа спутал все карты. Гитлер с Польшей управился сам, а это войско неизвестно куда делось — разбежалось, но не всё. Одни, по всей вероятности, со временем пополнили части и подразделения 14-й дивизии СС «Галичина», другие — бандитские формирования ОУН-УПА, а куда делись остальныё — белое пятно в истории.

* * *

Но вот мне попалась на глаза интересная книга из серии «Золотая коллекция» — «Читая чудеса и приключения» (Москва, «Десница», 2002 г.) со статьей К. Смирнова «Сказки» Катынского леса», давно занимавшегося проблемой Катыни и собравшего солидный материал в защиту версии о массовых расстрелах там немцами.

Но на вопросы, кого они отправляли на тот свет, зачем эксгумировали трупы, почему молчали полтора года, он не торопился с ответом, потому что ответа исследователь не находил, пока не наткнулся на туго завязанный узел неожиданной информации.

Он поясняет, таким образом, некоторые щекотливые моменты:

«В начале 90-х годов я работал в одном КБ, где было много таких же молодых специалистов, как и я, горячо обсуждавших в своем кругу усиленно муссировавшуюся тогда тему катынских расстрелов.