— Ну почему, почему, почему, почему?..

— Слушай, давай разводиться, я так больше не могу! — завел свое Сергей, едва Дина погасила свет. — Сколько лет можно мучиться! Что ни делаю, все нехорошо! Что ты за бесчувственная кукла такая!

— Сереж, не начинай, я устала, — раздраженно отозвалась Дина. — Я спать хочу!

— Ты всегда хочешь спать! Лишь бы меня не видеть, наверное!

— Сереж, я с шести утра на ногах! Федька меня извел! И ноет, и ноет, зубки, наверное, режутся! Я уже ничего не соображаю!

— А ты думаешь, я что-то соображаю! Кручусь на работе целый день, стараюсь лишнюю копейку принести, а дома получаю по полной программе! Ты добиваешься, чтобы я бабу на стороне завел? Или Федьку растить без отца хочешь?

Дина резко вскочила, включила свет, повернулась к мужу. Растрепанная, в перекошенной ночной рубашке, закапанной грудным молоком, с темными кругами под глазами, она была в ярости.

— Слушай, иди куда хочешь! Хватит надо мной издеваться! Семь лет коту под хвост! Не мшу я с тобой! И не хочу! И не люблю! И никогда не любила! Иди к черту! Давай разводиться! Зачем только ребенка рожала, непонятно!

— Вот уж действительно! Ты все делаешь непонятно зачем! Замуж за меня зачем выходила? Чтобы Митьке насолить? Довольна? А у него-то семья сложилась, все хорошо, живут! А ты в пролете, Дина, в пролете!..

— Слушай, ты прекратишь меня этим Митькой попрекать? Анекдот какой-то! Семь лет прошло, как я его последний раз видела! Не нужен он мне!

Дина села на краешек огромной, в полспальни, кровати и тихо заплакала. Кризис ее семейной жизни был налицо. Сергей хороший человек, но муж, к сожалению, никудышный. Ни поговорить с ним по душам, как с Митей, ни сходить вместе куда-нибудь. Из всех видов досуга Сергей признавал только спорт, да и тот по телевизору. За семь лет их брака он, и прежде не отличавшийся субтильным сложением, растолстел вдвое, если не больше. Безусловно, Дина отдавала ему должное. Сергей старался, зарабатывал, но деньги тратил как-то, с точки зрения жены, нелогично. Двухкомнатную квартиру, которая досталась ему от родителей, взялся ремонтировать сам, поскупившись на мастеров. В итоге через год обои стали отваливаться, а сантехника — протекать. Пришлось все переделывать и платить втридорога. Сергей от этих неприятностей тактично самоустранился: уехал отдыхать куда-то на Байкал с приятелями. Дина разбиралась с нанятыми работниками самостоятельно, причем пару раз так называемые маляры по пьяной лавочке едва не сожгли ей квартиру.

Вернувшись же, Сергей собрал все оставшиеся сбережения, присовокупил к ним большую часть полученной после отпуска зарплаты и приобрел роскошный телескоп, с помощью которого по ночам обозревал необъятные просторы Вселенной с высоты семнадцатого этажа панельной башни над Головинскими прудами.

— Зачем?! — в сердцах бросила ему взбешенная Дина. — На эти деньги мы могли бы отдохнуть! В Египет, например, слетать или в Турцию!

— Что там делать, — лениво отозвался Сергей с дивана. — Я эту Турцию в гробу видел. А телескоп — вещь.

Несмотря на свое увлечение астрономией, научной стороной вопроса Сергей не интересовался и специальной литературы не изучал. Он вообще практически не читал книг. Из своего пятилетнего опыта учебы в институте он вынес твердую убежденность в том, что образование — по большей части пустая трата времени, что так называемые «ученые мужи» в основном неудачники и бездельники, лишь рассуждающие о высоких материях. Главное, считал Сергей, — это жизненный опыт.

