следом за лихачом и плотно прикрыл дверь. Интересно, о чем поведут речь рязанские сыщики? Прямо сериал про агента 007. Ну, ребята ладно, им по молодости простительно играть в секреты, им это даже полезно, а Ковалев-то о чем думает? Взрослый мужик, а ведет себя как мальчишка. Привез в Касимов своих пинкертонов, причем инкогнито, в строжайшей тайне, скрыв сей факт даже от Черенкова, и вдобавок ко всему превращает его родной кабинет в явку. Как бы не набрался наглости и вообще не выдворил за дверь. Ну, это уж дудки. Впрочем, ни за какую дверь рязанцы хозяина кабинета не выдворят, поскольку для сохранения секретности не могут остаться наедине. Ничего не поделаешь, таков закон жанра. Так что уважаемым сыщикам придется мириться с его присутствием.

Сомнения Черенкова были напрасными, сыщики его компанией нисколько не тяготились. Даже наоборот.

Поздоровавшись с нарушителем за руку, Ковалев с улыбкой представил его Алексею:

— Прошу любить и жаловать: лейтенант Николай Быков, мой помощник. Подполковник Черенков Алексей Иванович, начальник УБОПа.

Алексею показалось странным, что Ковалев не добавил: тот самый богач, отказавшийся в баре от двухсот долларов. Алексей хотел было сам напомнить о том случае, однако лейтенант уже докладывал информацию, заставившую для встречи с начальником-резидентом избрать столь неординарное действие и появиться в милиции. И правильно делал, что не медлил.

— В Кадкино они пробыли около тридцати минут, — с места в карьер начал Николай, не оставляя у Черенкова сомнений в хорошей осведомленности детектива излагаемой темой, — в деревне ни с кем не встречались, ни с кем не общались, а вот на обратном пути в Касимов останавливались у «москвича». Вот его номер.

Николай достал из кармана маленький листок. Ковалев мельком глянул на бумажку и передал ее Алексею.

— Надо срочно выявить владельца, — и снова повернулся к помощнику, — что они делали у «москвича»?

Судя по уверенному тону, Вадим не допускал мысли, что помощник может об этом и не знать. Помощник знал.

— Они обменялись сумками, Вадим Михалыч. Из «москвича» в багажник «Волги» положили одну сумку, а оттуда взяли другую. Мне показалось, что сумка из «Волги» была тяжелая. Николаева из салона не выходила. После обмена «Волга» сразу же уехала, а через две минуты уехал и «москвич». Ребята бросили в багажник колесо, из-за которого якобы случилась остановка, и на всех парах рванули в сторону от Касимова. А мы подались сюда.

— Надо было сразу позвонить, а не ехать! — неожиданно вспылил Вадим, ввергнув собеседников в изумление. — Золото это было! Золото!

Лицо Николая пошло красными пятнами. О таком раскладе они не подумали.

— Кто же знал, Вадим Михалыч, что так получится? — пробормотал он. — И вы же сами не велели злоупотреблять телефонными звонками…

— У нас под носом средь бела дня бандиты сбывают золото, а мы только и знаем, что молча наблюдать, — перебил помощника детектив, — что сидишь? Звони в ГАИ, поднимай всех на ноги, вводи «перехват»! Ни один «москвич» не должен ускользнуть за пределы района!

Последнее распоряжение адресовалось Черенкову. Тот дернулся к телефону и раздумал. Зачем звонить, если можно передать на словах. Начальник ГАИ обитает через две двери от черенковского кабинета. На словах будет и быстрей, и доходчивей. Если, конечно, план «перехват» что-то даст. Маловероятно, что преступники повезут золото на засветившейся машине. Скорее всего, «москвич» был у кого-то позаимствован и уже благополучно возвращен владельцу. А тот сделает вид, что ничего и никого не видел, и знать ничего не знает. А если что-то и поведает, то чистый вымысел, сравнимый с бредом сивой кобылы. За большие деньги покупается даже способность фантазировать. Ковалев тоже подумал об этом и остановил Алексея, направившегося было к соседу-гаишнику.

— Погоди. Пожалуй, с нашими гаишниками связываться бессмысленно, покупатели, скорее всего, уже давно покинули район. Свяжись лучше с владимирскими гаишниками, вдруг на «москвиче» были знакомые Ломтя. Те самые. Может, владимирцы заприметят что-нибудь интересное, перехватят, может. Сколько их было?

На этот раз ответ предстояло держать Николаю.

— Трое, — хмуро поведал тот, раздосадованный промахом, — два парня и девушка.

Исчерпывающие ориентиры, ничего не скажешь. Практически нулевые. Ни марки машины, ни номера, ни маршрута следования, поскольку после Касимова бандиты могли повернуть в любую сторону. Ничего. Единственное, о чем сыщики знают, — о грузе. О золоте. Заметная, конечно, примета, но в данном случае малоэффективная. А вот другая зацепка представлялась намного существенней, и Черенкову казалось непонятным, почему детектив до сих пор молчит о ней. Речь шла о второй сумке, перекочевавшей из «москвича» в багажник «Волги». О деньгах. О больших деньгах, принимая во внимание груз, за который они были заплачены. А эти деньги в настоящее время находятся в Касимове, причем у лиц конкретных и известных — либо у Насти Николаевой, неудачливой невесты, либо у Григория Афендульева, удачливого торговца по прозвищу Нога. Почему бы не взяться за них, не потрясти хорошенько прямо сейчас, пока с момента обретения богатства прошло совсем немного времени. По горячим следам, так сказать.

— Насчет владимирского ГАИ ты прав, — признал Черенков, выискивая в замусоленном блокноте номер телефона, и предложил: — Может, потрясем эту парочку, чтобы из них деньги посыпались? Будут деньги, будет и золото. Как считаешь?

— Считаю, что Николаю пора на беседу к гаишнику, — вместо ответа сказал детектив, — у тебя деньги на штраф есть?

Алексей оторвался от блокнота. Не к нему ли обращается детектив? Это уже ни в какие ворота, если своими кровными придется оплачивать чужое лихачество. Слава богу, детектив обращался к помощнику.

— Есть, — успокоил тот и хитро глянул на Черенкова, — не знаю, правда, хватит ли.

Парень то ли намекал подполковнику, чтобы тот замолвил словечко перед гаишником, то ли действительно не исключал возможности рассчитаться чужими деньгами. Ну и наглость. Правильно говорят в народе: какой начальник, такие и подчиненные.

Вадим достал из бумажника несколько сторублевых бумажек, протянул Быкову:

— Возьми на всякий случай. Рассчитайся, как положено, но прежде поторгуйся. Касимовские гаишники торг любят, это у них издавна заведено. Как-никак край древний, торговый. Правильно я говорю, Алексей Иваныч?

— Правильно, — буркнул Алексей, выбираясь из-за стола и не понимая появившейся в настроении товарища приподнятости, — пошли, лихач, к колобку на расправу.

Получилось немного грубовато, Алексей понял это и примирительно рассмеялся. Хотел добавить, что колобок хороший парень и бояться его не надо, но не стал, промолчал. Пусть рязанцы немного попереживают, глядишь, немного обходительней станут. А то возомнили себя суперагентами, его личный кабинет в явку превратили. Однако убоповец корил своих коллег несерьезно и шутя, поверхностно, занятый мыслью о золоте и терзаясь догадкой о соображениях детектива