деревянную дверь. Она протяжно и мерзко скрипнула, отчего у Далии по спине пошли мурашки.

– Как Соно? Вижу, ты был у него.

Далии очень хотелось повернуться и посмотреть на Эвона. Узнать, что же такое заметила Юри, раз сделала такой вывод. Но, сопротивляясь любопытству, она настойчиво продолжала смотреть в книгу, перечитывая одну и ту же строчку несколько раз. Казалось, она уже должна была запомнить ее наизусть, но глаза бегали по буквам, совершенно не улавливая смысл написанного.

– Соно лучше. Сейчас он спит. Врачеватели сказали, что скоро придет в себя. Его тело окрепло, рана почти затянулась, а на щеках снова появляется румянец.

– Это отличная новость! – Юри взвизгнула от счастья и, вскочив из-за стола, кинулась к Эвону.

Тот, кажется, обнял ее в ответ.

«Не поворачивайся. Не смотри в его сторону», – повторяла про себя Далия.

– А как… – голос Юри изменился, стал тихим и неуверенным. – Как Куан? Он что-нибудь сказал?

– Ничего.

– Незримый! – выругалась Юри.

– Он наемный шпион, – не сдержавшись, вставила Далия. – Очевидно, что он будет молчать.

– Когда ты избитый, закованный в цепях в холодной каменной темнице, без еды и воды – нет. Это не очевидно, – возразила Юри.

Наконец она вернулась обратно за стол, и Далия, надменно подняв голову, оторвала взгляд от книги. Эвон продолжал стоять за спиной Далии, и она была уверена, что он смотрит ей в затылок.

– Тогда я не знаю, что может его напугать. – Далия подперла щеку рукой. – Может, тебе опробовать на нем свой новый дар? Хоть какой-то толк от тебя будет, – пошутила она.

– Напугать… – задумалась Юри. – Напугать… Точно! Это должно сработать! Кажется, я смогу узнать, что он пытается от нас скрыть.

– О чем ты? – непонимающе спросил Эвон.

– Я расскажу обо всем, когда вернусь. В этот раз у меня точно все получится! Не думала, что скажу это, но… – помедлила Юри. – Спасибо, Далия! Ты очень помогла мне. Всем нам.

Так и не дочитав страницу, Далия перевернула ее. В библиотеке стало настолько тихо, что было слышно, как аха, ждавшие Эвона за дверью, переговаривались, а слуги в большом зале подкидывали дрова в жаровни.

– Дэл, да ты умничка! – вдруг воскликнул Эвон и, сделав пару шагов к Далии, все-таки остановился. – Да… – замялся он, будто не понимая, обижается она на него до сих пор или нет. – Да! Только, Юри, не ходи к Куану одна. Расскажи об этом Атернаю, и идите вместе.

– Этим я сейчас и займусь. – Юри уверенно направилась к двери. – Я знаю, что нужно делать, – улыбаясь, сказала она и вышла из комнаты.

Эвон еще немного постоял и, помедлив, все-таки занял место Юри. Далия продолжала избегать его взгляда и, отодвинув том, который читала, взяла другой.

– Тебе правда интересно читать о том, как правильно разделывать туши? – Эвон попытался заглянуть в глаза Далии.

Их разделяли несколько стульев, в воздухе вибрировало напряжение, и Далия решила промолчать, чтобы лишний раз не провоцировать Эвона задать вопрос.

– Все еще обижаешься?

Она и сама не знала, обижалась ли на него. Гордость не позволяла заговорить с ним первой, особенно после того, как он молча ушел и оставил ее одну за столом с Юри, Соно и их осуждающими взглядами. Будто все в тот день ополчились против нее. И даже сам Эвон, для которого, кажется, их отношения были лишь игрой, а сама Далия – очередной марионеткой, с которой он позабавился ночью.

Далия перелистнула страницу и увидела нарисованную от руки распятую тушу оленя. Все его органы были подписаны, а их более детальные зарисовки – вынесены на соседнюю страницу. Далия громко сглотнула и, не сумев сдержать отвращения, быстро отвернулась.

– Мне тоже не нравилась эта книга. Так и не смог уйти дальше первой страницы.

Взгляд Далии упал на пустую тарелку, и Эвон, заметив это, усмехнулся.

– Вкусные ягоды были? Мои любимые, кстати, – бархатный голос Эвона стал веселее, и Далия еле сдержала улыбку.

Она скучала по нему. По его теплым рукам и сладким поцелуям. Далия устала на него обижаться, но гордость каждый раз сковывала ее тело, не давала ответить Эвону и уж тем более заговорить с ним первой. Все эти дни в пустой холодной комнате Далия плакала в подушку от обиды и одиночества, которыми сама себя и наградила. И по ночам, сжимая одеяло, она мечтала оказаться в объятиях Эвона. Уткнуться ему в шею и ощутить знакомый аромат сушеных трав и лекарств. Но грела ее лишь жаровня, поленья в которой, кажется, трещали от злости и передразнивали принцессу.

