– Не трогай ее, – резко приказал Карадур. Мальчик тут же отступил назад. – Ты можешь пока оставить ее у себя? – спросил Атани у волшебницы.

– Да, милорд Дракон. – Сенмет коснулась его руки и указала на юг. – Направляйся туда, – посоветовала она. – Тебе понадобится много места.

Он так и сделал, быстро шагая между канавами, ямами-ловушками и грудами камней. Земля здесь постепенно шла под уклон: идущий довольно быстро пропал из виду, но затем показался снова. Наконец Карадур остановился.

– Что это? Что он собирается делать? – спросил Рогис.

– Смотри, – ответила волшебница.

Неожиданно хрустальное сияние затмило свет дня.

Когда оно погасло, человек исчез. На его месте возник дракон. Его изящные граненые чешуйки сияли в прозрачном солнечном свете, точно расплавленное золото. Голову украшала роскошная грива из тонких шипов. Он был огромен: стройное и грациозное тело более пятидесяти футов в длину с царственной головой и хвостом, напоминающим громадный хлыст с острыми шипами. Открыв клыкастую пасть, он взревел, и это был оглушительный триумфальный крик могучего существа. Его крылья раскрылись, точно гигантские веера.

С необыкновенной легкостью дракон взмыл в небо. Огромные крылья со свистом рассекали воздух. Он сделал над ними круг и вновь испустил оглушительный клич. А потом с удивительной грацией выпрямил свое длинное тело и полетел, как стрела, в сторону солнца.

Лошади, как и следовало ожидать, взбесились.

Они вставали на дыбы, ржали и рвали кожаные постромки, словно те были из соломы. Животные выдергивали из земли шесты, к которым были привязаны, и уносились прочь. Скакуны под всадниками понесли. Даже мулы, выбранные за выносливость и спокойный нрав, бросились бежать в разные стороны, таща за собой нагруженные сани и повозки. Герагин Дол упал на колени и закрыл лицо руками, его била крупная дрожь. Орм склонился над ним.

– Клянусь яйцами Вайкеннена! Ты в порядке?

Темноволосый офицер поднял голову. Он смеялся сквозь слезы.

– Да. О боги! У нас уйдут часы, чтобы собрать лошадей и мулов.

Орм посмотрел на него и покачал головой.

– Саидор! – закричал он. – Отведи капитана туда, где он сможет присесть. – Он показал в ту сторону, где на соломенном тюфяке лежала Соколица из Уджо.

Рядом с ней находился Азил Аумсон. Сандор повиновался. Пока он устраивал Герагина рядом с раненой лучницей, мимо проскакало несколько обезумевших лошадей. Герагин был смертельно бледен, и Сандор протянул ему мех с вином. Мастер всадников поднес его ко рту. Однако ему удалось сделать пару глотков только со второй попытки: часть вина выплеснулась на грудь. Вскоре на его щеках проступил румянец, и мужчина перестал дрожать.

– Извините, – пробормотал он.

– Тебе не в чем извиняться, – заявил неожиданно возникший рядом Медведь. Он усмехнулся и похлопал Герагина по плечу. – Ну и рев – будь я лошадью, непременно удрал бы. – Он немного помолчал, а потом добавил: – Я видел его отца, Черного Коджиро. В то лето я путешествовал в горах Накаси, возле Ярроу, направляясь в небольшой виноградник. Он пролетел у меня над головой. Дракон промчался так низко над землей, что у меня дух захватило. С той поры прошло не меньше двадцати пяти лет, но я помню, что он был совершенно черным, если не считать алого гребня, начинавшегося между глаз и идущего до спины. Он заговорил со мной. «Какая приятная встреча, братец Медведь. Как охота?» И я ответил ему, не вслух, а так, как иногда говорят друг с другом меняющие форму: «Все хорошо, брат. А как твои дела?» Он ничего не сказал, но рассмеялся – так хохотала бы гроза, если б умела. Его смех звучал у меня в башке несколько дней.

Спокойный уверенный голос Медведя успокоил Герагина.

– Да, – печально согласился он. – Похожее ощущение – будто гром прогремел у меня в голове. – Он вновь поднес мех с вином к губам и сделал большой глоток. – Мне было одиннадцать, когда Коджиро Атани сжег дотла Мако. Я помню, как падал с небес белый дождь, помню ужас матери. Однако дракона не помню. – Он расправил плечи и встал. – Пора заняться делом.

Медведь посмотрел ему вслед.

– Ваш Дракон собрал неплохих людей, – заметил он. – С этим все будет в порядке. Он немного переволновался, вот и все.

Соколица с трудом села. Макаллан прибинтовал ее сломанную руку к телу и сделал повязку, скрывающую пустую глазницу. Она посмотрела в лазурное небо.

– Я ненавижу его, – хрипло сказала она.

– Кого? – спросил Азил, протирая глаза.

– Вашего Дракона.

К ним подошел лучник Хью. Как и все вокруг, он был покрыт пылью, левое плечо кровоточило.

– Капитан хочет, чтобы все вернулись в лагерь.

– А что будет с лошадьми? – спросил Азил.

– Он сказал, что лошади сами нас найдут, когда немного успокоятся. – Немного смущенно он добавил: – Соколица, могу я тебе помочь?

– Я справлюсь сама, – ответила женщина, медленно поднимаясь на ноги и стараясь не шевелить сломанной рукой. – Ты ранен?

– Так, чепуха. Меня слегка задело, когда рухнула башня. – Хью огляделся. – Твои лук…

– Его больше нет, – сказала Соколица. Медведь подошел к ней, чтобы поддержать, но она наградила его мрачным взглядом. – Я не инвалид!

– Ты помогала мне, – кротко ответил он.

Соколица поджала губы.

– У меня осталась здоровая рука. – Медведь слегка наклонился, позволяя лучнице самой взять его под руку.

Они зашагали рядом, Медведь старался не делать больших шагов. В глазах Хью появилось разочарование, и он отвернулся. Азил тронул юношу за рукав.

– Они старые друзья, – мягко сказал он. – Иногда легче разделить свою боль с теми, кто хорошо тебя знает.

Хью заморгал, а потом кивнул. Азил взмахом руки отпустил лучника, потом повернул голову и увидел Сенмет из Мако, которая смотрела на него. Двумя руками она держала маленькую черную шкатулку.

– Полагаю, ты знаешь эту шкатулку, – сказала она.

– Я помогал ее делать.

– Карадур попросил меня ее сохранить, – Она улыбнулась, увидев, как изменилось его лицо. – Ты боишься, что она меня испортит?

– А на то есть основания?

– Нет. Однако мне приятно, что ты спросил. Надо вернуться в лагерь, – проговорила она. – Ты можешь меня сопровождать? Местность здесь неровная, а я старая женщина.

Они дошли до того места, где земля выравнивалась, когда из небольшой впадины выскочил Гортас с горящими алыми глазами. Под мышкой он держал Шема, а в свободной руке сжимал нож с широким клинком.

– Мой друг Азил. Какая удача. – Он злобно улыбнулся певцу. – Я очень надеялся, что ты будешь проходить мимо. Я вырву внутренности волчонка через грудную клетку, как уже проделал с его отцом, а ты будешь смотреть. Мой повелитель тебя ненавидит, певец, тебе это известно?