– Упокойся в мире, – подхватил и гном. – Это костяные гончие, мэтр. Узнаю по прикусу.

– Сам знаю, – буркнул Фесс. Впрочем, известные преимущества за Сугутором следовало признать – в отличие от него Фесс видел следы зубов костяных гончих только на гравюрах. Неясыть поднялся по ступенькам и постучал в дверь церкви. По договору переступить порог он имел право только после разрешения настоятеля.

Створки долго не открывались. Пришлось гному пустить в ход шестопёр, точнее, его рукоятку.

– Кто там? – спросил дребезжащий старческий голос.

– Неясыть, маг из Академии. Приехал для упокоения Нечисти, – крикнул в ответ Фесс.

– Мы не звали никаких нечестивых упокаивателей! – последовал ответ. – Уходи, откуда пришёл, пока отцов-экзекуторов не вызвал!

– Откуда здесь отцы-экзеку… – начал было Фесс и тотчас же, едва лишь бросив взгляд в сторону, хлопнул себя по лбу. Возле постоялого двора стояла выкрашенная в ярко-жёлтый цвет просторная телега – так называемая позорная телега, на которой осуждённых за ересь везли к их последнему костру. Верный признак – в селении отряд Инквизиции.

– Вот так попали… – севшим голосом проговорил Сугутор. – Мэтр, позволено ли будет…

– Уезжай, Сугутор, – торопливо бросил Фесс. – Мне они ничего не сделают.

– Я вас не оставлю, мэтр! – возмутился гном.

– А если они тебя сцапают?

– Ну и что? Я ихний Символ Веры наизусть лучше любого монаха прочту! – хорохорился Сугутор.

Фесс положил руку ему на плечо.

– Уезжай, пожалуйста. Если здесь и в самом деле костяные гончие, то ты мне не помощник. А если мне придётся тебя вдобавок из лап святых отцов выручать – совсем плохо дело. Постарайся перехватить на тракте Прадда, скажи ему, чтобы сюда и носу не совал. Возвращайтесь в «Ражего кота» и ждите меня там. Ну, а если не вернусь… сами знаете, что делать.

– И думать о том не могите, мэтр! – топнул ногой гном. – И не бойтесь вы за меня! Сейчас сам к экзекуторам пойду и благословения попрошу!

Сугутор решительным шагом спустился с крыльца и двинулся к постоялому двору, к нелепой, ярко размалёванной телеге. Фесс остался стоять возле церкви – он не собирался начинать карьеру с вопиющего нарушения договора.

– Святой отец! Откройте! Неужели нам не о чем говорить?

Дверь внезапно распахнулась. Старенький священник стоял, высоко, точно оружие, подняв перечёркнутую Стрелу.

– Ты зачем сюда явился, змей? – громким шёпотом спросил он, наступая на Фесса и воинственно выпятив седую бородёнку. – Чад моих смущать? Мощь Тьмы им являть? Мёртвые из могил встают по Божьему попущению, как кара за грехи наши! Не тебе, чернокнижник, промыслу божественному противиться!

– А что ж вы, отче, в храме затворились? – не выдержал Фесс. – Что ж сами на погост не пойдёте, псам из мёртвого царства себя не отдадите?.. Если всё это по вышнему соизволению?!

– Ты со мной тут распри устраивать не моги! – Старичок продолжал теснить Фесса к краю крыльца. – С палкой тут своей явился, нечестивец, тьфу, пропасть! Как тебя земля-то носит, проклятого?.. У тебя спасения искать – всё равно что самому во Тьму нырять! От Спасителевой воли павший – Спасителем же и подъят будет! Прочь, прочь поди!

Фесс пожал плечами. Ему не слишком хотелось уезжать на ночь глядя, но договор есть договор. Он не мог ничего делать, не получив на то согласия.

– Воля ваша, святой отец, – холодно сказал Неясыть. – Но только предвижу я, как сами вы меня о помощи просить будете и в ногах ползать, умоляя. Что ж, не хотите – как хотите. Я пошёл.

– Минуточку, – проскрипел чей-то третий голос.

Фесс досчитал про себя до десяти и только потом неторопливо повернулся.

Ну разумеется. Отцы-инквизиторы, сиречь экзекуторы, в полной красе своей неописуемой. Их явилось трое, но на шаг впереди остальных стоял маленького росточка человек, едва ли по плечо Фессу. Шириной плеч он напоминал гнома. Одного глаза у него не было, его закрывала чистая белая повязка – не повязка на свежей ране, а именно чтобы закрыть давным-давно опустевшую глазницу. Одет инквизитор был в скромный серый плащ без всяких устрашающих символов, если не считать одного – контур сжатого кулака на красном поле. Знаменитого на весь Эвиал герба Святой Инквизиции.

За ним стояли двое, уже нормального роста, в таких же плащах, но с накинутыми капюшонами, так что нормальным зрением их лиц было не разглядеть.

– Этлау, экзекутор первого ранга, – прежним скрипучим голосом представился священник. – А вы – мэтр Неясыть, выпускник факультета малефицистики, прошедший школу кафедры некромантии в прославленной ордосской Академии Высокого Волшебства?

– Ваша осведомлённость делает вам честь, милорд Этлау, – холодно ответил Фесс. – Чем могу служить?

– Хотя бы тем, что посвятите меня в цели вашего визита. – Этлау приходилось сильно задирать голову, глядя в лицо Неясыти, но, похоже, коротышка не испытывал от этого никаких неудобств. Привык быть сперва внизу, чтобы потом восторжествовать вдвойне, повергнув жертву в ничто?

Фесс пожал плечами.

– В этом нет ничего тайного. Я прибыл, чтобы покончить с творящимся здесь злом. Упокоить кладбище, если быть точным. Завершив это дело, я немедля уеду.

– Сия община не нуждается в вашей защите, – ухмыльнулся Этлау. – Мы уже здесь, и мы справимся сами. Уезжайте.

– Договор не запрещает мне находиться где-либо в пределах земель, на которые простирается власть Святой Матери-Церкви, – хладнокровно парировал Фесс.

Этлау поднял было брови, но один из его спутников внезапно нагнулся вперёд и шепнул коротышке несколько слов на ухо. Экзекутор недовольно дёрнул щекой, но вынужден был согласиться.

– Что ж, извольте. Кроме того… гм-м-м… мы даже можем провести перед вами практическую демонстрацию и наших методов.

– Буду весьма признателен, – церемонно поклонился Фесс. Произошло явно что-то из ряда вон выходящее, если экзекутор зовёт его, Чёрного мага, в зрители и свидетели своего триумфа. – Вы уже установили первопричину бедствия?

Фесс помнил, что святой факультет в Академии славился опытными магами. Помнил он и то, что священники-маги тоже могли упокаивать погосты, только гораздо медленнее, чем самый простой некромант. Фесс ожидал услышать более-менее знакомые ему рассуждения о природе Силы, однако…

– Первопричина любого бедствия есть грехи смертных, – без тени сомнения заявил инквизитор. – Выкорчёвывая грехи, мы уничтожаем первопричину зла. Когда злокозненные еретики и схизматики здесь, в Больших Комарах, будут уничтожены, всё снова станет в порядке. Вы спросите меня – почему же до сих пор остаётся столько мест, где Нежить разгуливает на свободе? Отвечу: потому что туда ещё не успел добраться ваш покорный слуга, скромный экзекутор Этлау.