— О, ты уже вернулась! — выкрикнул мне из гостиной Никита, когда я зашла в квартиру. Он сидел на диване и стучал по клавишам ноутбука.

— Да, сегодня получилось уйти пораньше.

— Отлично. Хочешь съездим в центр погулять? — неожиданно предложил парень.

— Да, давай. Я только переоденусь и можем выходить.

Около семи вечера жара сменилась приятным летним теплом. Солнышко еще ярко светило, улицы заполнялись прохожими, центр Москвы потихоньку оживал. Уличные музыканты исполняли известные песни, создавая атмосферу праздника. Мы остановились возле неизвестной музыкальной группы, которая собрала вокруг себя толпу людей.

— Потанцуем? — обняв Никиту, сказала я.

Он кивнул, и мы начали двигаться в такт музыке. Мы любили танцевать. Для меня танцы всегда были чем-то особенным. Когда мне очень хорошо, я включаю любимые песни и танцую, танцую так, как чувствую сердцем. Говорят, что у меня не плохо получается.

Поддавшись красивой мелодии и хорошему настроению, Никита подхватил меня на руки и закружил. Стоящие рядом люди что-то весело нам кричали. Мы смотрелись красиво. Я в нежно голубом легком платье и белых кроссовках, а Никита в джинсах и белой футболке — мы подходили друг другу.

— Хочу кофе. — сказала я, когда мы подходили к Арбату.

— Сейчас зайдем, купим. — Никита свернул в известную кофейню, где делали великолепный и недорогой кофе на вынос.

Мой парень первый подошел к кассе и заказал себе экспрессо с шоколадным сиропом, протянув банковскую карточку официанту. Странно, он даже не спросил, что я буду. Неужели, даже за кофе не заплатит? Да, я угадала. Неприятное чувство отозвалось внутри. Почему-то мне стало неудобно перед официантом. Я никогда не просила оплачивать за меня счет или продукты, но такая мелочь, как кофе, мне была бы очень приятна.

Я взяла себе карамельный латте, расплатилась, и забрав свои напитки, мы вышли на улицу.

— Алин, я, наверное, тебя сейчас расстрою, — сделал серьезный вид Никита, а у меня что-то кольнуло в животе. — В августе мне предложили поработать вожатым в детском лагере в Анапе, ты же знаешь, как я все это люблю. Я согласился, тем более что в следующем году не получится поехать из-за поступления в магистратуру. Тебе придется месяц пожить одной. Ты не обижаешься?

— Ты меня очень расстроил, конечно, я так не хочу оставаться одна надолго. Но если ты так хочешь поехать, конечно, я не обижусь, — я решила смириться с мыслью одиноко августа и не портить себе настроение. Ведь сейчас только середина июля, и мы еще целых две недели посвятим друг другу. — Какого числа ты уезжаешь?

— Третьего августа. Будешь скучать? — с игривой улыбкой спросил Никита. Я почувствовала его облегчение.

— Конечно буду, — поцеловала я его в колючую щеку, отгоняя от себя неприятно подающие на меня мысли темно серого цвета, которые так и норовили залезть мне в голову, а потом в сердце.

Я сделала глоток теплого кофе, спокойствие волной окутало меня изнутри. Я знаю, что все будет хорошо. Я ему верю.

Знала бы ты, Алина, как ошибалась.

Вечером второго августа мы зашли в здание вокзала, где нас охватила свойственная такому месту суета. Никита вез большой чемодан, который вот-вот готов был лопнуть, я плелась за ним, предвкушая целый месяц одиночества. До отправления поезда оставалось пол часа, но мы уже вышли на перрон.

— Ну не грусти, — обнял меня Никита. — Месяц пролетит быстро.

Я посмотрела в его чистые васильковые глаза. Я не нашла в них то, что так хотела найти. Мне показалось, что он смотрел на меня по-другому, как-то отстраненно. Я снова отогнала серые колючие мысли.

— Я буду очень скучать, — крепко прижалась я к нему.

Меня пронизывало волнение, я не готова была его отпустить. Я стояла как вкопанная и не шевелилась, чтобы он продолжил меня обнимать. "Пожалуйста, пусть этот миг будет бесконечным": пыталась я оттянуть я неизбежное.

— Алин, мне пора, — прогремело у меня над ухом, я вздрогнула, а внутри взорвался вулкан и огненная горячая лава разлилась по всему телу. Никита поцеловал меня в щечку и запрыгнул в вагон. Хотелось плакать, но я лишь грустно ему улыбнулась, помахала рукой и стала медленно отдаляться к зданию вокзала.

Моя голова находилась словно в густом тумане. Я пыталась увидеть там хоть что-то, но была пустота. И только обжигающие мысли преследовали меня, от них уже не получалось избавиться. До дома я ехала, не осознавая реальности, в горле стоял ком, немного подташнивало, а сердце стучало так, что я думала, оно выпрыгнет из вагона метро и побежит следом за мной.

Дотащив себя до нашей квартиры, я села на пол и заплакала. Так сильно и по-детски, как маленькая девочка, которую забыли забрать из детского садика. Я плакала не потому, что Никита уехал, а потому что знала, он ко мне не вернется. Даже самой себе я не могла объяснить, откуда взялось это чувство. Но сердце чувствовало все.

Первая неделя, окутанная моим одиночеством, тянулась очень долго. Казалось, что я живу по инерции, как робот, монотонно выполняя функции, заложенной во мне программы. На работе я хоть немного могла отвлечься от пожирающей меня неопределенности. Но вечерами, приходя домой, я не могла собрать себя в кучку. Иногда мне помогала уборка, так я пыталась привести свои мысли в порядок. Такая долгожданная пятница и выходные вдруг стали для меня противными. Я не хотела находиться в квартире, где все напоминало о нем.

Мне так хотелось сделать что-то приятное для Никиты. В субботу с утра я отправилась в продуктовый магазин, набрала пять килограммов огурцов, несколько стеклянных банок, всевозможные специи и, еле дотащив это все до дома, начала творить. Мой парень обожал маринованные огурцы. Целый день я возилась с закатками, строго следуя рецептам из Интернета. Хотя я и не люблю готовить, энтузиазм помогал мне. Я представляла, как Никита обрадуется и вдохновленно продолжала. К вечеру у меня на столе образовалось несколько ароматных баночек. Довольная собой, я сфотографировала их и отправила Никите в предвкушении. Через час я получила ответ:

«Ну, посмотрим, какие они на вкус».

Весь мой энтузиазм тут же растворился в рассоле, а на смену его пришло разочарование. Я почувствовала, что мои старания не стоят ничего. Что мне еще сделать, чтобы почувствовать себя нужной ему я не знала.

В воскресенье я выбралась на шоппинг в надежде поднять себе настроение. Три часа я слонялась по торговому центру в поисках одежды и косметики. Из всего разнообразия товаров я