– Надеюсь, урок ты запомнишь, – прошипел Эдвард и, снова хлестнув Ребекку, вышел из комнаты.

Стоя на коленях, Ребекка обняла рыдающую Гвен, пытаясь ее утешить.

– Прости меня, Гвен. Я очень виновата перед тобой, – повторяла она, грустно глядя на растоптанные цветы.

– Больно не спине, а сердцу. Я не должна была предавать своих родичей. Спасибо, что ты вернулась. Иначе меня бы казнили за измену. – Гвен встала и молча покинула комнату, а Ребекка задумалась, потирая саднящее бедро. Она подставила под удар себя и Гвен. Однако испытанное унижение вновь пробудило в ней ярость.

Она бросилась к двери. Кровь закипела в ее жилах с такой силой, что стражника она просто отшвырнула с дороги. Ошеломленный солдат не успел ее схватить, и она, ворвавшись в соседнюю комнату, захлопнула перед его носом дверь.

– Я так и думала, что твоя спальня рядом с моей! – гневно заявила Ребекка и замерла при виде открывшегося ей зрелища.

Увидев ее, Эдвард сел в лохани, и вода выплеснулась на пол. На пороге появился смущенный стражник.

– Прошу прощения... – пробормотал он.

– Уйди! – рявкнул Эдвард. Стражник поспешно юркнул в коридор.

– Советую вернуться к себе в комнату, прежде чем я забуду о хороших манерах и натворю что-нибудь, о чем мы потом оба пожалеем.

Эдвард говорил спокойно, чеканя слова, но было видно, что он мог вылезти из лохани в любую минуту.

Ребекка замерла, не в состоянии ни сказать что-либо, ни двинуться с места. Время для нее остановилось. Она вовсе не была уверена, что пожалеет, если Эдвард осуществит свою угрозу. Но, увидев, что он начал подниматься, она бросилась к двери, слыша за спиной громкий плеск воды. Она уже ухватилась за дверную ручку, но вдруг остановилась и, не оборачиваясь, объявила:

– Я все равно скажу то, зачем пришла. Если я еще когда-нибудь увижу, что ты ударил Гвен, я вызову тебя на поединок. Смертельный.

После этих слов, чувствуя себя очень глупо, она наконец покинула комнату. Вслед ей несся хохот Эдварда.

Расстроенная и взбудораженная и собственными поступками, и ответом Эдварда, Ребекка не могла заснуть всю ночь. Она ворочалась, иногда засыпала на краткий миг, но снова просыпалась и вспоминала события прошедшего дня. Заснула она лишь под утро, но вскоре ее разбудила Гвен.

– Вождь хочет вас видеть в зале за утренней трапезой.

– А нельзя мне...– простонала Ребекка, но, увидев страх на лице Гвен, оборвала себя. – Не расчешешь ли ты мне волосы, чтобы я не опоздала?

Гвен с облегчением согласилась.

– Миледи, на вашем месте я бы не создавала лишних забот вождю. Вы живы лишь благодаря лэрду Эдварду. Он справедливый и честный человек, но очень вспыльчивый.

– Я это знаю, – отозвалась Ребекка, страшась встречи с Эдвардом после вчерашнего конфликта.

В дверь постучали. Она нахмурилась, когда Гвен, торопливо завязав последнюю ленту, поспешила узнать, кто пришел, и склонилась в реверансе перед вошедшим в комнату вождем.

– Иди, Гвен. – Эдвард придержал дверь, ожидая, пока она выйдет, и закрыл ее за ней. Затем он, хмурясь, повернулся к Ребекке: – Ну как? Остыл твой гнев или тебе нужен еще один урок? – И он похлопал хлыстом по ноге.

– Извини меня. – Ребекка покраснела. – У меня вовсе не было желания причинить неприятности кому бы то ни было. Больше этого не повторится. – И она присела в легком реверансе. – Однако пользоваться этим. – она указала на хлыст, – это просто... – Она замолчала, увидев предостерегающий взгляд Эдварда. Рука его крепче сжала рукоятку хлыста.

– Так ты присоединишься ко мне за трапезой?

– Да, милорд. – Ребекка сама удивилась своему миролюбивому тону. В ее голосе не прозвучало ни насмешки, ни сарказма, хотя решимость дать ему понять, что она возражает против наказания хлыстом, у нее нe пропала.

Эдвард кивнул и, предложив ей руку, повел вниз. Степенно и чинно они вошли в главный зал и сели за стол.

Эдвард подумал, что, вероятно, ему стоит заглянуть в глаза Ребекке, дабы понять, не скрывается ли там издевка, но потом решил не нарываться на ссору. Он помнил, что, будучи единственным, а поэтому балованным ребенком, она привыкла поступать по-своему. Ей предстоит еще многое узнать о жестокости и превратностях реальной жизни.

Сам он не любил поддаваться эмоциям. Но бывало, не сдерживался и изливал на кого-нибудь свой гнев, а потом мучился раскаянием. Но сейчас он не имел права, будучи вождем, позволить Ребекке подбивать его родственницу u прямое нарушение его приказа. Его клан сумел просуществовать до середины шестнадцатого века только благодаря железной дисциплине. Эдвард всегда был начеку, и это его качество избавило клан от многих бед.

По мнению Эдварда, Ребекка должна была сильно проголодаться, ведь она не ела с прошлого утра: дневную и вечернюю трапезы она пропустила. Они сели, ополоснули руки и приступили к еде.

Насытившись, Эдвард нашел взглядом Гвен, сидевшую на другом когте длинного стола, подальше от них.

– Гвен, тебе придется смириться с моими приказами, – произнес он и, повернувшись к чуть не подавившейся Ребекке, добавил: – Леди Ребекка пообещала вызвать меня на смертельный поединок, если я еще хоть раз подниму на тебя руку.

Соратники Эдварда весело рассмеялись.

– Может, мне все-таки стоит последовать совету Дункана – задумчиво произнес Эдвард и улыбнулся Ребекке, словно бросая ей вызов.

Щеки ее заалели, и она крепко сжала зубы, чтобы 28 не высказать ему все, что она думает по этому поводу.

«Ну погоди, Эдвард Макклири, я тебе отплачу той же монетой». Ребекка не помнила другого случая, когда бы она так терпеливо сносила шуточки окружавших ее людей. Но она сумела промолчать. Утренняя трапеза закончилась, и они вышли из зала вместе.

– А теперь давай пройдемся по саду. Похоже, сегодня такой же прекрасный день, как и вчера, – проговорил Эдвард, повернувшись к ней.

Предложение Эдварда удивило се. и она невольно улыбнулась в ответ, радуясь тому, что сможет насладиться прогулкой. Она кивнула и последовала за ним.

Они не спеша прогуливались, и Ребекка наслаждалась сладостными ароматами сада.

– Это что – лабиринт?

– Да. Если пообещаешь не шалить, посмотрим, кто первый доберется до середины и вернется обратно.

Ребекка кивнула, все еще чувствуя себя неловко из-за своей вчерашней выходки.

– Ты должен дать мне фору: ты же с этим лабиринтом хорошо знаком.

– Согласен. Готова?

– Да. – Ребекка почувствовала, как азарт опалил ее кровь. Обычно она плохо ориентировалась в лабиринтах, а потому сейчас решила обмануть Эдварда. Он взмахом руки предложил ей начать состязание, и она уверенно и неторопливо вошла внутрь. Но едва исчезнув из поля его зрения, она подхватила юбки и помчалась вперед как ветер.