Суть той войны была в том, что император по каким-то причинам разгромил за несколько дней в своём государстве все прецептории Ордена, а его адептов, что попали к нему в руки живыми, казнили с самой изощрённой жестокостью.

А уже через пару недель — на том материке, как выяснил Лешик, восьмидневные недели — в императорском дворце утром нашли обезглавленные тела императора, его наследника, высших сановников и магов. Головы нашли чуть позже. Опять же по-слухам, в городской канализации. Они забили её сток на одной из главных площадей столицы.

Затем, все до единого соседние с той империей королевства принялись объявлять ей войну.

«Наверное всё же попаданец, а не попаданка. Тот самый магистр Ордена. А легенда про девушку лишь для отвода глаз, — подумал сперва Олег, выслушав Лешика, — или и правда земеля-бедняга угодил в женское тело. Вряд ли моя современница смогла бы так показательно жестоко расправиться с таким количеством людей. А там ведь явно нужно было орудовать лично, чтобы справиться с сильнейшими магами империи.»

Но уже чуть позже, Олег вспомнил себя, каким он был в первые дни появления в этом мире, и сравнил с тем, кем он стал сейчас. Сколько он сам уже отправил людей на смерть и жестокие пытки? И ведь всегда находил для этого справедливые обоснования. А почему его современница не могла пройти такой же путь? Мало ли, чего ей пришлось испытать и чего пережить? И какая ей могла достаться память донора? Может там одни сплошные ужасы?

Короче говоря, Олег теперь твёрдо знал, что ему предстоит иметь дело с жёстким и решительным человеком, независимо от того, что у него между ног. Плохо это или хорошо? Время покажет.

— Олег, скоро полночь, — отвлекла его от размышлений Гортензия.

Гора подошла вместе с мужем, и Чек сквозь прорезь маски подмигнул.

— Да, хорошо. Где у нас первая статс-дама? — Олег осмотрел зал, и обнаружил её среди военных, наливавшихся винами и кальвадосом, среди которых был и бравый барон Чеппин, — А, всё. Вижу.

Он ей помахал рукой, и та всё мигом поняла. По её команде Моцарт прекратил играть, а глашатай пригласил всех на дворцовую площадь.

Рабы и рабыни шустро забегали, разнося верхние одежды своим хозяевам.

— Ой, как же я хочу наконец-то посмотреть этот твой сюрприз, — Уля накинула на плечи поданное ей манто.

— Так вперёд же, друзья мои, — скомандовал Олег.

Когда они вышли из дворца, то с удивлением и восторгом увидели очень редкое для этих мест событие — начинался снегопад.

— Семеро, Олег, ты и такое заклинание знаешь?!

— Гора, перстань, — засмеялся он, сам как ребёнок обрадовавшись снежку, — Это просто совпадение. А сюрприз сейчас будет.

Как только разнеслись звуки колокола, отбивавшего по приказу императора двенадцать ударов, так в небо ударили залпы салютов, а на земле люди Ринга начали своё подготовленное пиротехническое шоу.

За обшими криками и смехом никто, даже стоявшие рядом соратники, не услышали слов своего императора. Впрочем, он и произнёс-то их себе под нос.

* * *

Следующая глава в этой книге последняя. Больше книг бесплатно в телеграм-канале «Цокольный этаж»: https://t.me/groundfloor. Ищущий да обрящет!

Речной порт Растина опустел в первые же дни после того, как туда пришли известия о переходе бригадами Товбиса и Ковина границ республики.

Сбежали не только корабли иноземцев, но и сами растинские торгаши поспешили эвакуировать свои суда класса река-море в порты других стран. Часть отправилась морем вдоль берега в Кринскую империю или Аргон, а часть — вверх по течению Ирменя, намереваясь доплыть чуть ли не до Северного Кланая, королевства в самых верховьях реки.

Веками действующий договор о свободном судоходстве по Ирменю не так уж и редко нарушался, но Олег на данном этапе не решился разрушать пожалуй единственный худо-бедно действующий международно-правовой акт этого континента. Хотя планы переписать такой порядок у него уже созрели.

Но в этот раз Псковский император, заранее предполагая такой исход, дал возможность растинским и иным кораблям свободно уйти. Даже разослал циркуляры, чтобы в Камне-на-Ирмени, Нимее и Ореже предоставляли возможность захода в порты этим судам для их различных корабельных нужд.

— Но морская гавань по-прежнему забита, — сказал Агрий, — парсанцы и гости республики чувствуют себя на рейде в полной безопасности.

— А зря, — хмыкнул Олег и потянулся в своём походном кресле.

Император и начальник разведки находились в огромном походном шатре императора. Генерал только что прибыл из своего вояжа по Фларгии и Растину, где сам лично проконтролировал работу своих резидентур и получил все необходимые сведения, что называется, из первых уст.

Сейчас он насыщался за богато накрытым специально для него столом, совершенно не смущаясь своего государя, развалившегося в кресле с бокалом клюквенного кваса возле одной из войлочных стенок шатра.

Агрий приехал в лагерь армии уже после обеда, поэтому Олег не чинясь пригласил его перекусить к себе. Заодно и переговорить накоротке.

— С Фларгией сейчас происходит всё так, как ты и говорил, государь, — генерал насытился и отодвинув от себя блюдо налил в бокал вина, — Ещё три-четыре декады…извини, ещё месяц, и глупец сам обратится к тебе за помощью в умиротворении бунтовщиков и согласится на все твои условия.

— А мы ещё поторгуемся, — засмеялся Олег и вскочил с кресла, — Раньше ему надо было думать — жаль, что нечем. А теперь условия будут жёстче. Так, всё, бери с собой бокал и пошли в штабную комнату.

Если бы Олег верил в индуистскую теорию о переселении душ, то был бы уверен, что Уля в своей прошлой жизни была яблочным червяком — яблоки она грызла с удовольствием в любое время, как только представлялась возможность и рядом не было Гортензии, всё время пытавшейся ей в этом любимом и увлекательном занятии помешать.

Но сейчас в штабной комнате королевы Тарка не было, а чаша с яблоками на угловом столике была.

— Ну что, наелся? — спросила Уля у Агрия, метко бросив огрызок в ведёрко в углу, — Олег, Торм присылал адъютанта. В Сычне прятались наёмники. Он их допросит и скоро прибудет.

— И просил пока никого не расходиться? Молодец, — кивнул император, — Некому, кроме маршала допросить растинских наймитов.

Сычень, небольшой городок, расположенный на пути от границ Бирмана до Растина, не из героизма его жителей, а скорее из-за глупости городского руководства закрыл перед Псковским императором ворота и выставил на стены арбалетчиков.

Понятно, что Олега эти клоуны не остановили. И теперь тела мэра и членов городского магистрата раскачивались на виселицах возле уже открытых ворот под порывами холодного февральского ветра.

Поступить более мягко по отношению к руководителям Сыченьской общины император посчитал политически неверным решением.