– А Уэйна ты не видел недавно?

– Нет.

«Почему Мальти спросил про Уэйна? – забеспокоился Дерек. – Неужели он все же присоединился к Башне? Или наоборот, категорически отказался…». Дерек решил, что попробует сам найти Уэйна, и осторожно выспросит – насколько ему, Черному, удастся сделать это непринужденно и невзначай, – какие намерения у Белого. Почему-то это казалось ему важным.

Солнце опустилось в море, и тут же стало темно, будто мир накрыли бархатным черным одеялом. Рик все сидел и сочинял песню – память у него хорошая, не забудет. Прошло несколько часов после заката и он стал подумывать, а не пробраться ли ему на ощупь в спальню, как вдруг в темноте засветилась крохотная синяя точка, выросшая в мерцающий круг. Рик прикрыл глаза рукой.

– А чего темно-то? – раздался голос короля.

– Не умею я зажигать свечи щелчком пальца, а огнива не нашел, – объяснил бард, чуть раздвигая пальцы, чтобы глаза привыкли к свету. Его Величество, справившись со свечами мановением руки, выставлял с подноса на стол тарелки – с булочками, куриными ножками и сушеными яблоками. В животе у Рика заурчало.

– Хорошо, что ты вспомнил про нас, еды тут маловато на двоих.

– А где Тео?

– Спит.

Дориан (то есть Гринер, напомнил себе бард) уселся на стул, предварительно сняв с него кипу книг.

– Новости? – коротко спросил его Рик, вгрызаясь в курицу.

– Нет… Да и что могло случиться за четыре часа? – Гринер махнул рукой. – Так, посидели с Томом за бумагами.

– Томом Ферфаксом? – поинтересовался Рик.

– Да. Знаешь его?

– Конечно, он же глава твоей тайной службы. Умнейший человек. Но лично не пересекался с ним – как Кано, я имею в виду. Как Рикардо – да.

Гринер заинтересованно посмотрел на барда. Замялся, готовясь спросить о чем-то – хотя Рик догадывался, о чем.

– Помнишь, ты пел песню, – начал король, глядя на пляшущее пламя свечи, – там, у горцев в гостях? Про кота.

Бард кивнул, ожидая, когда же Гринер подойдет к сути.

– Каково это? Ну… быть таким… двойственным?

Рик задумался. Не потому, что не знал ответа – просто понимал, что сейчас он относится к своему раздвоению совсем не так, как в самом начале, а Гринеру, похоже, нужен совет… так скажем, решил бард, начального этапа, что ли. Рик постарался вспомнить, что он чувствовал, впервые осознав, что его «личина» становится вторым «я». Или что он наконец становится самим собой?

– Сложно объяснить. Что конкретно ты хочешь узнать?

– Как ты понимал, где настоящий ты?

– А это всегда был настоящий я. Просто… разный в разное время. – Увидев, как вытянулось разочарованно лицо короля, Рик попытался найти правильные слова. – Думаю, мы с тобой не так уж и похожи. Но если тебе и впрямь хочется узнать, как я определял… Я старался каждую минуту очень четко понимать, что и зачем я делаю. Все мотивы, побуждения. В первое время это очень помогало.

– А что случилось потом?

– Я изменился. Вернее, обе моих… личности стали меняться – независимо друг от друга, расходясь каждая своей дорогой. А сейчас, похоже… – Рик вдруг замолчал и улыбнулся. – А ведь правда, я не замечал – но сейчас они движутся навстречу друг другу. Будто готовы слиться. Интересное ощущение… – он замолк, прислушиваясь к чему-то внутри себя. Затем подмигнул Гринеру. – Это любовь.

Гринер отломил кусочек булочки и принялся мять хлебный мякиш. Мотивы? Дориан знает свои мотивы, он сам тоже. Наверное, у них с Риком действительно все по-разному.

Из спальни раздался сонный голос Тео:

– Это Гринер пришел?

– Да, я. – Отозвался король и, быстро глянув на задумчиво улыбающегося барда, подошел к темному проему соседней комнаты. – Не спишь? Можно зайти поговорить?

– Конечно.

Пройдя внутрь, Гринер накинул на комнату «полог тишины». Не потому что не доверял барду, а потому что… разговор был слишком личным.

«Но только что я спрашивал его о самой сути его натуры, и он ответил, – подумал Гринер. – Несколько непоследовательно, наверное…». И, поразмыслив еще пару секунд, развеял «полог».

От Тео не укрылись его действия, но она смолчала.

Гринер присел на край кровати. Собрался с мыслями.

– Я боюсь, – тихо сказал он. – Я каждую мысль верчу так и эдак – я ли это подумал? Мои ли это слова и желания? Если не разъединить меня с Дорианом, через месяц я сойду с ума.

– А когда ты стал этого бояться?

– Я стал сомневаться еще до нашего разговора сегодня. Просто раньше было много других… проблем. Эти страхи не беспочвенны.

– Я не пытаюсь умалить твои страхи, Гринни. Но мы ничего не можем сейчас…

– Можем. По крайней мере, я придумал, как нам разобраться в этом заклинании.

– У тебя под кроватью завалялись записки Сельфа? – с мягкой иронией спросила Тео.

– Нет, – в тон ей ответил Гринер, – но моя наставница – лучшая Серая за несколько поколений…

– … которая сейчас высушена до последней капли магии…

– … и у нее есть ученик, который в данный момент находится в Белой части цикла.

– Так, стоп, – Тео подняла ладонь, – я, кажется, спешу с выводами. А у тебя, кажется, есть готовый план. Выкладывай, перебивать не буду.

– Ты можешь видеть. А я могу действовать, но не могу видеть самого себя. Больше нам просить некого, но, объединившись, мы сможем. Я верю в это.

Тео хмыкнула.

– А Уэйн? Что, если попросить его?

– Тогда придется ему раскрыться – полностью. Лучше оставить его про запас. К тому же – мы сейчас просто посмотрим.

Магичка задумалась.

– Это будет сложно, – сказала она минуту спустя. – Это как… вязать крючком, который привязан к концу удочки. Но что, если… давай-ка ты создашь свою проекцию для начала. Я объясню, как. А потом я внесу поправки исходя из того, что увижу.

После получаса стараний Тео наконец-то была довольна результатом. Посреди комнаты стояла мерцающая, призрачная фигура. Магичка, вскочив с постели, ходила вокруг энергетической проекции Гринера и указывала, где нужно поменять силовые линии заклинания, посматривая на ученика время от времени.

– И вот здесь, над солнечным сплетением – там узел из… ох, как бы описать. Клубок, что ли. Желтые, белые и синие линии.

– Может, это кристалл? – Гринер вынул цепочку из-под рубахи и приподнял.

– Да, он – клубок двигался. А ну-ка, отставь его подальше… от него к тебе тянутся нити. Интересно… А теперь размотаем-ка его.

Гринер ощутил, как внутри него вспыхивает надежда. Он явился сюда с безумным предложением, ожидая, что Тео откажет ему. Или способа посмотреть на заклинание не найдется.