В этот момент и появился «дядька», и видно было – выпил, ибо повеселел, глазки блестят, остатки волос дыбом.

– Это... Это у вас откуда? – Взгляд его блуждал. – Где взяли?

– Кто-то принес отцу, – смущенно объяснила Надежда. – Этой осенью... Папа сказал, из Тридевятого царства. Он сделал себе посох.

– А кто принес?

– Я не знаю... Увидела дерево, когда папа его обрабатывал.

Ученый сел на стул, положил перед собой пакетик.

– Это карельская береза, – объяснил он. – Но почему-то минерализованная.

Надежда только пожала плечами.

– Скажите папе, пусть завтра ко мне придет, – распорядился «дядька». – С утра, вместе с посохом.

– Он не может прийти.

– Ага, значит, он пропал! – догадался тот. – При каких обстоятельствах?

Он не внушал никакого доверия, поэтому рассказывать Надежде вовсе не хотелось.

– Отец ушел из дома неожиданно.

– Говорил, зачем ему посох?

– Третья точка опоры...

– Понятно... А накануне к нему приходили люди?

Надежда оживилась.

– Приходили, парень и девушка...

– Они вам показались странными?

– Да... Одежда, и вообще...

– Ну что, все совпадает. – Чудо-ученый утратил всякий интерес. – Вашего отца пригласили в гости. Скоро вернется, живым и здоровым. Вас ведь это волнует?

Надежда широко раскрыла глаза.

– К кому... в гости? Куда?

– Спросите потом у своего отца, – посоветовал ученый. – Только вряд ли он скажет. Кого туда приглашают, те молчат... И будьте готовы к тому, что он опять уйдет.

– Опять?..

– Дорогу теперь знает. – Он встал. – Этот кусочек я себе оставлю. Нужно сделать спектральный анализ.

– Пожалуйста, – согласилась Надежда.

– Больше ничем помочь не могу, девушки.

Марина вскочила:

– И на том спасибо! – и подтолкнула Надежду: – Ну что расселась? Пойдем. До свидания!

Они вышли из лаборатории и двинулись по длинному сумеречному коридору.

– Извини, не знала, что он сумасшедший, – виновато зашептала Марина. – Несет черт-те что... Разыграл меня, подлый обманщик!

– Кто?

– Мужик из ЦУПа!.. Ученый, мы у него консультируемся, когда ракеты запускать!

– А если папа вернется? Как он сказал?..

– Конечно, дай бы бог...

– Я ему верю, – после паузы призналась Надежда. – Откуда он знает про гостей отца? Про хлеб-соль?

Марина остолбенела.

– А это... было? В самом деле?

Поздним вечером Илья мерил шагами свой кабинет – к чему-то мысленно готовился. Изредка останавливался, невидящими глазами смотрел в темное окно.

Вошел старый чекист.

– Сигнализация включена, – доложил он. – Ночная смена заступила на службу.

– Хорошо... Вы свободны, – не оборачиваясь, проговорил Илья.

– Доброй ночи, Илья Николаевич.

Едва тот удалился, Илья поднялся в пентхаус, расталкивая скользящие перегородки, вихрем промчался в глубь комнат, достал ключ и открыл потайной сейф. Вынул пистолет «беретта», коробку с патронами.

Сел за столик и начал заряжать магазины. Опыта у него не было, патроны выскальзывали из рук, раскатывались по полу.

Он ползал на четвереньках, искал и вновь принимался за непривычную работу.

Снарядил два магазина, одним зарядил пистолет, второй и остатки патронов в коробке сунул в карман.

Вышел к лифту и поехал вниз.

За стеклом шахты замелькала реклама салона для новобрачных...

Илья вышел из кабины и оказался в подвале. Включил свет.

Здесь был книжный склад: бумажные и пластиковые пачки от пола до потолка оставляли неширокий, но длинный проход.

Он прошел до конца этого коридора туда, где стоял штабель деревянных подтоварников, выбрал и поставил на него пачку книг. Отмерил расстояние шагами, оглянулся – мало. Прибавил еще пять шагов.

Достал пистолет, загнал патрон, прицелился...

Рука дрожала, ствол прыгал – он взял пистолет двумя руками, прицелился и выстрелил.

Щелчок был негромким, однако заставил оглядеться и прислушаться...

Побежал к мишени, осмотрел пачку – следа пули нет. Поискал на подтоварниках, на стене – везде чисто...

Несколько обескураженный, Илья уменьшил расстояние на пять шагов, снова прицелился...

Нет, ствол гуляет, рука трясется...

Перевел дух, поднял пистолет и выстрелил трижды.

Ни одного попадания!

Тогда он поставил вместе четыре пачки, отмерил расстояние поменьше и только вскинул пистолет, как в кармане зазвонил телефон.

Неловко отставив руку с оружием, Илья вынул телефон, глянул на дисплей и замер. Осторожно поднес трубку к уху:

– Слушаю... И ушам не верю. Неужели ты? Сама? Что я делаю? – Он посмотрел на пистолет. – Расстреливаю книги. Нет, любовные романы. Могу! А зачем лыжи? Тридцать шестого размера? У тебя такая маленькая ножка? Я не болтаю, Петрова, я радуюсь... Все, выезжаю!

Ошалевший, он постоял, глядя на мишень, после чего поднял пистолет и со злой яростью сжег оставшиеся в магазине патроны...

Они шли на лыжах через ночной лес. Скрипел морозный снег, лунный свет чертил длинные тени, заснеженная дорога казалась полосатой.

Илья неумело торил лыжню.

– Петрова, я же со школы на лыжах не стоял, – отдуваясь, признался он. – Разучился...

– Тихо, – предупредила она. – Молчи...

За поворотом показалось широкое поле. Они вышли на опушку, остановились.

За полем стояла занесенная снегом деревня.

– Мы в деревню идем? – спросил Илья.

– Нет, – отозвалась Надя. – У нас простая ночная лыжная прогулка...

Надежда пошла вперед, почти не проваливаясь – ветром уплотнило сугробы. Илья тянулся сзади, что-то ворчал под нос, боялся отстать.

Надя заметила это лишь на середине поля.

– Сердюк, стой здесь, – приказала она ему. – Дальше я одна.

Илья встал, опершись на палки.

Деревня казалась вымершей. И вдруг впереди что-то мелькнуло, и в тот же миг послышался заливистый собачий лай.

– Граф! – Надя опустилась на колени.

Пес с визгом прыгнул на грудь, стал тыкаться мокрой бородатой мордой.

– Вернулись, бродяги? – шептала она чуть не плача. – Нагулялись по свету? Где же вы были, странники? В Тридевятое царство ходили? И оставили меня одну в этом мире. А сами – в другой. Ну и что там? Хорошо? Если вернулись, значит, здесь лучше?