– Побережем. Лучше бы их вообще работы лишить, разве что оставить роды принимать.

– Точно, старший. Ну, пока.

– Пока, Майки. Заходи завтра.

– Обязательно…

Вечером, за двадцать минут до заката солнца, колонисты снова хоронили своих солдат. Снова горел погребальный костер, снова искры взлетали в быстро темнеющее небо. Казалось, души солдат улетают в небо сверкающими огненными мотыльками. Гудело пламя, пожирая в своем очищающем от смерти огне тела молодых парней, которым не суждено было стать чьими-нибудь мужьями и отцами. Снова перед тем, как поднести пылающий факел к усеченной пирамиде, сложенной из дров, Адам Фолз вышел вперед, чтобы сказать прощальное слово.

– Я хочу, чтобы вы были последними павшими на этой земле, – начал он, обращаясь к тем, чьи тела были зашиты в грубые белые полотняные саваны, – я действительно этого хочу. Простите меня. Я клянусь, что сделаю все возможное и невозможное, чтобы ваша смерть не была напрасной. Я клянусь.

Когда Адам протянул вперед факел, то он услышал, как за его спиной все, свободные от работы и службы колонисты, кто прошептал, а кто проговорил вслух, его последние слова: «Клянусь»…

На следующий день «Команда-1» вышла из ворот северного сектора в шесть часов утра, сразу же после восхода солнца, чтобы начать работу пораньше. Солдаты батальона Ричардсона, помня о вчерашних жертвах, были предельно внимательны. Им хотелось отомстить за свой собственный вчерашний страх, за погибших товарищей и им представился такой случай.

Волки атаковали авангард на расстоянии семидесяти метров от периметра. Они снова были в глине и их не заметили ни наземные наблюдатели, ни термооптика «Каспера-1».

Ричард Вейно смог понять, что в лесу начался бой только потому, что увидел на экране термовизора тоненькие красные пунктиры, тянущиеся от фигурок людей в лес. Поэтому Ричард предупредил батальон охранения периметра о том, на вторую команду совершено нападение.

Третья рота, идущая в двадцати метрах впереди основной группы была атакована стаей из двадцати двух волков – всех, кто остался в живых после двух атак на людей.

Элемент неожиданности сработал и здесь, но солдаты успели открыть огонь по волкам, выскочившим из-за деревьев в пяти метрах от людей. На этот раз волков не остановила смерть четырех своих сородичей, бегущих впереди. Волки перепрыгивали через них, казалось, что они согласны погибнуть все сразу. Им осталось добежать до первых солдат всего два метра – один прыжок, когда огонь стал плотнее и сильней. Дональд Седжвик заорал: «Первое отделение, ложись!», солдаты выполнили его команду и четверо пулеметчиков открыли огонь на поражение.

Страшнее пулеметов в ближнем бою – только гранаты, но здесь гранаты использовать было нельзя – можно было убить своих.

Первые ряды волков смело и отбросило назад. Двухсоткилограммовые волчьи тела отлетали назад, как будто теннисные мячи, отброшенные сильным ударом тренированного спортсмена.

Звери падали в густую траву, щедро поливая ее собственной кровью. Пулеметный огонь прорезал нападавших огненной гребенкой, прорубив четыре невидимых коридора, заполненных свистящей, грохочущей смертью.

Волки, бежавшие первыми, падали практически рядом с солдатами третьей роты, стреляющими из положения лежа, практически в упор. Крупнокалиберные пули выкашивали невысокие заросли не хуже, чем электрические ножницы садовода. Хищникам некуда было скрыться от этого убийственного огня, и они умирали, один за другим, в бессильной ярости глядя на своих убийц.

А люди не считали себя убийцами, многие об этом даже не думали. В таком бою все мысли сводятся к немногим важным вещам: выстрелить раньше, чем враг добежит до тебя, смотреть по сторонам, чтобы не пропустить врага, правильно считать, сколько патронов остается в магазине, а когда они закончатся – быстрее перезарядить. Хорошо, когда сосед прикрывает тебя, когда ты перезаряжаешь, этому учат, но в горячке боя многим это удается с трудом. Некоторые завидуют пулеметчикам в бою: в пулеметных лентах патронов много. Пулеметчикам не завидуют только в тех случаях, когда пулемет приходится переть на себе.

Волки разворачивались и пытались уйти в лес, прячась за деревьями. Этому они уже научились – прятаться и скрываться. Им вслед неслись выстрелы, изредка настигающие цели.

В грохоте пулеметов совсем неслышным хлопком прозвучал выстрел снайперской винтовки, заряженной специальным патроном с пулей в виде пневматического шприца, заряженного большой дозой снотворного.

Рядом со снайпером в траве лежал Майкл Фапгер, зажав в руках бинокль.

Как только начался бой, Майкл потащил за собой Джеймса Истера, снайпера из своего бывшего батальона. Истер был первоклассным стрелком, но очень занудливым человеком. Майкл убил целое утро, пока уговорил Истера попробовать подстрелить одного из волков иглой со снотворным и чуть не задушил Истера из-за его нудного мычания: «Ну, я не знаю, Майкл, я никогда не стрелял такими патронами», «А зачем это надо, Майкл?», «А Фолз в курсе?». Майкл терпеливо отвечал, что это неважно, что Истер так никогда не стрелял, врал, что Адам в курсе, что это нужно для биолаборатории, что ему, Джеймсу Истеру, будет благодарен весь техотдел и прочая, и прочая. Но Джеймс упирался, чувствуя какой-то подвох, и, привыкший за всю свою работу снайпером в полицейском управлении Чикаго действовать только по инструкции, мычал что-то вроде: «Ну, я не знаю», пока Майкл не потерял терпение и не заорал:

– Короче, Джимми, мать твою так и так, ты будешь стрелять?!

Истер посмотрел на бешеное лицо Майкла Фапгера и понял, что его бывший командир вот-вот созреет для предумышленного убийства в состоянии аффекта. И согласился.

Майкл впихнул ему в руку три патрона, которые ему передал Дубинин, и проследил, как Истер, с минуту повертев необычные патроны в руках, тщательно зарядил свой «маузер».

Вчера вечером Майкл наведался в лабораторию Сергея и предложил сделать Адаму сюрприз – отловить живого волка. Сергей, у которого и так было много работы, рассеянно посмотрел на Майкла:

– Ты думаешь, что на вас еще нападут? Вы же вроде бы сегодня перебили их несчетно.

– Я уверен в одном, Сергей – в том, что они не остановятся. Только вчера до меня дошло, что у нас дважды был шанс захватить одного из них в плен, чтобы понять, кто они на самом деле.

– Адам в курсе?

– Нет, – улыбнулся Майкл, – я действую по личной инициативе. Ты дашь мне патроны или мне придется бить волков дубинкой по голове?

Сергей улыбнулся:

– Сомневаюсь я, что ты сможешь безнаказанно подобраться хотя бы к одному из волков ближе, чем на сорок метров.

Он порылся в пластмассовых высоких ящиках, расставленных на стеллажах, и вытащил черную коробку и передал ее Майклу.

Майкл открыл коробку и Дубинин сказал:

– Калибр 7,62.

– Я и сам вижу, Сергей, спасибо. Какой заряд пороха?