— Значит, так. Меня зовут Сергей. Я в этом клубе по ночам подрабатываю. Сейчас одиннадцать часов. Мы зайдем, выпьем чего-нибудь горячительного, вы придете в себя и спокойно отправитесь домой. Я вам не навязываюсь, просто отпустить сейчас одну в таком состоянии не могу. Вы уж извините.

— Спасибо, не надо, — повторила Дина. — Я здесь рядом живу.

— Тем более. Возвращаться будет недалеко. Ну, смелее, заходите.

Только оказавшись в тепле, Дина поняла, как сильно замерзла. Пальцы закоченели, колени не сгибались, зубы выбивали барабанную дробь. Сергей усадил ее за столик, заказал текилу с лимоном и орешками, и Дина, незаметно для себя, опрокинула то ли три, то ли четыре рюмки. После этого ее застенчивость и смущение испарились бесследно, язык развязался, и девушка принялась в подробностях рассказывать Сергею о своем горе.

— Представляете, они меня предали — Митя и моя подруга. Я еще тогда, на дне рождения, почувствовала: что-то с ним случилось. А потом все пошло наперекосяк. Я сама виновата. Не надо было мне связываться с этой Веркой. Я же все про нее знала…

— Она тут «ни при чем», — откашлявшись, вставил Сергей.

— Как это — ни при чем? Она к Мите влезла, она умеет…

— Если он ухлестывает за ней, значит, сам этого хочет. Не Верка, так другая девка. Он вас предал, потому что был готов к этому.

— Я не верю. Вы просто наговариваете на него! Митя не такой! — Раскрасневшаяся Дина вскочила на ноги и в негодовании громко хлопнула ладонью по столу. — Перестаньте сейчас же! Или я уйду!

— Да ради Бога! — хмыкнул Сергей, пожимая плечами. — Скатертью дорожка! С ней возятся, а она сцены устраивает! Детский сад, честное слово!

Дина бросилась вон из клуба.

На улице бушевала вьюга. Порыв холодного воздуха чуть не сбил ее с ног, и Дина немного протрезвела. Она помялась несколько секунд на крыльце, а потом медленно побрела в противоположную от ее дома сторону, к мосту, который спускался над железнодорожными путями к часовому заводу. Слезы одна за другой катились из глаз, и ничего с этим поделать было нельзя. Самое страшное заключалось в том, что Дина понимала: Сергей прав. Митя предал ее потому, что сам хотел этого.

Хмель еще слегка кружил голову, поэтому Дина, находясь в приподнятом настроении, принялась строить планы мести неверному возлюбленному. Например, можно организовать знакомых ребят, чтобы набили ему морду. Или раздобыть где-нибудь флакончик кислоты и плеснуть Верке в лицо, ха, пусть потом уводит чужих кавалеров. А можно Мите на работу какую-нибудь анонимку подкинуть, и он останется без гроша в кармане. Больно нужны Верке безработные…

По мере того, как Дина возвращалась к реальности, ей становилось все более неловко. Во-первых, за свои дурацкие мысли. Во-вторых, за свое поведение по отношению к Сергею. Он ее подобрал, обогрел, а она ему плюнула в лицо. Это его добрая воля, что он выслушал ее излияния по поводу Мити, да еще и правду про него сказал. Надо бы извиниться перед этим молодым человеком. Но как? У нее нет его телефона, она знает только, что он по ночам подрабатывает в этом ресторане. Но кем? Официантом? Охранником? А вдруг стриптизером?

От таких мыслей Дине стало смешно. Она остановилась и огляделась по сторонам. Ветер стих. Стояла глубокая ночь. Небо, озаренное неоновыми огнями, казалось бурым, низким, плотным. В оранжевом свете фонарей над мостом кружились и тихо падали на мостовую мягкие пушистые снежинки. Внизу медленно пыхтел состав, подъезжающий к вокзалу. Люди приехали в Москву отмечать Новый год. От сознания того, что она не одна в этом безжалостном, занесенном снегом городе, Дина улыбнулась. Завтра наступит новый день, в который она войдет с высоко поднятой головой.

