— Тут несколько иная механика, — пояснил Ко-совски. — Старый Вайсгер, отец нынешнего, положил в банк определенную сумму и вдобавок к ней передал фонду кое-какую собственность — достаточно бросовые тогда земли на севере озера. Премиальная сумма пополняется не только банковскими процентами, но и доходами с этих земель. Достаточно мудро, если учесть, что тогда только-только закончилась Великая Депрессия, и папаша Вайсгер видел, как рушатся самые, казалось, надежные банки и корпорации… Не прогадал он ни в чем — банк до сих пор на плаву, а цены на северные земли подскочили до небес — после того, как совсем рядом здесь проложили федеральное шоссе. Доходы за их аренду, соответственно, тоже растут. Братья Вайсгеры, надо думать, кусают локти — такая куча денег плывет мимо кассы. Но ни единого ярда земли продать, согласно уставу фонда, не могут. И взять себе арендную плату — тоже. Всё уходит будущему герою, который выудит-таки из озера нашего Биг-Трэйка.

— Насколько я понял, Фрэнк, несмотря на такой заманчивый куш, теперь вы оставили свои попытки?

— Теперь… В последние годы некоторые энтузиасты слишком усердно прочесывали озеро сонарами, эхолотами, подводными камерами и прочей новейшей техникой, хотя Вайсгер не слишком приветствует подобную деятельность. Не нашли ничего. То есть находки были: топляки, утонувшие катера и лодки, даже «форд» известного в свое время бут-легера Крошки Билли, бесследно исчезнувшего в тридцатом году. Правда, от сидевшего внутри Билли и двух его дружков мало что осталось… Но Трэй-ка не обнаружили. И хотя энтузиасты утешали себя рассуждениями о подводных пещерах и расселинах, где он может скрываться, я говорю вам точно: такой твари в озере нет. Может, когда-то раньше и была, и послужила основой для всех легенд. Жила — и умерла в свой час. Просто от старости. Рыбы тоже смертны…

— Хм… Насколько я понимаю, дохлая рыба спустя какое-то время обязательно всплывает…

— Не всегда. Если раки, или другие рыбы, или еще какие-то причины повредят ей брюхо — туша так и останется на дне.

— Другие охотники за Трэйком вашей убежденности не разделяют?

— Вчерашний день поколебал мою убежденность. Сдается мне, что стоит сдуть пыль с кое-каких штучек, заготовленных в свое время для Трэйки… А другие охотники… Не знаю. Слишком уж велика премия… Тут стоит играть даже с самыми мизерными шансами. Иногда мне приходило в голову, что за такие деньги можно создать Биг-Трэйка самому! Создать и поймать! Вернее, представить Фонду пойманного.

— Муляж? — усомнился Молдер. — Но ведь подделка обязательно раскроется.

— Нет, все настоящее! Поймите, рыбы — в отличие от нас, млекопитающих, — не имеют установленных эволюцией пределов роста. Они растут всю свою жизнь, с каждым годом медленнее, но растут. Причем скорость прироста полностью зависит от количества потребляемой пищи. Огромным особям все труднее добывать необходимое для роста количество белка — и прибавляют в весе они крайне медленно. Вы улавливаете мою мысль, Молдер?

— Боюсь, все равно придется очень долго ждать. На приз могут рассчитывать только правнуки человека, затеявшего такую аферу — искусственно выкормить Биг-Трэйка.

— Лет десять назад я с вами полностью бы согласился. Но в последнее время появились,гормональные добавки, ускоряющие рост. Результаты просто фантастические. Годовалая молодь форели за два-три месяца достигает роста четырехлетних рыбин! Больше того, до стадии практических разработок дошли эксперименты с генетикой лососевых. Мысль проста — добавить лососю ген малоценной, но очень быстро растущей рыбы. Акулы, например. Представляете перспективы?

— Акулы… — медленно повторил Молдер.

— Да! Когда я поделился этими мыслями с… в общем, с одним человеком, он очень заинтересовался, и… Так, — тон и голос Косовски резко изменились, он смотрел куда-то через плечо собеседника. — Похоже, нам пора прощаться, агент Молдер.

— Что случилось?

— Моя супруга. Только что зашла в бистро за три дома отсюда. Явно ищет меня.

Старик протянул Молдеру руку, встал и направился к выходу с открытой террасы кафе, где они сидели. На его походке и осанке выпитые коктейли не отразились. .

— Последний вопрос, — торопливо сказал вслед Молдер. — Скажите, до отставки вы служили в ВМС США?

— Кто вам сказал такое? — на ходу удивился старик. — Я был заместителем шефа протокола при Конгрессе штата.

И ушел.

Вот вам и адмирал, подумал Молдер. Бывший мажордом при провинциальных законодателях… Но познаниями в ихтиологии не уступит иному профессору. Надо будет поговорить с ним еще раз — после окончательного результата экспертизы.

Аквапарк «Блю Уорд», 24 июля 2002 года, 16:10

Несколько новеньких десятидолларовых купюр, полученных Хэмметом в банкомате перед этим разговором, так и не понадобились.

Ральф Брезер — тот самый сорокалетний рабочий аквапарка — ни в какой дополнительной стимуляции не нуждался. Увидев значок и удостоверение Хэммета, Брезер впал в состояние тихой паники. Неконтролируемые жесты, бегающие глаза, выражение лица не оставляли сомнения — рыльце у Ральфа в пушку по самые уши. Не иначе, как этот проныра воровал в гигантских масштабах предназначенную дельфинам и сивучам рыбу. Или поставлял в ближайший китайский ресторанчик трепангов и осьминогов, списывая их пропажу на прожорливость других обитателей океанариума. Или сотворил еще что-то не менее ужасное. А теперь понял, что незаконной деятельности пришел конец.

Обнаружив, что его грешки Хэммета совершенно не интересуют, он изливался охотно и радостно:

— Сивучи? Да, это скотинки с норовом, лопни моя задница. Никогда не знаешь, что взбредет в их косматую башку в следующую минуту. Старый Дик Кунц, что возился с ними последних два года, клялся и божился, что они полюбили его, как родную маму. С рук, мол, кушают… И что же? Месяц назад одна из тварей выхватила у него из руки ставриду — вместе с двумя пальцами. И преспокойно сожрала, в смысле пальцы, даже — хе-хе! — не вычистив грязь из-под ногтей! Мало того, лопни моя задница, — пока Кунц метался и орал, заливая все вокруг кровью из своей грабки, этот мохнатый хитрозадый ублюдок кылез из бассейна, и — шлеп-шлеп-шлеп — пропры-га.л через калитку, которую Дик, понятно, не запер. И свалился в канал для гонок на водных велосипедах. А потом нормальненько так уплыл в озеро! Спорю на галлон виски — эта сволочь все продумала и просчитала. Даже то, что Кунц одной уцелевшей клешней не совладает с замком на решетке! Именно так, лопни моя задница!

— И что было потом? — спросил Хэммет, стараясь, чтобы голос прозвучал лишь с умеренным интересом.

— Что потом? Теперь Кунц собирается выставить «Блю Уорду» иск на два миллиона, По миллиону за каждый из своих корявых пальцев, которые — хе-хе! — самый ушлый аукционист не загонит дороже двух червонцев за дюжину. Только дело не выгорит. Инструкция прямо запрещает кормить любых здешних тварей с рук — только бросать рыбу в воду.

— Меня больше интересует, что произошло со сбежавшим в озеро сивучем.