статьях, подписанных лично гетманом при его вступлении в должность. Там черным по белому указано, что Украине запрещаются любые внешнеполитические сношения. Запрещалось гетману и старшин назначать без согласия царя. Зато все они получали русское дворянство и нерушимость имений. И, позвольте, где тут «борьба за независимость Украины»? Да, в течение двух десятилетий Мазепа неукоснительно выполнял волю Петра I. И правильно делал. Только предпринимал он это исключительно к выгоде своей. Тут никакой «нэзалэжностью» даже не пахнет. Запахло позже, когда ущербный по всем нравственным параметрам гетман почему-то уверовал, что непобедимая шведская армия разгромит войска нарождающейся Российской империи. Тогда-то впервые звериное, волчье чутье Мазепы крепко его подвело. Вестимо, сколько веревочке не виться… Но прежде, чем напомнить об окончательном падении гетмана как политика, остановимся еще на его самой безобразной человеческой подлости…

Первая песнь пушкинской «Полтавы», кто не забыл, начинается так: «Богат и славен Кочубей». И далее: «Но Кочубей богат и горд/ Не долгогривыми конями,/ Не златом, данью крымских орд,/ Не родовыми хуторами,/ Прекрасной дочерью своей/ Гордится старый Кочубей». Долгие годы почти ровесники (Мазепа старше Кочубея на год), они были друзьями — неразлейвода. И даже породнились: племянник гетмана, Обидовский, женился на старшей дочери Кочубея, Анне, а младшей Кочубеевне, Матрене, Мазепа стал крестным отцом. У меня, на Украине, кумовство издревле почитается как духовное родство. Крестные родители опекают крестников, пока те не встанут на ноги, а потом и крестники должны заботиться о крестных родителях как о собственных. В 1702 году Мазепа похоронил свою жену и вдовел два года. В ту пору ему было далеко за шестьдесят, а Матрене Кочубей — шестнадцать (в «Полтаве» она — Мария). Разница по самым скромным подсчетам — в полвека. И старик решил жениться на юной крестнице, хотя до этого соблазнил ее мать. «Чародiй» пустил в ход все приемы своего обольщения: «Мое серденько», «моя сердечно кохана», «целую все члонки тельца твоего беленького», «помни слова свои, под клятвою мне данные, в тот час, когда выходила ты из моих покоев». «Я с великою сердечною тоскою жду от Вашей Милости известия, а в каком деле, сама хорошо знаешь». Из писем Мазепы видно, что Матрена, ответившая на его чувства, сердится за то, что гетман отослал ее домой, что родители ее ругают. Мазепа негодует и называет ее мать «катувкой» — палачихой, советует в крайнем случае уйти в монастырь. Естественно, родители решительно воспротивились возможной женитьбе. Официальная причина отказа была в церковном запрете на браки между крестным отцом и крестницей. Однако изворотливый Мазепа не заслал бы сватов, если бы не рассчитывал, что церковные власти, великолепно им прикормленные, снимут для него запрет. Скорее всего, Кочубеи прекрасно осознавали, в какую «халэпу» (напасть) может завести все их семейство коварный и злой жених. Да со временем и Матрена избавилась от заблуждений:

«Вижу, что Ваша Милость совсем изменилась своею любовью прежнею ко мне. Как знаешь, воля твоя, делай что хочешь! Будешь потом жалеть». И свои угрозы Мазепа исполнил сполна.

По прямому (и это установлено точно!) навету Мазепы подданные царя приговорили к смерти Кочубея и полковника Захара Искру и выдали их гетману для показательной казни. Перед казнью Мазепа приказал еще раз люто пытать Кочубея, чтобы тот выдал, где спрятаны его деньги и ценное имущество. Кочубея жгли каленым железом всю ночь перед казнью, и он все рассказал. Эти «кровавые деньги» поступили в сокровищницу гетмана. 14 июля 1708 года безвинным страдальцам отрубили головы. Обезглавленные тела Кочубея и Искры были переданы родственникам и погребены в Киево-Печерской лавре. На гробовом камне высекли надпись: «Поскольку нам смерть повелела молчати, / Сей камень о нас должен людям вещати: / За верность к Монарху и преданность нашу / Страданья и смерти испили мы чашу».

…А через пару месяцев после этой казни Мазепа предал и Петра I.

С первых шагов шведских войск по украинской земле население оказывало им сильное сопротивление. Мазепе нелегко было оправдываться перед Карлом за «неразумность своего народа». Они оба поняли, что ошиблись — как друг в друге, так и в стратегических расчетах — каждый. Однако коварство, подлость и запредельная низменность Мазепы еще не до конца были исчерпаны. Он послал к царю полковника Апостола с предложением ни много ни мало предать в руки Петра шведского короля с генералами! Взамен хамски просил еще большего: полного прощения и возвращения прежнего гетманского достоинства. Предложение было более чем неординарное. Посовещавшись с министрами, царь дал согласие. Для блезиру. Он прекрасно понимал: Мазепа предсмертно блефует. Сил для пленения Карла у него не наблюдалось. Полковник Апостол и многие его товарищи пополнили ряды войска Петра I.

Как известно, после исторической Полтавской битвы Мазепа бежал с Карлом и остатками его войска. Царь очень хотел заполучить гетмана и предложил туркам большие деньги за его выдачу. Но Мазепа заплатил в три раза больше и таким образом откупился. Тогда разгневанный Петр Алексеевич распорядился изготовить специальный орден «в ознаменование предательства гетмана». Диковинная «награда» представляла собой круг весом 5 кг, сделанный из серебра. На круге был изображен Иуда Искариот, повесившийся на осине. Внизу — кучка из 30 сребреников. Надпись гласила: «Треклят сын погибельный Иуда еже ли за сребролюбие давится». Церковь предала имя Мазепы анафеме. И снова из «Полтавы» Пушкина: «Забыт Мазепа с давних пор; / Лишь в торжествующей святыне / Раз в год анафемой доныне, / Грозя, гремит о нем собор».

На несколько столетий имя презренного предателя считалось даже неприлично упоминать в серьезных сочинениях. Лишь немногие украинские русофобы, такие как А. Оглоблин, пытались обелить «пса клятого» (выражение Тараса Григорьевича Шевченко). Этот, с позволения сказать, историк в период фашистской оккупации стал бургомистром Киева. Его правление отмечено массовыми казнями в Бабьем Яре. После войны Оглоблин бежал в США. Главную свою книгу, монографию «Гетман Иван Мазепа и его правление», фашистский бургомистр написал к 250‑летию смерти предателя (как же, однако, все подлые люди цепко держатся друг друга!) По его мнению, цели гетмана-предателя были благородны, замыслы — дерзновенны. На всякий случай: «Он хотел восстановления мощной автократичной гетманской власти и строительства державы европейского типа, со сбережением системы козацкого строя». Интересно лишь, кто бы это ему позволил сделать в тогдашние времена?

И все же по-настоящему, с государственным, так сказать, размахом реанимировал память о «хохлацком Иуде» другой Иуда — вначале главный идеолог ленинизма-коммунизма на Украине, а потом первый закоперщик рыночного беспредела президент Леонид Кравчук.

…Никогда не забуду лета 1991 года. Тогда под юрисдикцию Украины перешла самая большая часть Советской