Тот меня услышал и на минутку заткнулся. Потом совершенно трезво поглядев на меня и пожевав губами, запустил свое завывание с утроенной скоростью. Отец и тетя посмотрели на нас с укоризной. Я же сделал вид, что ничего не заметил и вообще я тут ни при чем. Обряд и так далек от канонического, так что чуть больше, чуть меньше отступлений — это уже неважно.

Не так скоро, как мне хотелось, но все же быстрее, чем положено, священник добрался до вопроса «Согласны ли вы…». То ли брачующиеся задремали под монотонное тарахтение священника, то ли только сейчас до них дошло, что происходит, и они начали это обдумывать, но на вопрос тетя с отцом не отвечали. Зная, сколько времени они уже размышляют над этим, я пригрозил им, что мы будем стоять, не сходя с этого места, до тех пор, пока они не скажут «согласны». Даже если на это уйдет несколько дней. Глянув на меня испуганно, брачующиеся хором ответили «да» на обращение и к жениху, и к невесте.

«Объявляю вас мужем и женой» и «Поцелуйтесь, дети мои» священник выдавал уже на полном автопилоте, пытаясь сползти на пол. Род и Тарэн с трудом удерживали его в вертикальном положении. Пытаясь вырваться, поп начал выкрикивать что-то невнятное. Лишь одно слово прозвучало вполне понятно — «за упокой». От неожиданности у меня даже посох выпал из рук.

— Что-о-о?! — подхватив посох у самой земли, взвился я и почти уткнулся носом в лицо священника.

С перепугу тот почти протрезвел и вытянулся в струнку. Похоже, перед получением сана он был солдатом.

— Моли-итву запе-эва-ай!!! — во всю мощь легких, скомандовал я.

Выстроенные в колонну слуги дружно запели молитву. Все было бы хорошо, но меня что-то беспокоило. Причем я не мог понять, что именно. Сзади послышалось хихиканье. Я удивленно оглянулся. Смеялись Лори и Нирана. На мой удивленный взгляд они шепнули: «Музыка», — и засмеялись уже более открыто.

И тут до меня дошло — народ пел молитву на музыку марша из «Веселых ребят». Похоже, его они выучили основательно. Округлив глаза, я посмотрел на священника. Увидев мое вытянутое лицо, священник икнул и бодро, громким басом присоединился к пению прихожан. Когда же я повернулся к колонне слуг, они запели мощнее и почему-то замаршировали на месте, а потом еще и двинулись по кругу ходить, благо размер двора позволял это делать.

Посмотрев на родителей и заметив, что те вдохновенно подпевают попу, я, чтоб не заржать и не испортить праздник, забежал в дом. За мной ввалились сестрички. Минут десять мы ржали без остановки. Потом, прекратив смеяться, сестры выразили мне свое восхищение быстро организованным обрядом. Они тоже были в курсе, как долго наш папик может собираться что-то сделать. Успокоившись, мы вышли на крыльцо. Народ выводил молитву уже по четвертому кругу.

— Ро-о-ота-а!!! На ме-эсте стой! Ать! Два! — мощно проревел я.

Как ни странно, но народ понял меня и, заткнувшись, остановился.

— В честь сегодняшнего праздника бракосочетания я объявляю всем благодарность. А сейчас внимание! Все расходятся по своим рабочим местам и наводят порядок. Ко времени ужина в замке должна быть идеальная чистота. Кто не успеет — будет работать всю ночь. Кто плохо сделает свою работу — в дополнение к ней пойдет чистить подвалы и камеры заключенных. Рабочие кухни — готовят праздничный ужин. Ра-азо-ойдись!! — скомандовал я.

Предложив сестрам и родителям пройти в помещение, я поискал глазами Ирвина. Все это время провинившаяся троица старалась не отсвечивать и пряталась за спины других. Когда все стали расходиться, эти прохиндеи попытались улизнуть, но я, помня о незаконченном воспитательном моменте, попросил Тарэна привести их в малую гостиную. Рода же послал оттащить священника с тремя бутылками вина домой.

Когда все свои собрались, отец попытался возмутиться моим поведением и произволом.

— Отец! Мне показалось или вы все же влюблены в тетю Оливию? — возмущенно воскликнула Нирана.

— Ну-у-у… Мм… может… да, — мемекнул папаша.

— Мама! Разве тебе не нравится дядя Сорэйн? — тут же включилась в разговор Нинэя.

— Кхм… кхм… нравится, — на грани слышимости прокашляла тетя.

— Так какие могут быть возмущения! Лионелла сделала за вас всю подготовительную и организаторскую работу, а вы еще чем-то недовольны. Сами бы вы еще лет десять могли думать на эту тему, — припечатала родителей Лори.

— Мы не против результата. Но очень уж драконовские методы… — переглянувшись с тетей Оливией, смущенно произнес папаша.

— Я здесь ни при чем. Это все наследственность виновата. Все претензии к прабабушке, — хмыкнул я, и все дружно засмеялись.

Затем был длинный и серьезный разговор с братцем и его управляющим. Мы все вместе долго их долбали и стыдили. Братец чуть не рыдал, прося у всех прощения и обещая в дальнейшем так себя не вести. Я, конечно, понимал, что Ирвин пошел весь в папика, такой же ленивый и бесхарактерный, но это не значит, что я могу позволить ему разорить столь налаженное и богатое имение.

Это богатство поддерживало и кормило не только братца, но и тетушку. Также от него зависели наш отец и кузины, даже мы с сестрами рассчитывали получать помощь в случае тяжелой ситуации. В конце концов послали за магистром Жаколио и в его присутствии заставили Ирвина поклясться самой страшной клятвой. В нее мы включили заботу о семье, личное участие в управлении замком и полный отказ от вина.

Вскоре был готов праздничный ужин, и мы сели отмечать женитьбу отца. Во дворе накрыли праздничные столы для слуг. Отмечали до полуночи, а затем потихоньку разбрелись спать, день все же выдался тяжелый.

Утром мы только успели умыться, как прискакал с известием слуга из нашего имения. На ближайшей к замку горе видели большого белого кота, который громко рычал. Народ предположил, что это кто-то из наших малышей. Я пригрозил братцу и его слугам, что если в следующий раз застану безобразия и развал дисциплины, то маршировать вокруг замка они у меня будут по четыре часа целую неделю. После многообещающего предупреждения, срочно собравшись, мы всей командой рванули домой.

Добрались мы фантастически быстро. Встречал нас Рэм. Показав на скалу, он сообщил, что кот уже несколько часов находится там и время от времени громко рычит, как будто зовя куда-то.

Я быстро побежал на ближайшую к тому месту башню и, выскочив на площадку, заорал: «Ки-и-ис!!!» Кот услышал меня и зарычал в ответ, беспокойно заходив кругами по выступу на скале. У меня перед перед глазами появилась картинка: на дне ущелья лежащий кот с пятнами крови на шкуре. Резко заткнувшись, я тут же попытался передать Кису картинку идущих цепочкой людей. А затем, поняв, что найти раненого без помощи кота мы не сможем, представил Киса, идущего впереди отряда. Другого способа убедиться, понял меня кот или нет, у меня не было, кроме как проверить, проведет он нас или нет. Решившись на эксперимент, я передал картинку и рванул организовывать отряд.

Собирались мы целый час, но зато постарались все учесть и захватить с собой как можно больше вещей. Даже палатки и еду захватили, кто знает, как долго может продлиться спасательная экспедиция. Яджина собрала пару рюкзаков уже готовых отваров и настоек. Через час отряд из двадцати человек вышел в горы.