стену, затем задирает футболку. Тяжёлый взгляд мажет по идеально чистому телу. Ни одной раны, ни одной отметины или маленькой царапины нет. Внутри девушки бродит жуткая тревожность. Если бы её сердце билось, оно бы выбило дыру в её грудине.

Я.. жива?

В памяти возникает чёткое воспоминание: сильный удар, треск собственных костей, авария. Амели обливается леденящим потом. Она успокаивает себя мыслью о том, что вероятность выжить, хоть и маленькая, но есть. Девушка водит руками по мягкой простыни, затем по подушкам. Это точно не её комната и не её постель.

Она решает, что нужно уходить отсюда, или хотя бы узнать своё местонахождение. Аккуратно свешивает ноги с постели и ступает по тёплому ламинату, слегка прогибающемуся под её весом, щурится, стараясь привыкнуть к темноте, и замечает дверь на другом конце комнаты. Она осматривается пару раз по дороге к выходу и замечает несколько деталей в виде картин, зеркала и занавешенного окна. Привлекает окно по большей части. Амели ступает к карнизу и слегка тянет шёлковую ткань в бок. За стеклом лишь фонари, растворяющие светом тьму, множество машин и домов.

− Надеюсь, это Гавр, − шёпот ударяется о стены.

Подойдя к выходу, Амели аккуратно укладывает ладонь на дверную ручку, набирается сил и открывает. Сквозь образовавшуюся щель бьётся тёплый свет, который исходит от ближайшего светильника. Значит, в доме кто-то есть. Нервно сглотнув вязкую слюну, Амели распахивает дверь и ступает дальше по коридору.

Высокие потолки и отделка в виде узоров на стенах заставляют обратить внимание, а несколько колонн в гостиной замереть. Девушка старается не осматривать всё слишком тщательно и ищет взглядом выход из этого места. Уже не уверена, есть ли он.

Она проходит дальше по огромной гостиной и замечает вытянутый обеденный стол для нескольких человек возле диванов. Приятный запах свежеиспечённых булочек с корицей уже в самом начале её пути не давал покоя. Живот неприятно урчит от вида плюшек на столе, затем подступает слюна. Девушка мнётся на месте, прикусывая губы, и прикладывает ладонь к животу в попытках успокоить его. Не выходит. Пару секунд мучений, и, осматриваясь по сторонам, она уже откусывает маленький кусочек от самой пышной булочки. Их вкус настолько приятный и насыщенный, что не хочется оставлять их здесь одних. Ещё ни в одном магазине или кафе она не пробовала булочки с корицей настолько вкусные. Сладостное тесто с удовольствием тает на языке, а корица оставляет необыкновенный привкус.

− Вы видите это? – шепчет кто-то за спиной тонким голоском.

Амели замирает с тестом за щекой. Она смотрит в сторону звука и видит трёх женщин лет сорока, выглядывающих из-за угла. Каждая из них одета в кухонный фартук, особенно выделяются длинные белые волосы и бледная кожа. Амели дёргается от них, молча наблюдая за их действиями и эмоциями. Они рассматривают Амели с ног до головы и обратно, о чём-то шепчутся между собой. Амели сжимает ладони в кулаки.

− Кто вы? – судорожно спрашивает девушка, ощутив, как задрожали губы. – Кто вы такие? Что я здесь делаю? – чуть ли не кричит Амели, отшатываясь назад.

− Не волнуйтесь, − старается успокоить одна из них. – Скоро вернётся Господин, он вам всё объяснит.

− Ответьте, − твёрдо произносит девушка, пока женщины шепчутся. Из их шёпота она различает лишь «она не знает». Страх неизвестности окутывает её с головой.

Женщины подходят ближе, а Амели отходит от них дальше. Её пугает их болезненная бледность и пустые глаза, а морщины возле глаз наводят ещё больший ужас. Голова идёт кругом от сложившейся ситуации.

− У вас, − одна из них указывает на нос. – Кровь. Вы плохо себя чувствуете? – они подходят всё ближе, стараясь сократить расстояние, однако Амели этого не позволяет.

Она быстро подносит пальцы к носу и вытирает жидкость. Амели медленно переводит взгляд на кончики пальцев, впадая в сильнейший ужас. Кровь чёрного цвета, словно смоль, обильно стекает вниз на ладонь, после которой остаётся неприятный тёмный след. Колени предательски подкашиваются, и Амели валится на пол, судорожно вытирая руки друг о друга. Внутренняя истерика пробивается наружу, она чуть ли не срывается на крик от того ужаса, что испытывает сейчас.

Те женщины приникают к ней и что-то говорят, видимо, пытаются успокоить, однако ей совершенно не помогают их разговоры. Девушка срывается с места и бежит в случайную сторону. Она не верит во всё происходящее, надеясь на обычный кошмарный сон. Она проснётся и всё прекратится. Так было всегда.

Неосознанно врезается в кого-то и падает обратно на пол. Кто-то подсаживается рядом на корточки и протягивает руку. Амели не поднимает глаз и видит лишь размазанную кровь на руках.

− Господин! – восклицает одна из тех женщин.

Это тот, про кого они говорили в самом начале их диалога, тот, кого они называют Господином. Амели переводит взгляд наверх и видит знакомое лицо. Оно кажется более вытянутым, чем в прошлый раз, но пухлые щёки и алые губы придают ему округлость. Белый костюм тройка с чёрной рубашкой, поверх которой завязан бордовый галстук. Он выглядит так же опрятно и красиво, как и в прошлый раз, однако тех манер след простыл. Амели вновь смотрит в эти серые глаза и видит собственное отражение. Она выглядит максимально жалкой.

Он непроницаемо смотрит в испуганный взгляд напротив, а Амели лишь прищуривается в попытках понять, что у того в голове.

− Амели Честейн, − ток проходится по всему телу от знакомого имени. – В ночь на четвёртое марта произошла авария, − твёрдо произносит Тэй, видя в глазах напротив недоверие и страх. – Я ваш приближённый ангел, и моя задача заключается в том, чтобы сопроводить вас в Страшный суд1, − грубый тон звучит, словно смертный приговор.

Амели молчит не в силах раскрыть губ. Внутренне ударяет себя по лицу, чтобы очнуться от страшного сновидения, однако проснуться так и не удаётся. Парень ждёт ответа.

− Э-это сон, − заикаясь, тише обычного произносит Амели, словно говорит для себя. – Это не может быть правдой.

София.

В голове лишь одно имя.

− Амели, − мужской голос кажется нежнее. – Это не сон, всё реально.

Она вспоминает ту аварию, тех людей, что выбросили её в океан, и заливается холодным потом. Он прав. Он абсолютно прав.

− И что теперь? – шок и некий страх где-то в глубине окутывает Амели, однако старается не подавать виду.

Взгляд кажется суровым, будто тот лжёт о своей истинной сущности. Амели отводит глаза в сторону: не может выдержать чужого взора.