Глаза Яра блестели предвкушением, и я невольно заразилась от него ожиданием праздника. Даже купила новое платье и записалась в салон красоты на причёску.

* * *

Утро дня рождения преподнесло сюрпризы. Ярослав приготовил завтрак и подарил букет тюльпанов. Его поздравления и моя благодарность грозились перерасти в нечто большее, не дожидаясь ночи, но помешал телефон, подарив мне отсрочку — это в соцсетях и мессенджерах посыпались поздравления, и я с облегчением выпуталась из рук своего парня, демонстративно углубившись в их прочтение.

Ну что я за ледышка такая? Что мне стоит расслабиться и получить удовольствие? Уверена, что не могу этого сделать лишь по какой-то неизвестной мне самой причине, которая блокирует мой центр удовольствия. Точно знаю, что не фригидная, потому что, стыдно признаться, но после столкновения с Терневым я впервые попробовала удовлетворить себя в душе, и у меня получилось! Так что дело не в физиологии, а в мозгах! Я решила очень сильно постараться к вечеру убедить их — мозги свои упрямые, что просто мечтаю оказаться с Ярославом в постели.

Поздравлений было много: от коллег, от дальних родственников, от одногруппников, от магазинов, где я оставляла данные… Но одно из них было особенным. Когда я в череде сообщений наткнулась на смс от отца, руки задрожали, и я опустилась на кухонную табуретку.

«С днём рождения доченька, пусть сбудутся все твои мечты! Сегодня ты стала совсем взрослой. Люблю, целую, папа. Напиши, дошёл ли подарок».

На экране горел значок Сбербанка, открыв приложение, я обнаружила перевод от имени Станислава Вениаминовича Р. на десять тысяч рублей. На глаза навернулись слезы, губа предательски задрожала. Представляю, сколько он их копил и чего ему это стоило! Но как же я всё-таки соскучилась. По ним обоим. Как бы там ни было, они мои родители. А может, мама смягчилась?

Отправила отцу ответное смс:

Я: «Спасибо, папуль. Тоже тебя люблю и скучаю. Как мама?»

Папа: «Всё по-прежнему. Рад за тебя, доченька».

Нет. Не смягчилась. Я расстроилась, конечно, но потом предпраздничные хлопоты закрутили, и переживать мне стало некогда.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

На таком грандиозном празднике в мою честь довелось оказаться впервые. Когда я увидела накрытый стол, у которого выстроилась вся рабочая смена, украшенные шариками стулья и поздравительный плакат, прицепленный на жалюзи, не сдержалась, закусила костяшки пальцев, чтобы не разреветься. Это так приятно! Голова закружилась от счастья, захотелось всех расцеловать, вопреки моей нелюбви к этому слюнявому делу.

— Нравится? — шепнул Ярослав на ухо, обняв меня со спины.

Развернувшись в его руках, я повисла у парня на шее:

— Очень, очень нравится! Спасибо тебе, дорогой! — поцеловала подставленные губы и вдруг ощутила на себе цепкий взгляд.

Обернулась и чуть не задохнулась: немного правее нашего стола, буквально через один, расположилась компания университетских мажоров, и все они неотрывно следили за нами. Особенно напряг злой, сверлящий исподлобья зелёный луч Тернева и ехидный, высокомерный Звездецкой. Взвыла про себя от досады. Ну не может у тебя, Стася, всё быть гладко! Смирись и забудь.

Отвернулась и постаралась не зацикливаться. Тем более начали подтягиваться гости. Все приходили с конвертами, цветами и душевными поздравлениями. Поначалу, мне было неудобно принимать деньги, и я краснела, а потом ничего, привыкла. Даже смогла улыбнуться шутке Яра, когда он вернулся из подсобки, где пересчитывал подаренное, чтобы прикинуть, укладываемся ли мы в лимит.

— Живём, Стаська! Может, каждый месяц отмечать твою днюху будем? Надарили столько, что нам хватит расплатиться за всё это, — он кивнул на стол, — а потом ещё неделю креветками закупаться.

В атмосфере всеобщего веселья и приподнятого настроения шампанское под тосты в мою честь пилось, как вода. Главное, никакого опьянения я не чувствовала. Кураж и хорошие закуски мне в этом помогали. В отличие от Ярослава. Но он и не шампанское пил.

К моменту, как все мы собрались спускаться в клуб, мой парень был заметно навеселе. Шутки его становились пошлыми, а деятельная натура требовала подвигов, новых знакомств и поболтать. Он постоянно куда-то пропадал.

Когда Яр завис у барной стойки, я даже не стала его одёргивать — дорогу в клуб он прекрасно знал, ну а мы с девочками уже засиделись и просто мечтали развернуться в танце.

В клубе нам столик не полагался, поэтому мы всей компанией сразу рванули на танцпол. Ну и ладно! Спасибо что всех пустили бесплатно. Танцевать я любила всегда, и до тех пор, пока не уехала на ферму, с удовольствием ходила в студию. Потом, когда такая возможность пропала, просто частенько включала в своей комнате музыку и двигалась под неё: повторяла разученные в студии фигуры, а иногда придумывала свои. Но вот танцевать в клубе мне довелось впервые. И, наверное, я бы чувствовала себя скованно, но адреналин, стадное чувство и шампанское сделали своё дело — я расслабилась, поймала ритм, подглядела модные движения и втянулась.

Было так весело! Мы с девчонками смеялись, пытаясь изобразить тверкинг, и моё новое изумрудное платье задорно колыхалось расклешённой юбкой вслед за задницей. А укладка распалась, и кудряшки снова зажили своей жизнью, но мне уже было пофиг, я отрывалась!

Где всё это время тусовалась мужская часть нашего коллектива, я не интересовалась, но в какой-то момент ко мне в танце сзади пристроился Яр.

— Стась, я такое замутил, ты не поверишь! Идём! Почти все наши уже там, — пьяненьким голосом прокричал он мне на ухо и потянул за руку.

Пришлось, продолжая пританцовывать и улыбаться, последовать за ним. Не отбрыкиваться же прилюдно? Мы зашли в вип-кабинку, где сидели мои гости в компании моих же недругов собственными персонами.

Улыбка сошла с губ мгновенно. Я упёрлась в пол каблуками, но тут Света, моя староста из универа, помахала рукой и несвойственно для себе растягивая слова, заявила:

— Стаська, ну наконец-то! Налили и не пьём! Ждём только тебя!

Выделываться стало неудобно. Люди пришли, денег подарили, а я… Попыталась расслабиться и плюхнулась на самый край диванчика. Кто-то тут же сунул мне в руки шампанское, опять посыпались поздравления, галдёж… и только Тернев молча сверлил меня нечитабельным взглядом. От него мне стало не по себе, и я поспешно спрятала лицо за бокалом.