Дверь с шорохом сомкнулась за ним.

* * *

Том и Аста вздрогнули, когда дверь открылась и в каюту вошли двое, волоча за собой бесчувственную долговязую фигуру в мешковатом пурпурном костюме. Более молодой из двоих опустился на одно колено, быстро пошарил в карманах свободного пальто жертвы и вытащил небольшой пузырек, наполненный голубовато-серебристым порошком. Старший взял бутылочку в руки, открыл ее и с любопытством понюхал содержимое.

— И он был с Тисианном? — спросил он по-английски.

— Да, Рабдан.

— И они были в хороших отношениях?

Его бледные глаза перескочили на Тома.

— Д-да.

— Это какой-то наркотик. А любой наркотик в чрезмерных количествах может привести к ужасающим последствиям. Искренне надеюсь, мой досточтимый кузен знает, что делать при передозировке. А не то его дружок может отдать концы.

Он бросил еще один вороватый, какой-то кошачий взгляд на Тома. Его спутник поспешно приложил палец к губам, потом неуверенно спросил:

— Может быть, лучше обратиться к Заббу?

— Ерунда. Какое ему дело до того, что случится с земным дружком Тисианна!

Он присел и всыпал содержимое пузырька в безвольный рот мужчины. Том приподнялся, готовый возмутиться, но один взгляд Рабдана заставил его упасть обратно на скамью. Все взгляды устремились к тощей фигуре на полу: Аста смотрела возбужденно, слегка прикусив язычок, Том — с ужасом, младший такисианин — с беспокойством, а Рабдан — с радостным оживлением.

Человек забился в судорогах и вдруг начал преображаться, и все ахнули от ужаса при виде сияющей голубой фигуры, которая величественно поднялась с пола. Из-под капюшона темного как ночь плаща двумя щелками белого огня горели глаза, а на подкладке сверкали звезды, туманности, завихрения галактик. Такисиане бросились вперед, но успели схватить только воздух, а причудливая фигура в мгновение ока бесследно просочилась сквозь пол.

* * *

Тахион вернулся к себе в каюту, улегся на кровать и принялся размышлять над ситуацией. Краткий разговор с Заббом дал ему понять, что в опасности находится не только он сам, но и все человечество.

Итак, судя по всему, он находится на «Мегере», любимом корабле его кузена. Попытка захватить звездолет заведомо обречена на провал, с этим судном ему не справиться. Он хорошо помнил тот день, когда воспитатели корабля связались с ними, чтобы сообщить, что новый корабль его кузена лучше всего уничтожить и начать все заново. Звездолет получился необузданным, заносчивым и совершенно необучаемым. Забб, напротив, обрадовался, так как имел репутацию самого выдающегося укротителя кораблей на всей планете даже у других семей, которые всегда были скупы на похвалы. Это был вызов, и он не смог устоять против него.

Девятилетний Тисианн вместе с отцом отправились посмотреть на корабль, находившийся в орбитальном тренировочном центре. Дверь за Заббом закрылась, мощные лучевые захваты отключили, и звездолет сломя голову понесся к центру галактики. Никто и не надеялся снова увидеть Забба, но две недели спустя он вернулся, и с тех пор не было корабля более послушного, чем «Мегера», — когда ею управлял ее покоритель. Она признавала лишь его одного.

«Как „Малютка“ — меня», — подумал Тахион.

«Мегера» была военным судном, а это означало, что в его обшивку была встроена специальная панель управления, чтобы экипаж мог оттранспортировать его на базу в том случае, если он получит серьезные повреждения.

Но если Тахион попытается захватить корабль при помощи этой панели, «Мегера» просто откажется повиноваться его приказам и предупредит Забба. Он, конечно, сможет одолеть Забба в ментальном поединке, но на корабле еще девятнадцать такисиан.

И что же делать? Заправляла всем определенно Бенаф'сай. Значит, если она даст приказ вернуть Тахиона и пленников обратно на Землю… Он скатился с кровати и отправился на поиски старухи.

Она стояла на капитанском мостике и буравила взглядом молодого Андами, а Седжур хмуро проглядывал показания датчиков, которые «Мегера» любезно выводила прямо на пол. Андами явно чувствовал себя неуютно.

— Будь так добр, объясни, зачем ты дал пленнику неизвестное вещество?

— Это Рабдан, — хмуро оправдывался Андами.

— Значит, вы оба недоумки: он сделал глупость, а ты позволил ему. Теперь по нашему кораблю разгуливает инопланетное существо, обладающее неизвестными способностями.

— Он снова переместился! — рявкнул Седжур. — Теперь он на пятом уровне. Нет, опять на втором… А теперь он в вашей каюте.

— Понятия не имею, с чего все так переполошились. «Мегера» сообщит нам, где он находится.

— Этот мерзавец перемещается сквозь стены и полы, и пока мы доберемся до него, он снова окажется где-нибудь в другом месте, — преувеличенно терпеливо, будто разговаривая с непонятливым ребенком, пояснила Андами старая женщина.

Тахион шагнул вперед, стараясь не привлечь к себе внимания троицы на мостике, ухватился за спинку противоперегрузочного кресла и выметнул крошечное щупальце мысли. Он обладал поразительной способностью проникать в чужое сознание, минуя барьеры, но у Бенаф'сай было больше двух тысяч лет, чтобы отточить свою защиту. Во рту у него пересохло, сердце готово было выскочить из груди, но он осторожно проскользнул за первый барьер.

Второй уровень. Здесь все было куда сложнее. Неосторожных ждали ловушки, которые отправляли лазутчика бродить по нескончаемым ментальным кругам до тех пор, пока Бенаф'сай не сочтет нужным освободить его.

Он пробил один барьер и поспешно сплел заплату, чтобы прикрыть свою промашку. Она опустилась, точно танцующая снежинка, посреди сознания старухи, и сгладила рваные края, оставленные его неосторожным взломом. Еще один. Да сколько же уровней в защите этой дьяволицы?

Бабах! Он даже не ожидал удара. Он вступил в искусно расставленную ловушку, ослепительно белая стена взметнулась, как огненная волна, и обрушилась на него. Ощущение было такое, будто все синапсы у него в мозгу одновременно возбудили, и он затрепыхался в черепе, как гнилой орех в скорлупе. Тахион осознал, что едет по полу на заднице, цепляясь пальцами за перламутровое покрытие «Мегеры». Его ударило о стену с такой силой, что он задохнулся.

Бенаф'сай подняла на него глаза, и на ее лице отразилось изумление пополам с раздражением.

— Ты собирался установить ментальный контроль надо мной, глупый мальчишка? Да тебе не под силу создать такой барьер, который я не могла бы разрушить. Я меняла тебе подгузники, когда ты был сопливым младенцем! Я знаю тебя как облупленного!

Она отвернулась от него, каждой черточкой своего хрупкого тела давая понять, что разговор окончен, и к его горлу подступило унижение.

— Уведи его, — через плечо бросила она Седжуру. — И на этот раз запри в каюте. — Последняя команда была адресована кораблю.