– Вкусные, – наконец выдавила она из себя.

Это слово, будто лезвие, застряло внутри. Дыхание перехватило, а стук сердца отдавался в ушах так громко, что, казалось, она не услышит Эвона. Но стоило сделать глубокий вдох, как стало легче.

– Прости меня, – виновато посмотрев на Эвона, выпалила она.

Он молча кивнул, и Далия утонула во взгляде, полном любви.

– Не извиняйся, Дэл. Мы оба были не правы. – Эвон встал из-за стола, Далия поднялась следом.

– Я погорячилась. Надавила на тебя. Надо было подождать. – Она раскинула руки, чтобы обнять Эвона, но тот остановился.

– Подождать?

– Да. Надо было сказать тебе позже. Ну, после того как ты придешь в себя. Ты просто тогда еще не был готов. – Далия осторожно коснулась его рубашки и наконец прильнула к Эвону всем телом.

Вот он. Аромат трав и настоек. Тепло, которого ей так не хватало. Далия прижималась к Эвону все сильнее, пальцы впивались в его спину. Но он так и продолжал стоять без движения. Его руки не обняли ее в ответ.

– Ты так и не поняла, – почти шепотом сказал Эвон.

– Поняла! Я все поняла и признала вину.

Далия боялась посмотреть ему в глаза. Боялась, что ошиблась и действительно ничего не осознала. Боялась увидеть на лице Эвона разочарование, поэтому, еще сильнее вцепляясь в его рубашку, зажмурилась.

– Я не хочу быть королем твоей страны. Мое решение было и останется таковым.

– Но… – Далия разжала руки. – Но как же я? Как же мы? – Она отстранилась, но головы так и не подняла.

– Я люблю тебя, Дэл. А не твои титул и трон. – Эвон нежно провел рукой по ее волосам.

– И что ты предлагаешь?

– Подумать об этом потом. – Он обхватил ее лицо ладонями и поднял голову так, что теперь Далия могла видеть его голубые глаза. – Сейчас мы вместе. Рядом друг с другом. В столице северных земель, а не во Фране. Наш путь будет долгим и тяжелым, и я не знаю, дойдем ли мы все до конца. Поэтому, прошу, давай думать только о том, что происходит между нами сейчас.

Он гладил ее щеки большими пальцами и молча ждал, когда же она ответит. Но Далия молчала. От страха внутри все сжалось, от слез защипало глаза. Ей не хотелось жить одним днем, хотелось знать, за какое будущее бороться, за что сражаться и чем жертвовать.

– Я так не могу.

– Ну же, Дэл! Не лишай себя счастья. – Эвон поймал пальцами слезу, скатившуюся по ее щеке. – Я люблю тебя. Очень люблю.

И, поддавшись его словам, Далия нежно, почти невесомо поцеловала травника.

Глава 5. Юриэль

Юриэль не нашла Атера ни в Мысленном зале, ни в спальне, ни на улице возле Аскарского дома. С трудом выяснить, где их король, получилось лишь у одного аха. Он понял, о ком идет речь, лишь когда Юри изобразила корону на голове и, расправив плечи, грозно затопала на месте. Воин посмеялся и ответил что-то на рэкенском языке.

– Не понимаю! – говорила ему Юри. – Ваши шмых-вших-пших я не понимаю!

Увидев отчаяние на ее лице, аха тоже перешел на жесты, показывая руками путь: где ей нужно повернуть, какую дверь открыть, куда спуститься. А еще как завершить поиск счастливым видом – похоже, когда она наконец найдет короля. Юри, конечно, тут же забыла большую часть объяснений, но аха довел ее до следов и, указав на них, подтолкнул вперед.

«Вроде направо за конюшню, вниз по горе и там какая-то дверь…» – пыталась вспомнить Юри.

Следы привели ее к каменной пещере у подножия горы. Вход преграждала хлипкая решетка, которая поскрипывала на ветру. Юри немного надавила – и решетка открылась, а беспощадный порыв ветра тут же подхватил ее и с силой закачал на петлях из стороны в сторону. Каменная лестница вела вниз, в темный коридор. Каждый удар каблуков по ступенькам улетал вглубь и разбивался где-то далеко о стену.

– Атернай? – крикнула в темноту Юри. – Ты тут?

Сняв со стены один из факелов, Юри осветила путь. Вдоль коридора тянулись пустые клетки. В каждой висели цепи, кое-где стояли грязные