ухмылка от вороха мыслей. Смакуя на кончике языка сладкую горечь, вновь затягивается и раскрывает веки лишь на секунды. Рассматривает ночное полотно небес и о чём-то думает, потупив взгляд. Взор серых глаз устремляется куда-то вниз на набережной у моста. Он надламывает чёрные брови и чуть щурится, вглядываясь во тьму. По безлюдной дороге хромает вендиго – дух, пожирающий человеческую плоть. Худощавый вытянутый силуэт, жёлтая кожа мерзко обрамляет кости существа, а вместо морды − череп оленя со сломанными рогами. Чёрная кровь капает с острых зубов духа, тот тяжело дышит. Он выбрался из Царства Духов, чтобы найти новую жертву для своего вечно голодающего желудка.

Парня привлекает его поведение, и он замечает, что существо встаёт на четвереньки, затем быстро срывается к прибрежью. Там тело некой девушки прибивает волнами к бетону. Она не двигается.

Ему нет дела до их разборок, но если вендиго сейчас растерзает это тело, то душа больше не сможет покинуть место кончины и превратится в очередного монстра. Монстров хватает в Царстве Духов, здесь им нет места.

Вдохнув холодный поток воздуха, парень гасит бычок о парапет моста и неторопливым шагом направляется в сторону набережной. Белоснежные туфли стучат по бетонным ступенькам, ладони элегантно заложены в карманы белых брюк, и он доходит до места назначения быстрее той твари. Вставая к вендиго лицом, он перекрывает ему путь к жертве, затем раскрывает ладонь правой руки, собирая из крохотных частичек небесного света катану. Существо встаёт на четвереньки, опираясь на копыта задних ног и острые когти передних лап. В глубокой тишине разносятся мерзостные всхлипы и постоянное сглатывание крови напротив. Крепче сжимая рукоятку своего священного оружия, парень не двигается. Каждый ожидает от другого каких-либо действий.

Омерзительный рёв твари грубо впивается в уши. Парень уклоняется от прыжка вендиго, проскальзывая под ним, словно тень. Он улавливает момент, когда существо теряет секунды на то, чтобы развернуться, и насквозь пронзает чёрное сердце со спины. Ломает тому кости грудины, вонзая лезвие катаны глубже, и несколько раз проворачивает её вокруг своей оси. Тихий рык, и тварь падает на бетон, захлёбываясь в собственной крови. Мужчина зачёсывает пальцами чёлку назад и тяжко вздыхает, подняв голову к небу. Данные битвы приносят ему слишком много стресса, пусть и несерьёзные. Пора признать, что он не создан для убийств.

Он толкает ногой убитую тварь. Вендиго перекатывается и соскальзывает в воду, мигом растворяясь в жидкости, как в смертельной кислоте. Парень кривит рот от сложившейся картины, затем его катана растворяется в воздухе, распадаясь на те частички света, из которой она создана.

Шмыгнув, он подходит к спасённой девушке. Мёртвой девушке. Присаживается на корточки и, резко ухватившись за мокрые девичьи волосы, тянет на себя. Внимательно исследует глазами глубокую рану на затылке, затем перемещает свой взор на разбитые виски. Картина не из приятных, но он привык. Кожа уже синеет, а тело окаменевает, покрываясь тёмными сетями бывших сосудов.

− Стоило мне оставить тебя на пару минут одну, как ты уже плаваешь мёртвая на другом конце Франции, − он кривит губы, видя знакомое лицо. Цокает, фокусируя взгляд на глубоких ранах.

Парень недолго рассматривает её и кидает обратно в воду на съедение рыбам и бактериям. Выпрямляя спину, он отряхивает свой белый костюм и внимательно смотрит по сторонам. Хочет уходить, но что-то внутри не пускает, и вновь смотрит на плавающее тело.

− У неё нет приближённого ангела, − говорит сам себе, словно для подтверждения. Если оставит её сейчас, придёт другой дух.

Ругаясь на самого себя, мужчина засучивает один из рукавов и несколько секунд рассматривает два символа на запястье в виде небольших татуировок. Подносит те к губам и тихо проговаривает:

− Время смерти двадцать два года.

Один из символов загорается небесным пламенем и тут же угасает. Парень опускает рукав, краем глаза вновь посматривая на безжизненное тело, и уходит отсюда прочь.

Тринадцатый день второго месяца весны.

− Мама, а правда, что у каждого человека есть свой ангел? – маленькая Амели с потрёпанной куклой в руках подходит к матери на кухне. Её глаза-бусинки блестят в свете солнца из окна, а губки слегка подрагивают. Она смотрит на свою маму за раковиной и замечает странный синий отпечаток под её глазом, но вопросов старается не задавать. Мама никогда не отвечает на них.

− Конечно, милая, − она не смотрит на Амели и продолжает мыть посуду, пряча лицо в волосах.

− Почему тогда наши ангелы не могут помочь нам? – Амели быстро моргает, смотря в окно на солнечный день. Сегодняшнее утро особенно спокойно для неё. Папы нет дома. – Я бы хотела, чтобы ангелы помогли папе полюбить нас.

− Я бы тоже хотела, Амели, − мама отходит от посуды и зачёсывает волосы за уши, присаживаясь к девочке на корточки. Она смотрит на свою дочь с невидимыми слезами на глазах и мило улыбается, затем аккуратно поглаживает Амели по волосам. Глаза мамы слезятся, и та невольно вытирает их тыльной стороной ладони.

− Почему ты плачешь?

Ответа так и не последовало.

Мгла оседает на глаза. В голове туман и бардак. Дыхание тяжёлое и глубокое. В нос забивается чужеродный запах. Амели ощущает себя, своё тело, но не может разомкнуть век. Реальность, будто сонный паралич, ломающий границу между сном и явью. Становится невыносимо жарко, кто-то дышит в её шею и пытается укусить, однако не решается. Амели кричит внутри, хочет убежать далеко-далеко, но тело не поддаётся. Вот-вот кто-то дотронется до её щеки, кто-то унесёт за собой во тьму. Всё резко замирает.

И она слышит в своей груди тишину. Сердце не бьётся.

Амели раскрывает веки и видит над собой незнакомый потолок. Худая рука тянется к грудине и крепко сжимает пальцами переодетую одежду. Она пытается нащупать биение собственного сердца, но находит сплошную тишину. Амели бегает глазами по всему помещению и мысленно представляет себя в гробу. Кажется, это и есть гроб.

Девушка внезапно заходится в приступе кашля, отхаркивая застоявшуюся воду из лёгких. Она поворачивается на бок, выплёвывая жидкость на бордовое постельное бельё, и рефлекторно обнимает свою талию руками, вспомнив, как сильно болело левое ребро. Лишь сейчас приходит полное осознание происходящего. Ошарашенный взгляд прыгает с одного угла комнаты на другой, а дыхание учащается в одно мгновение.

«Где я?» − очевидный вопрос возникает в девичьем сознании. Амели судорожно переводит глаза на свою одежду. Её переодели в оранжевую футболку большого размера и широкие чёрные штаны. Девушка дёргается к изголовью постели и бьётся макушкой о