«Мой муж слишком взволнован, он не понимает, что делает. Фюрер в день моей свадьбы обещал выполнить любое мое желание. Теперь пришла пора сдержать слово. Если моего мужа расстреляют, я прошу, чтобы меня и Эдду расстреляли тоже».

Франк обещал сообщить обо всем этом Гитлеру, но ничего делать не стал. К тому времени он получил новую телеграмму Бормана, предписывавшую в случае падения Берлина «уничтожить изменников». Но он не собирался выполнять и этот приказ, резонно полагая, что в случае падения столицы Гитлера и Бормана не будет в живых и спросить за неисполнение приказа будет некому.

Геринг предложил перебраться в замок Маутерндорф, поскольку в разбомбленном Оберзальцберге оставаться было нельзя. Франк согласился, и колонна тронулась. Путь занял 36 часов, так как обледеневшая горная дорога была забита отступавшими войсками и беженцами.

26 апреля радио Гамбурга сообщило, что у рейхсмаршала Геринга — обострение давней болезни сердца и поэтому он просил освободить его от командования люфтваффе и других государственных постов. Как отмечалось в сообщении, фюрер удовлетворил его просьбу и назначил новым главкомом люфтваффе генерала Грейма, присвоив ему звание фельдмаршала.

Очень скоро пришлось освободить из-под ареста Коллера, так как новый главнокомандующий люфтваффе нуждался в начальнике штаба. Коллер тотчас улетел на север, где сообщил Кейтелю и Йодлю об аресте Геринга. Те были поражены, но ничего предпринимать не стали.

Геринг в Маутерндорфе почувствовал себя увереннее. Он понял, что эсэсовцы не имеют ясных инструкций на его счет и не знают, что делать дальше с высокопоставленным арестантом в дни крушения Третьего рейха. Их больше тревожила перспектива попасть ненароком в русский плен.

Геринг отправил племянницу Эмми Россвиту по хорошо известному ему еще с детства подземному ходу в близлежащую деревню, чтобы найти там какого-нибудь офицера люфтваффе. Когда Россвита рассказала первому встреченному ей лейтенанту, что в замке под арестом находится Геринг с семьей, тот ей не поверил. Пришлось и Эмме воспользоваться тем же подземным ходом. Несколько часов спустя она убедила лейтенанта и его товарища, капитана, что Геринг действительно здесь и нуждается в помощи. Офицеры обещали сообщить в ближайшую часть люфтваффе об аресте Геринга, а затем явиться в замок и обеспечить безопасность рейхсмаршала. Но прошло еще несколько дней, прежде чем Геринг ненадолго обрел свободу.

29 апреля, накануне самоубийства Гитлера, Борман отправил охранявшим Геринга эсэсовцам телеграмму с предписанием со ссылкой на приказ Гитлера расстрелять своего пленника в случае падения Берлина и смерти фюрера. В тот же день Гитлер в своем политическом завещании снял Геринга со всех постов и исключил из партии, однако Франк и Брауде не собирались выполнять предписаний Бормана.

Возможно, Гитлер распорядился ликвидировать Геринга для того, чтобы тот не попытался создать свой, альтернативный Деницу центр власти.

1 мая рейхсмаршал услышал по радио сообщение о смерти Гитлера и о вступлении в должность его преемника гросс-адмирала Карла Деница, бывшего главкома ВМФ. Геринг в отчаянии сказал жене:

«Эмми, он умер! Теперь я никогда не смогу убедить его, что был верен ему до конца!»

У Эмми же от горя случился сердечный приступ.

5 мая вблизи Маутерндорфа появилась дивизия ПВО во главе с генералом Вольфгангом Пиккертом. Он очень удивился, увидев в замке Геринга. Тот приказал ему передать Коллеру, чтобы он немедленно направил к Эйзенхауэру какого-нибудь генерала для переговоров о перемирии. Еще Геринг попросил предоставить себе охрану из солдат и офицеров люфтваффе. Пиккерт связался с Кессельрингом и получил от него приказ об освобождении Геринга. Несколько часов спустя к замку подошел батальон люфтваффе и приветствовал рейхсмаршала, взяв «на караул». Франк и Брауде согласились, что арест Геринга закончился, и выполнили приказ главнокомандующего Югом Кессельринга о его освобождении. Но рекомендации Геринга насчет посылки к Эйзенхауэру генерала для переговоров Коллер выполнять не стал. Такие переговоры уже пытался завязать Дениц.

6 мая Геринг отправил послание Деницу:

«Знаете ли Вы, какие интриги против меня предпринял рейхс-ляйтер Мартин Борман? Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер может подтвердить их размах. Я только что узнал о том, что Вы намерены отправить к Эйзенхауэру Йодля, чтобы начать переговоры. Я полагаю, что в интересах нашего народа мне было бы целесообразно установить параллельно с официальными переговорами личный контакт с Эйзенхауэром, как маршал с маршалом (Эйзенхауэр носил высшее в американских вооруженных силах звание генерала армии, которое приравнивалось к фельдмаршальскому званию в вермахте. — Б. С.). Успешное ведение мною всех зарубежных переговоров, которые мне поручал фюрер, в достаточной степени гарантирует, что я и на этот раз смогу создать атмосферу личного доверия. Англия и Америка через свою прессу и радио за последние несколько лет продемонстрировали, что относятся ко мне более благосклонно, чем к другим германским вождям. В этот тяжелейший час все мы должны действовать сообща. Нельзя пренебрегать ничем, что могло бы хоть в малейшей степени улучшить будущее Германии».

Дениц на послание не ответил, «Наци № 2» стал для него обузой, так как мог лишь затруднить переговоры с западными союзниками.

Тем не менее Геринг начал готовить свои собственные переговоры. Он со свитой расположился в замке Фишхорн и ожидал подхода американцев. Браухич и еще один офицер. поехали на запад в Баварию с двумя письмами Геринга. Одно из них было адресовано командиру первой же американской части, которая встретилась бы им, и содержало просьбу защитить Геринга от возможных враждебных акций со стороны СС. Второе было адресовано Эйзенхауэру и содержало просьбу о встрече, чтобы поговорить, «как маршал с маршалом». Тем временем сам Геринг 8 мая на легковом автомобиле и в сопровождении 30 человек на двух грузовиках отправился навстречу американцам. Отступавшие солдаты вермахта, увидев Геринга, с воодушевлением кричали: «Да здравствует Толстяк!» В конце концов Геринг и сопровождавшие его лица встретили лейтенанта американской армии Джерома Шапиро. Он и взял их в плен на дороге между Маутерндорфом и Фишхорном. Геринг только сокрушенно вздохнул: «И тут еврей…»

Коллекция Геринга находилась в вагонах на станции в Берхтесгадене. Он заявил, что имеет доказательства того, что все они приобретены законно, но он все равно готов вернуть их прежним владельцам, если к нему будут предъявлены соответствующие претензии, и что вся необходимая документация находится у профессора Хофера.

Дорога в Нюрнберг

Бригадный генерал Роберт Стэк — первый высокопоставленный американский офицер, встретившийся с Герингом, был с ним подчеркнуто вежлив и обменялся с рейхсмаршалом рукопожатием. Этот момент запечатлели репортеры, и генералу за рукопожатие с «наци № 2» потом изрядно досталось от начальства. Геринг льстил себя надеждой,