давно воюют меж собой, но пока у них стояло затишье. Это было лишь из-за болезни Императора Мэй. Если он умрёт, и на его место не встанет единственный наследник, то это будет шанс для Цзань Цзинсун: показать себя перед отцом, захватив своё первое Царство.

Вот только сейчас идти на войну было глупым и рискованным шагом, а вот отправить убийцу сделать грязную работу и отчистить путь — как раз являлось необходимостью! Вот только, почему именно четырнадцатилетней девочке выпала такая «Честь», Юань не понимала, но Цзань Цзинсун умел красиво говорить, пояснив своё решение.

— Ты моя самая верная подчинённая! Моя правая рука. Кому, если не тебе, я могу доверить своё возвышение? — юноша с лицом ангела присел возле Пан Юань, приподняв её голову на себя, — Пожалуйста, это правда необходимо. Если не мы их, то они нас, и тогда… — Цзань Цзинсун опустил взгляд. И лишь увидев, как лицо Бога опечалилось, девушка резко подскочила, не в силах вынести страдание любимого человека.

— Я поняла вас, господин! Положитесь на меня. Я все сделаю! — бросила клятву Пан Юань, не зная, что именно в тот момент попалась на удочку лживого Бога.

Ночь

«Прости меня…» — смотря на спящего ребёнка, рука убийцы дрожала.

Кровь

«Но я должна это сделать. Мне так жаль…» — по щекам убийцы потекли горькие слёзы. Это не первое убийством Юань, но первое, в котором погиб невинный.

Крики

«Я…» — убийца посмотрела на свои руки. Они были все в крови.

Боль..

— Ах..

Проснувшись утром, Пан Юань обнаружила себя лежащей возле дерева. В свой сарай она вчера так и не вернулась, заплутав по лесу и присев возле дерева, изрядно истратив кучу энергии в пустую.

Отряхнувшись от песка, девушка побрела в Царство Моу, вновь приобретя свои пустые ко всему глаза. Прошлого уже не исправить. И думать о нём не имеет смысла. Пан Юань считала, что убив Цзань Цзинсуна, она хоть немного, но очистит свою душу. Ведь её Император — страшный человек, и девушка всегда это знала, но закрывала глаза, не в силах противиться любимому…

— О, Нуна, молодец! У тебя получилось!

Услышав голос, который обычно звучал грубо и холодно, Пан Юань повернула голову, увидев, как Юншэн Фанг тренирует вчерашнюю девочку, уже чистую и переодетую. Сейчас по виду ребенка никто и не скажет, что вчера она с трудом стояла на ногах. Видя, кто взялся за беднягу, девушка немного успокоилась, ведь теперь никто не посмеет тронуть ребёнка под опекой самого генерала.

Почувствовав на себе взгляд, мужчина обернулся, увидев Пан Юань, стоящую достаточно далеко от них, но всё же в поле зрения.

— Идём, ты заслужила Юэбин. — взяв ребёнка за руку, повёл её за собой мужчина.

— Ура! А что это?

Несмотря на то, что воин наверняка желал оскорбить своим действием даму, показывая то, что она недостойна смотреть на ребёнка, сама Юань была более чем довольна, тем, что вчерашняя бедняга улыбается и ходит хвостиком за надёжным человеком, который явно не даст её в обиду.

— Юншэн Фанг всегда хорошо ладил с детьми. Не то, что я, — услышав голос, девушка обернулась, увидев Императора Моу. — Помню, в детстве он также награждал меня за старания вкусностями. Ох, чудное было время.

— А сколько ему лет? — спросила Юань, видя мужчину тридцати пяти лет, но по-настоящему явно старше.

— Сейчас 57. Он в 36 получил своё бессмертное тело. — поведал Моу Лин, ни на секунду не отводя взгляда от Пан Юань, будто изучая её, — Пойдём, составишь мне компанию за завтраком.

Мужчина пошёл по тропинке в свои покои, и хоть Пан Юань не хотела идти за ним, но голод дал о себе знать. Месяц питаясь скудной едой, девушка, плюс ко всему, два дня уже почти ничего не ела, а вчера истратила столько энергии, что сейчас готова была проглотить кабана.

Идя за Императором Моу, Юань замечала, как слуги то и дело перешёптываются, глядя на них. Моу Лин тоже заметил это, потому поспешил сказать:

— Не обращай на них внимание. Их злость можно понять.

— Я и не обращаю, — пожала плечами Юань, заходя за мужчиной в его роскошные покои.

Комната Императора Моу, как и полагается, была роскошной и просторной. В ней царила гармония и пахло цветочными благовониями. Расположившись за круглым столом, Пан Юань приняла угощение и чай, желая лишь поесть и уйти. Но у Моу Лина имелись иные планы…

— Как тебе живётся в моих владениях? — поинтересовался мужчина, сам не притронувшись к пище, явно будучи сытым, что навело Юань на мысль, что её загнали в сети приманкой в виде еды.

— Не плохо. — пожала плечами дама, не горя желанием болтать.

— Вот как? — приподнял бровь Император, — Сегодня я решил навестить тебя, и узнал, где ты спишь… — выдал мужчина, от чего заклинательница приостановил поедание пищи, — А потом увидел, что на тебя нет порций, хотя должна была быть. — продолжил кидаться фактами Моу Лин, но Пан Юань не считала это какой-либо тайной, потому лишь снова пожала плечами, продолжив есть, — Тебя не злит такое отношение к себе?

— Да нет. Оно вполне оправданно, так к чему злиться? — искренне не понимала мужчину дама. — Будь они добры ко мне, тогда я бы удивилась, — усмехнулась Пан Юань, а вот на лице Императора не было и намёка на улыбку.

— Ты привыкла получать такое отношение к себе? — продолжил допрос мужчина.

— Не совсем. — задумалась девушка, помня, что в царстве Цзань имела комфортные условия и никогда ни в чём не нуждалась, в отличии от этого места, где ей нельзя даже получить чистой одежды, — Просто для меня это всё мелочи. Я редко бываю в своих покоях, так какая разница: сарай это или ваша комната? — бросила дама, говоря свои слова спокойным голосом, — В еде я не привередлива, и лучше уж недоесть, чем получить в рис яд. — понимая, что не была бы удивлена отравлению в данном месте, заклинательница подумала, что даже и хорошо, что она сама добывает и готовит для себя еду, — Так что, как я и сказала, меня вполне всё устраивает! — улыбнулась Юань, считая, что лучше уж жить на улице, чем с бывшим господином под одной крышей.

— Вот как… — задумчиво бросил мужчина, смотря на свою чашу в руке, после чего с уст Императора раздался смех.

«Божечки, он что, с ума сходит?» — приподняла брови дама, не зная, как реагировать на столь странную реакцию.

— Ты и вправду необычный человек. — проговорил Моу Лин, наклонив свою голову набок, — Обычно сильные люди