ночной плодовый напоенный осел? Но что так кричит плодовый осел? Где он? Эй эй ой бош! бош! кыш! хар! тьма! уйди! брось! джоон! уйди! ты кричишь зовешь из-за чужого высокого молодого несыпкого дувала? с поля вечерних росных люцерн?..

Осел, дай мне в тиши оставить мое тело…

Я сползаю с дувала и сухие глины осыпаются на мое лицо, на глаза, на губы…

Я склоняюсь перед вами мауляна…

Я склоняюсь перед вами мауляна…

Осел бош! кыш! я гоню тебя я швыряю в тебя кусок глины, но она распадается в пыль в прах на лету…

Дувал сыплется на меня… Осел кричит… Осел кричит… Осел кричит… Плодовый…

И стадо молчное темное глухо бьется о ломкий дувал…

И будет дувал вашей жизни вашей плоти источен червем и разъят развеян ветром!..

И сыплется глина на голову мою, и сыплются лепестки вешней груши цветущей, и шелестят лепечут лопочут китайские многолиственные карагачи, и осел кричит, и стадо сметает дувал сметает свергает сметает и оно льнет ко мне, оно дышит в меня, оно ласкает меня, сносит, уносит, лижет меня многоязыкое…

Я умираю Господь мой…

Все мои дувалы пали…

Бесшумная птица вьется длится мается с перехваченным перерезанным горлом устилает мой двор-хавли белыми белыми белыми лунными атласными перламутровыми нежными перьями… Пергаментными перьями…

Да! покидаю тело… Да, переселяюсь… Да, ухожу из тленного чапана и вхожу в вечный саван…

Да!..

Но мудрец речет а река течет…

Но мудрец речет а река течет…

Но мудрец речет как река течет…

Но мудрец речет как река течет…

Шайдилла! Ай!..

…Блаженный Будда, Ты говоришь: кто отогнал от себя всякое желание, неудержимо подступающее, стремительное, кто погубил его, иссушив его — тот монах покинет оба берега, как змея оставляет свою отжившую кожу…

Блаженный Будда, Ты говоришь: кто жаждет тех радостей, жаждет полей и добра, коней и коров, слуг и близких и жен — того побеждает грех, того сокрушают несчастья, и в его сердце вольются страданья, как вода сквозь щели в челне…

Шайдилла!.

Да!

Но…

Но мудрец речет а река течет…

Но мудрец речет как река течет…

И вот гляди — они плачут у реки?.. Иные люди… И вот гляди — они плачут у вешней вешней уходящей уходящей уходящей реки реки реки реки… А сказано: Блаженны плачущие, ибо утешатся… Да. И вот гляди — я плачу у вешней талой реки Нишапур-дарьи… Амударьи блаженной, родящей…

…Господь господь я плачу плачу у реки реки реки

Господь я плачу у реки у травянистой вечереющей реки

реки реки

Господь я плачу у пустынной у реки реки реки

у Нишапур-дарьи реки

Господь Господь уж крови вялые уж крови крови

просятся уж просятся из вен из русл из жил

Господь уж крови как курчавые как агнцы прышущие

из загона ветхого уж просятся из вешних вешних

ветхих ветхих вен моих

Господь Господь ужель остыл ужель остыл ужель остыл

Ужель Господь остыл остыл остыл остыл

Ужель? Остыл?

Но вьется льется хладно ханская форель слетая

с трепетной проливчатой рассыпчатой волны…

И вот гляди — я плачу у вешней талой реки… У уходящей…

…И кликну хладных ледяных форелей горных

И кликну снеговых форелей горных горных родниковых

ледниковых

И в реку опущу закатны очи

И в реку опущу закатны очи

Господь чего там… если все уж прожито…

Чего там… Да форели плещутся чрез горло…

И вот гляди — он плачет у высохшей у высохшей реки… У реки нагих донных сухих камней… У реки нагих песков… И вот гляди — он плачет у высохшей реки… И вот гляди — я плачу у пересохшей реки…

Русло тянется высохшей брошенной кожей жемчужной змеи… И вот гляди — я плачу у пересохшей реки… И вот гляди — я плачу и не хочу покидать берега… И где этот берег? И где тот? Когда река пересохла… Когда река пересохла… Когда река пересохла… Шайдилла!

Я умираю Господь мой… Я плачу у пересохшей реки…

Но. Но. Но. Но!..

Я бегу по берегу талой реки половодья… Я мальчик отрок половодья… О Господи да я босыми ногами чую чую чую как река наносит богатые донные уступчивые стелющиеся пески пески пески на отмели, на отмели, на отмели… на мой берег босых детских ног ног ног телячьих…

…Тот монах покинет оба берега…

А я не могу покинуть берег половодья… Да. Я бегу по берегу половодья… Шайдилла!.. Вот он — этот берег… Молодые ноги в молодых текучих льнущих песках песках песках песках… стрянут… тонут… вязнут… ликуют… бьются… бегут…

И!..

ЛОВЕЦ ВОЛНЫ

И!..

Я бегу по берегу половодья, я бегу вдоль волн, я бегу по отмелям сосущим живым, я вхожу в волну тугую крутую гибкую, я ловлю волну… Ловлю… Плыву в ней… Обнимаю ее… Держу руками… Плыву в ней… Держу ее…

Не уходи волна блаженная!..

Не уходи волна душистая!..

Не уходи волна текучая беглая скорая!..

Не уходи волна блаженная! Родимая! Моя…

Волна волна блаженная блаженная не уходи!..

Не уходи!.. Рассыпчатая! Сладкая!..

…Я устаю держать тебя… Я выбегаю на берег, я слежу слежу за тобой, моя волна… Я бегу бегу бегу цепкими ногами по прибрежным скользким камням я бегу бегу вровень вровень с тобой, моя волна, моя блаженная, моя уходящая.

Я бегу вровень с волной, я слежу за ней: не уходи не уходи моя волна, моя, моя, ты хранишь еще мое тело, ты моя текучая колыбель гахвара люлька, зыбка, ты теплая от тела моего еще еще еще…

Не уходи волна моя блаженная!..

Я Омар, Омар дитя, отрок еще…

…Но она уходит за изгиб реки за излучину за гору травяных стрекоз, жуков, змей, она уходит, а я падаю о камни и тяжело дышу…

Не уходи не уходи волна, не уходи волна блаженная…

Куда ты уходишь волна? Куда ты течешь река? Куда? Жизнь, куда уходишь река жизнь река?..

…Я встаю, я вхожу в реку, я ложусь в новую волну. я ловлю новую волну, я отдаю ей свое тепло, свое тело. Но опа течет струится чрез руки мои… Уходит, уходит с белой летучей хрустальной гривой гребнем… И она уходит за излучину…