Когда они вышли из отеля, Энрико взял Кэсси за руку. Они двинулись по улице в сторону виллы Боргезе и вошли в парк через древние ворота на площади Бразиле. Кэсси оглянулась через плечо, высматривая головные уборы: черную бейсболку и соломенную шляпу. Она была как никогда уверена, что они маячат где-то там, за ее спиной. За ней кто-то следит. Она это чувствовала.

Было уже достаточно поздно, чтобы не прятаться в тени деревьев, и еще достаточно рано, чтобы работали кафе и рестораны, в которых толпились туристы и местные жители, наслаждавшиеся жарким, влажным августовским деньком. Энрико сказал, что живет вместе с двумя другими молодыми мужчинами, одним из которых был его брат, в квартире по другую сторону парка.

— Этим путем я хожу на работу.

Он указал на сосны, которые напоминали Кэсси скорее леденцы на палочке или раскрытые зонтики, чем те сосны, к которым она привыкла с детства в Кентукки.

— Приятный маршрут, правда?

— Правда, — согласилась она.

— Рядом с виллой много лимонных деревьев. Очень красивые. Мне не по пути, но иногда я делаю крюк и прохожу мимо них.

По его рассказам, квартира была маленькой, трое жильцов использовали гостиную как третью спальню, а столовой не было вовсе. Но квартира находилась на втором этаже четырехэтажного дома с общей террасой на крыше, и Энрико заметил, что вид на окрестности во время заката открывается прекрасный. Он уверял, что его соседей — оба работали официантами — в это время не будет дома, и Кэсси поняла, что он предлагает сначала выпить что-нибудь на крыше, а уж потом переместиться в постель. И сейчас она позволила Энрико вести ее, куда ему вздумается.

— Можно тебя кое о чем спросить? — решилась она.

— Конечно.

— У тебя есть оружие?

Энрико остановился как вкопанный и отпустил ее руку. Он поднес ладонь к ее щеке и бережно повернул к себе ее лицо.

— Оружие? Тут Италия, а не Америка.

— Как я понимаю, это значит нет.

— Моя бабушка из родом Флориды, и я слежу за новостями. Почему ты спросила?

— Не важно.

— Нет, пожалуйста, скажи мне. У меня есть дядя, он охотник. Охотится на диких кабанов. Оленей. Не так чтобы очень серьезно, но в сезон ездит в Монтизи. У него там podere — сельский домик. Но вообще он живет в Риме в нескольких кварталах от меня. Квартира у него не чета моей.

Она отвернулась и пошла дальше, потому что не могла смотреть ему в глаза. Он последовал за ней, сложив руки за спиной.

— Я подумывала о пистолете, — сказала Кэсси.

— Здесь нельзя носить оружие в общественных местах, это противозаконно.

— Я этого не знала.

— У тебя есть разрешение на такие вещи? Может, в Америке?

— Нет.

— А ты вообще когда-нибудь стреляла?

— Да.

— Правда?!

Кажется, он был шокирован.

— Много лет назад. Не из пистолета. Из помпового ружья «Ремингтон». Оно принадлежало моему отцу. Вспомни, я выросла в деревне. Пару раз ходила на охоту и прошла обучение для детей по безопасной охоте.

— Для детей?

— Да, для детей. Как думаешь, у твоего дяди есть пистолет? Или только охотничье ружье?

— У него есть пистолет.

Десяти- или одиннадцатилетний большеглазый мальчик, сияя широкой улыбкой, подбежал к Кэсси и протянул ей великолепную белоснежную розу из пары десятков тех, что держал в руках. Кэсси улыбнулась и понюхала цветок. Он пах свежестью. Энрико дал мальчику два евро, и тот убежал. Неподалеку шла женщина в соломенной шляпе, но это была другая шляпа и другая женщина. Потом Энрико спросил:

— Ты кого-нибудь подстрелила?

— Ранила оленя. Ужасный выстрел. Животное потом очень долго умирало.

— Откуда такой интерес? Зачем тебе оружие?

Она пожала плечами.

— Может, понадобится. Может, нет. Честно говоря, не знаю.

— Это имеет отношение к звонку сестре там, в гостинице?

— Да.

— Рассказывай.

— Знаешь, Энрико, я могла бы тебе соврать. Я виртуозная лгунья. Вру постоянно. Вру всем подряд, вру себе.

— Но сейчас ты не собираешься мне врать.

Она улыбнулась:

— Нет, не собираюсь. Но и рассказывать тебе все не стану. Можешь сам посмотреть в интернете. Просто погугли мое имя. Но, Энрико, у меня такое чувство, что тебе лучше не знать.

— Я бармен. Смешиваю коктейли. Занимаюсь любовью с красивыми бортпроводницами…

— Значит, я не первая? — задорно перебила она.

— Ты первая и единственная.

— Ты тоже неплохо лжешь.

— Я только хотел сказать, что у меня нет врагов.

— А у меня есть. Могут быть.

— Здесь, в Риме?

— Вероятно.

— Значит, тебе нужна защита?

— Да.

Он обнял ее за плечи и притянул к себе.

— Тогда я тебя защищу.

— Не уверена, что это в твоих силах.

— Но я попытаюсь.

— Нет, — покачала она головой. — Самое большее, что ты можешь сделать, — это отвести меня к своему дяде.

— Даже если он сейчас дома, вряд ли он даст мне свой пистолет. У него «Беретта».

— Всего на одну ночь.

— Он побоится, что я попаду в беду.

— А если его нет дома?

— Ты предлагаешь просто взять пистолет?

— Предлагаю позаимствовать на время.

— У меня есть идея получше, — задорно сказал Энрико.

Она ждала продолжения.

— Останься на ночь в моей квартире. Со мной. Никому в голову не придет, что ты там. А если даже и придет, тебя защитят два сильных молодых официанта и один сильный молодой бармен.

Она обдумала это предложение, шагая дальше и время от времени поглядывая на кафе с мороженым, людей на арендованных мопедах, туристов, фотографирующих древнеримский храм у маленького пруда. Она увидела двух американцев в бейсбольных майках, мальчиков на пороге подросткового возраста, бежавших впереди своих родителей. Увидела молодого человека в солнцезащитных очках, стоявшего рядом с потускневшим серебристым мотоциклом. Незнакомец бросил взгляд на нее, когда она проходила мимо.

Она втянула в себя воздух, пронизанный обещанием сумерек, и вспомнила ледяное тело Алекса Соколова рядом в постели, кровь на своих волосах. Вспомнила рану на его шее и подушку, которая пропиталась кровью, как губка. Представила себе процесс разложения, упомянутый Ани в телефонном разговоре. После беседы с адвокатом она понимала, что не имеет права подвергать Энрико опасности. Более того, доставшейся нам от рептилий частью мозга, которая контролирует витальные функции тела, Кэсси ощущала, как внутри взорвалось и начало шириться ожесточение. Поэтому ей и понадобился пистолет.