И действительно, она замахивается и пинает его прямо по яйцам. Каждый парень в комнате вздрагивает, когда он сгибается и падает на землю, только для того, чтобы она встала над ним.

— Как ты мог быть таким глупым?

Он стонет от боли, когда поднимает глаза на Нокса. — Чувак, мне не помешала бы небольшая помощь?

Нокс скрещивает руки на груди. — Да, я собираюсь отказаться. И, кроме того, я следующий.

Делейни ухмыляется Истону, как будто мысленно говорит ему, что он облажался. Тем временем Зейн подходит к Ноксу и обнимает его. Я мало что знаю об этом черноволосом парне, но он не защищает Истона, так что он тоже им недоволен.

— Я ищу семью Тессы Каллахан?

Лейни резко поворачивается лицом к доктору, стоящему в дверном проеме. — Я ее сестра.

Доктор наклоняет голову и смотрит на Истона, который все еще лежит на земле и скулит от боли. — Я должен беспокоиться?

— Нет, — отвечаем мы все в унисон.

Ее брови приподнимаются, а губы поджимаются. — Ладно, хорошо, когда твоя сестра появилась, она была в очень плохом состоянии. Она не реагировала, и ее пульс был очень слабым. В машине скорой помощи ей потребовалось три инъекции НАРКАНА, и по прибытии мы промыли ей желудок.

Болезненный звук вырывается из горла Делейни.

— Последние несколько часов было очень тяжело, но она наконец-то начала дышать через аппарат искусственной вентиляции легких, и ее показатели, похоже, стабилизируются. Она еще не выбралась из опасностей. Мы не узнаем, есть ли у нее какие-либо психические отклонения, пока она не проснется, но ситуация улучшается.

Я вздыхаю с облегчением, когда Делейни плачет и падает в объятия Нокса. Придя в себя, она вытирает лицо и снова поворачивается к доктору.

— Мы можем навестить ее?

Она кивает. — Просто постарайтесь вести себя тихо. Принуждение ее проснуться до того, как она будет готова, может принести больше вреда, чем пользы.

Мы все следуем за ней к палате Тессы, включая Истона, который прихрамывает позади нас. Делейни останавливается в дверях, прикрывая рот рукой и плача при виде своей сестры. Честно говоря, это душераздирающе — видеть, как кто-то такой сильный выглядит таким хрупким.

— Иди, — говорю я ей. — Она захочет увидеть тебя, когда проснется.

Она смотрит на меня снизу-вверх, и ее брови хмурятся. — Ты разве не идешь?

Я качаю головой. — Я подожду здесь. Я не совсем уверен, что она захочет, чтобы я был там, и я бы предпочел не ставить ее в неловкое положение.

Похоже, она хочет поспорить, но вместо этого кивает и заходит внутрь, садится у кровати Тессы и берет ее за руку. Я прислоняюсь к столу медсестры, оставаясь так, чтобы видеть ее, но стараясь не мешать. Давай, Вишневая бомба. Ты сильнее этого.

28

ТЕССА

Честно говоря, я не уверена, что хуже: пронзительная боль, которая, кажется, пронзает мой мозг, или этот непрекращающийся писк. Я стону, пытаясь заставить это остановиться. Кто-то ахает, и рука, держащая меня, сжимается.

— Тесса?

Делейни? Это занимает минуту, но я, наконец, открываю глаза и вижу, что моя сестра сидит рядом со мной.

— У меня галлюцинации?

Слезы наворачиваются на ее глаза, и она прикрывает рот, качая головой. Она практически прыгает, чтобы обнять меня, но она отстраняется, слегка встряхивает меня, а затем снова обнимает.

— Ты такой идиотка! О чем ты думала?

У меня нет возможности ответить, прежде чем она снова обнимает меня.

— Ух, я так рада, что с тобой все в порядке.

Когда она садится обратно, я вижу Нокса рядом с ней. Он выглядит таким спокойным, но в то же время так сыт по горло моим дерьмом. Я улыбаюсь так мило, как только могу, и это действует как заклинание. Он хихикает и качает головой, вставая, чтобы обнять меня.

— Ты заноза в заднице, ты это знаешь?

Палата выглядит знакомой, и проходит минута, прежде чем я понимаю, что это та же палата, в которой был Нокс после того, как его застрелили — или, скорее, после того, как он прыгнул под пулю, чтобы спасти мою сестру. Я в отделении интенсивной терапии.

У меня перехватывает дыхание, когда мой взгляд останавливается на Ашере. Он стоит у стола медсестер, его пристальный взгляд прикован к моему.

— Как долго он там стоит? — Я спрашиваю Делейни.

Она оглядывается на него и вздыхает. — Поскольку они сказали нам, что мы можем зайти к тебе. Он не сдвинется с этого места. Он не хочет приходить, потому что не уверен, что ты хочешь, чтобы он был здесь.

— Если ты не хочешь, чтобы он был здесь, просто скажи слово, и я буду более чем счастлив надрать ему задницу, — подхватывает Истон.

Я даже не поняла, что он стоял там. У меня мало воспоминаний о том, что произошло, но я помню что-то о том, что он был там, отчаянно звал меня по имени. Таблетки. Черт возьми, таблетки.

— Что я тебе говорила? — Делейни огрызается на него. — Быть увиденным, но не услышанным. Или это было недостаточно ясно для тебя?

Я пытаюсь не смеяться над ней, но это почти невозможно. Делейни — один из самых нежных людей, которых я знаю, поэтому забавно видеть, как она отдает приказы каким-то невидимым хлыстом.

В комнату входит женщина в белом халате. — Мисс Каллахан, приятно видеть вас проснувшейся. Я доктор Джосселин, главный врач здесь. Как ты себя чувствуешь?

— У меня болит голова.

Она корчит рожицу. — Ну, учитывая, сколько Окси было в твоем организме, это неудивительно. Я просто собираюсь сделать несколько тестов, хорошо?

Я киваю, и Делейни с Ноксом отходят в сторону. Обычные проверки, которые она делает, — это все, что я делала раньше, и вызывают воспоминания, которые я надеялась забыть. Закончив, она вводит несколько слов в компьютер.

— Тебе очень повезло, Тесса. Кажется, что у передозировки нет долгосрочных побочных эффектов, — говорит она мне. — Тем не менее, я собираюсь приказать тебе остаться на ночь для наблюдения. И я, вероятно, попрошу их провести еще пару тестов, просто чтобы убедиться.

— А моя голова? Есть ли какой-нибудь способ избавиться от этой убийственной головной боли?

Она хмурится. — К сожалению, нет. Учитывая количество Оксикодона в вашем организме, когда вы поступили, мы должны убедиться, что все очищено, прежде чем мы сможем дать вам что-нибудь от боли.

Ладно, думаю, я это заслужила.

Делейни благодарит ее за меня и выходит из комнаты, останавливаясь, чтобы поговорить с Ашером, который явно обеспокоен. Глядя на другую сторону комнаты, Зейн и Истон прислоняются к подоконнику, и Истон выглядит так, как будто он на грани психического срыва. Мне нужно избавить его от страданий.

— Как вы думаете, ребята, вы могли бы уделить мне минутку наедине