Закончив учебу, Сергей некоторое время занимался торговлей компьютерными комплектующими. Однако затем ему подвернулся, как он считал, более перспективный и выгодный бизнес, и Сергей переключился на реализацию алкоголя. Вместе с бывшим однокурсником Костей он несколько лет держал небольшой винный магазинчик и очень гордился своим предприятием. Сергею нравилось рассказывать Дине о достижениях, в особенности о том, как ему удалось расширить бизнес — взять в аренду площадь в супермаркете и открыть отдел спиртных напитков.

Сергей стал все чаще приводить в дом своих приятелей, бывших однокурсников. На первый взгляд, все они были достаточно приличные люди. Один преподавал, другой открыл собственное дело, третий выбил себе грант на научные исследования. Однако выпить гости любили невероятно, а в пьяном виде становились злыми и желчными и наперебой клеймили окружающий мир — от женщин, с которыми жили, до президента и артистов эстрады. Пару раз били посуду, а однажды приезжала милиция, потому что любимый Сережин дружок Костя вылез на балкон и принялся палить в воздух из газового пистолета.

Но хуже всего стало, когда родился Федька. Если раньше, едва Сергей заводил свою шарманку с выпивкой, Дина молча собиралась и ехала ночевать к маме, то с грудным ребенком на руках подобная эвакуация была невозможна. Несмотря на то что Сергей купил новенький «форд», водить машину Дине он не давал, тогда как сам частенько садился за руль, даже будучи изрядно навеселе.

Отношения супругов все ухудшались, и в конце концов перед ними вполне логично встал вопрос о разводе. Дина хорошо помнила тот разговор. Тем более что, несмотря на сделавшуюся невыносимой обстановку в семье, такой поворот событий застал Дину врасплох.

— Сереж, давай поговорим, — не выдержала она в один прекрасный день. — Ты уже не мальчик. К тридцати годам пора, наверное, успокоиться. У нас маленький ребенок, а дома, по твоей милости, проходной двор. Федьке нужен покой, а тут полночи кто-то ходит по кухне, дверью хлопает, стаканами звенит. Смех громкий, разговоры, песни горланите под гитару. Я тоже спать не могу. Ты не мог бы хоть немного считаться с моими интересами?

— Что ж мне теперь — с друзьями не общаться?

— Почему? Общайся на здоровье. Только… Обязательно при этом пить столько?

— Ты считаешь, это много? Да ты, мать, не видела, как люди пьют! Тебе еще повезло с мужем, это все говорят! Меня ребята даже высмеивают, что я за твою юбку так держусь. Все дома, дома, с друзьями тоже дома встречаюсь. А ведь мог бы по кабакам шляться. Или по бабам.

— Сереж, я действительно никогда не видела, как люди пьют…

— Это потому, что отца у тебя не было, Дина! Мать твоя, чокнутая, держала тебя взаперти, под стеклянным колпаком, ты ни жизни не знаешь, ни мужиков толком, кроме этого своего Митьки, не видела. Он, поди, не пил?

— Не пил.

— Вот и бросил тебя, дуру! А ты все сохнешь по нему! И счастья своего не понимаешь!

— Не понимаю, Сереж. Только Митька здесь ни при чем. Я тебе уже сто раз говорила. Оставь его в покое.

— Ну как же, оставь… Идеал твой. Он мне жить спокойно не дает, и у нас с тобой из-за него не клеится.

— У нас не клеится не из-за него. У нас не клеится потому, что ты меня не понимаешь, не слушаешь…

— Что слушать-то? О чем ты с подружками часами треплешься, с Галкой этой? Это же сдохнуть можно, Дина! Вы живете позавчерашним днем! Эти ваши книжки, киношка советская, барды замшелые! Ты хоть молодец, ребенка родила! А Галка — дура! Сидит в своей школе за нищенскую зарплату и поучает всех, кого ни попадя! Ладно бы только малолеток, а то еще и нас с тобой! Ах, мораль! Ах, нравственность! А у самой ни гроша за душой! На родительские подачки существует! Вот она, цена ее нравственности! Двадцать пять лет — и не замужем!