Еще примерно с полчаса обсуждали детали предстоящей операции, потом майор Орейро пригласил всех поужинать и затем уже продолжить подготовку. Перешли в столовую на первом этаже.

Ужинали без спиртного, цыпленком с рисом, блюдом, приготовленным по истинно кубинскому рецепту. Присутствовал также и непременный кофе. Евгений предупредил ребят, чтобы на напиток сильно не налегали, в крайнем случае запивали кофе холодной водой. Портос блаженствовал, кубинский цыпленок явно пришелся Толику по душе. Повар уже несколько раз подкладывал ему добавки. Наконец Евгений не выдержал и потихоньку погрозил Монастыреву кулаком, сделав страшные глаза: «Не наглей!». Толик пожал плечами, и, равнодушно отодвинув от себя тарелку, взялся за большой кувшин с лимонным напитком.

За ужином говорили о разном. Кубинцы смеялись, подшучивали друг над другом и над советскими гостями. Но беззлобно, по-дружески. Евгений слышал о том, что Фидель основательно вдолбил в головы жителям острова Свободы: советские люди — их старшие братья, и если случится что-то, им нужно помогать, не жалея сил. Как обстояли дела с кубинским воинским контингентом в Анголе и каковы здесь отношения между советским и кубинским командованиями, он знать не мог. Но зато мог предположить, что открытые и дружелюбные кубинцы зачастую наталкиваются на подозрительность и некоторую холодность советских, приученных к тому, что каждый иностранец — потенциальный шпион, спит и видит, как бы завербовать простодушного советского гражданина и выудить у него секретные сведения о новейших ракетах, танках и подводных лодках. Другой вопрос, что далеко не каждый гражданин СССР обладает такими сведениями. Но, замороченные пропагандой, граждане как-то об этом не задумываются. Не задумываются они и о том, на кой хрен ЦРУ или БНД простой советский бухгалтер, который кроме финансовых бумаг своей маленькой конторы «Вторчермета» ничего больше не знает?

Или, не дай бог, будучи как-нибудь в загранкомандировке, случится связь с иностранкой, и об этом узнают «компетентные органы»! Лучше сразу стреляться или в петлю лезть. Ведь замучают «беседами», походящими на допросы, застращают мрачными перспективами продолжения такого романа. А мрачные перспективы и впрямь проявятся. Только дома, на Родине. Мгновенно станешь железным невыездным, повышения по службе не видать, как своих ушей, если член партии (а как же не член, коли за границу выпустили?), получишь а-агромадную дыню по партийной линии. В общем, все тридцать три удовольствия.

Вот так и с кубинцами. Казалось бы, братья, тоже ведь коммунизм строят, родные если не по крови, то по духу. Воюют здесь, не щадя себя во имя идей, распространяемых по миру Старшим Братом — Советским Союзом. Так ведь нет, наверняка предостерегают от неслужебных контактов и с ними, следят, чтобы таких контактов не случалось, наказывают уличенных в них вплоть до высылки в Союз…

Позднее Евгений убедился, что так в действительности и происходило в этой далекой африканской стране. А тогда, в первый день после прилета, то были лишь предположения. И в ответ на шутки кубинцев он шутил сам. За столом, несмотря на отсутствие спиртного, царило оживление и приподнятое настроение духа. Оказалось, что у кубинцев есть специальное слово, обозначающее подобный треп — «ходер». О предстоящем в ближайшее время, словно по молчаливому уговору, старались не упоминать. Незачем было сейчас загружать голову. Ведь уже было обговорено, что действовать спецназовцы будут по обстоятельствам, выработают план действий на месте. Колонна почти непрерывно двигалась, хотя и с невеликой скоростью. Поэтому планировать заранее кто, откуда и как будет подкрадываться к унитовцам, было сейчас просто бессмысленно. Вот они и не планировали, обговорив только вопросы связи и взаимодействия советской и кубинских групп.

Наконец дружно поднялись из-за стола. Миронов отрядил Оруджева и Шишова с начальником тыла бригады — за дополнительным снаряжением. Оружие решили не менять: особенной точности стрельбы на дальней дистанции в лесу не требовалось, а по надежности «Калашниковы» — первые автоматы в мире. Попросили у кубинцев только пистолеты, лучше — Стечкина, и одну снайперскую винтовку СВД. Она всегда могла пригодиться. Ну и что там еще поискать можно в плане холодного оружия.

В распоряжение группы Миронова кубинцы предоставили УАЗ без тента в хорошем состоянии. Впятером советские в нем вполне умещались. Со стороны кубинцев на операцию шло двадцать пять человек, вся спецгруппа бригады. С ее командиром капитаном Серхио Тибуроном Евгений познакомился еще в кабинете комбрига и там же поинтересовался, где того готовили. Оказалось — нет, не в Союзе, на самой Кубе. Где готовили инструкторов, обучавших Серхио, Миронов спрашивать не стал. Кстати, они уже через пять минут перешли на «ты» и стали звать друг друга по именам: Серхио и Эухенио. А что, коллеги все-таки.

Евгений попросил провести его на узел связи. Нужно было доложить в Луанду о том, что прибыли благополучно и действуют, как было обговорено. Узнав о том, что сообщение получено, он вернулся к группе. Теперь предстояло выдвигаться к окраине города, где они должны были встретиться с кубинцами, идущими на операцию. Как раз подоспели Оруджев и Шишов. СВД и запас патронов к ней они получили. С ножами тоже более-менее повезло, всем достались польские боевые ножи 62 KS с обрезиненной рукояткой, весьма остро заточенные, хорошо сбалансированные, так что метать такой нож можно было с легкостью. А вот «стечкин» нашелся всего один, и Миронов, пользуясь положением, забрал пистолет себе. Остальным пришлось удовольствоваться обычными «Макаровыми». О глушителях к пистолетам и снайперской винтовке и речи не шло. Откуда они тут? Лишних приборов ночного видения тоже не нашлось. Серхио объяснил:

— У нас их в бригаде только два. Один сейчас у той группы, что ведет колонну, а второй у моих ребят. Не расстраивайся.

— Я и не расстраиваюсь, — ответил Евгений. — Просто с этой «гляделкой» было бы полегче. Ну, да ничего, и без нее обойдемся. — А сам с тоской вспомнил о снаряжении группы, оставшемся в Союзе. И какого черта их не отправили спецрейсом?! Действительно, могли бы все необходимое с собой захватить. Насколько бы проще было сейчас работать.

Он повернулся к подчиненным.

— Ну что, орлы? Готовы? По машинам!

Серхио поехал с ними, чтобы указать место встреч и с кубинской группой. Уровня подготовки кубинцев Миронов не знал, но рассчитывал, что он довольно высок, поскольку те воевали здесь давно и местные условия знали.

Уже наступила ночь, которая в этих широтах просто внезапно, без перехода, падает на землю и окутывает почти непроницаемым мраком все вокруг. А поскольку никакого освещения улиц здесь не существовало в принципе, ехать пришлось при свете фар и не очень быстро. Послышался голос Штефырцы:

— Ребята, гля, какая тут луна!

И действительно, молодой (или старый?) месяц висел рожками не вбок, как в России, а вверх. Вот уж, действительно — рожки!

Минут через десять добрались до окраины городка, выбрались на разбитый асфальт трассы и двинулись по ней.

— Далеко еще? — спросил Евгений кубинского капитана.

— Нет, всего пять километров. В расположение бригады мы заезжать не будем, встретимся у съезда к ней.