— Что-то Митя давно не звонит, — перед самым Новым годом заметила мама.

Дину поразило, что в голосе Светланы Алексеевны не было привычного сарказма. Как правило, исчезновение из поля зрения дочери любого ухажера вызывало у матери положительную реакцию, если не сказать, приступ злорадства. На сей же раз мама повела себя на удивление чутко. Она словно понимала: отсутствие Мити делает существование Дины пустым, безрадостным, горьким. Словно поверила в то, что дочь переживает самую серьезную катастрофу в жизни.

Светлана Алексеевна действительно обратила внимание, что Дина сильно изменилась. Исчезла ее детская беззаботность, непосредственность, дочь стала замкнутой, плохо спала по ночам. Казалось, она постоянно подавляет истерику, изо всех сил стараясь убедить окружающих, что увлечена учебой и общением с подружками. Отчаяние, которое стояло в Дининых глазах, Светлана Алексеевна безошибочно связывала с затянувшимся отсутствием Мити. Мать чувствовала, что произошло что-то непоправимое, и не знала, как себя вести, чтобы не нанести дочери еще более сильную травму.

— Митя больше не придет, — ровным голосом сообщила Дина. — Я буду справлять Новый год с другим человеком.

— С кем? — упало сердце у Светланы Алексеевны.

— Его зовут Сергей. Он студент. Институт электронного машиностроения. По вечерам подрабатывает в нашем клубе звукооператором.

— Он тебе нравится?

Дина вскинула на мать глаза. У Светланы Алексеевны был такой растерянный вид, что дочь улыбнулась.

— Ну конечно. Хороший человек. Добрый и все такое. Он и тебе понравится.

Дина разыскала Сергея на следующий же вечер после их странного знакомства. Просто подошла к клубу, расспросила охранника и, выяснив, что Сергеи начинает работу в одиннадцать, устроилась за столиком возле рубки звукооператора.

— Я хотела перед вами извиниться за свое вчерашнее поведение, — сказала Дина, когда молодой человек, предупрежденный охранником о том, что его ждут, подошел к ней. — Спасибо за то, что помогли мне. Все так глупо получилось…

— Не переживайте, — улыбнулся Сергей. — Все бывает.

— Счастливо вам, Сергей. Удачи.

Дина собралась было пройти мимо него к выходу, но Сергей остановил ее вопросом:

— Дина, а не хотите остаться, послушать концерт? У нас сегодня «Алиса» поет. У меня в рубке посидите…

Обрадованная, Дина осталась. Глубокой ночью Сергей проводил ее до дома, они обменялись телефонами, и на следующий день Дина отправилась на свидание.

Ничего, кроме благодарности, она к Сергею не испытывала. Держалась с ним подчеркнуто вежливо, но отстраненно. Словно делала Сергею одолжение, встречаясь с ним. Сама никогда ему не звонила, даже если обещала и знала, что молодой человек будет ждать.

— Понимаешь, совсем из головы вылетело, — равнодушно пожимала плечами Дина. — Столько дел накопилось…

О себе Дина старалась говорить как можно меньше, все больше загадочно улыбалась. На примере Сергея она сделала ряд важных для себя открытий, например, что отсутствие в общении излишней эмоциональности, молчаливость, заставляют собеседника чувствовать себя неуютно, суетиться, без умолку говорить и вообще всячески пытаться установить контакт. Она поняла, что едва заметный прищур глаз, слегка приподнятая бровь могут значить гораздо больше, чем многословная тирада. Очередным ее открытием стало то, что лесть, даже самая грубая и неприкрытая, брошенная походя, как бы невзначай, производит на людей неотразимое впечатление. Сергей, который был отнюдь не глупым человеком, неизменно попадался на такую приманку. Дину его реакция удивляла и одновременно забавляла. Это были новые для нее ощущения. Они доставляли девушке неведомое ранее удовольствие от сознания собственной власти над людьми, вселяли чувство того, что она сильнее и лучше других. Но одновременно они ее пугали.