Дверь была заколочена крест-накрест крепкими досками. Шляпки сидевших в них гвоздей были покрыты слоем коррозии.

Я с силой подергал доски — они не сдвинулись даже на миллиметр.

Затем я подошел к окну и, стерев с него грязь листком подорожника, заглянул в комнату.

Обстановка была узнаваемой, с той лишь разницей, что повсюду лежал внушительный слой пыли.

Мне оставалось лишь повернуть назад…

По дороге на базу я разложил всё по полочкам.

И вот что у меня получилось.

Они, гости из космоса, обосновавшись почему-то в заброшенной забайкальской деревне, выбрали для некоего эксперимента именно меня. Выбрали заранее. Значит, долго наблюдали перед этим, сравнивали с другими кандидатами, может даже, читали мои мысли.

Затем устроили мне «невезучий» день. Я выбился из графика, поменял после первой ходки колесо, так что к вечеру остался без запаски.

Тут они меня и достали, проткнув мой скат огромной железкой, которой точно не было на дороге.

Наконец, заманили на ночь в дальний дом с помощью светлячка-маячка.

Вот какие возможности у этих пришельцев!

Ты их не видишь и не слышишь, а они вертят тобой, как хотят…

Своим приятелям-шоферам я поначалу рассказывать о своих ночных злоключениях не стал; думал — засмеют.

Но постепенно до меня начали доходить слухи, что среди бывалых водителей, особенно местных, заброшенная деревенька пользуется дурной славой уже давно.

Со многими там случались всякого рода казусы, хотя и никак не связанные с пришельцами.

Иные водители признавались, что проезжая мимо Сыпчугура поздним вечером в одиночку, они вообще стараются не смотреть в ту сторону.

Каких только фантазий я не наслушался на этот счет!

Наиболее невероятную историю рассказал мне мой добрый товарищ, пожилой уже водитель Алексей Трофимович Логинов, для меня просто Трофимыч.

Самое поразительное, что его тоже заманили в тот же дом, но затем события развивались совершенно иначе…

…Сорок лет без малого уже прошло, а я помню ту ночь до мельчайших подробностей.

Если честно, то сами эти пришельцы мне побоку!

Они, эти невидимые человечки, может, и хорошие ребята, правильные, но пожадничали в тот раз. Я-то уважил их просьбу, не отказал, а они поскупились на благодарность. Одарили меня своей силой всего-то на какой-то часок, а могли ведь и навсегда. Ну, что им стоило! Только подразнили.

Вот почему я до сих пор немного ворчу на них…

От автора. В малиновой папке я обнаружил также конспект рассказа Николая Ерофеева о том, что случилось в заброшенной деревне с его другом Логиновым.

Рассчитываю предложить эту историю нашим читателям в скором времени.

Остров любви

Не дарите один и тот же подарок дважды

Два немолодых уже приятеля, давно не видавшихся, отмечали встречу в кафе.

Один желчно жаловался второму на жизнь: это не так, то не этак… Хорошо бы сбежать на какой-нибудь необитаемый остров, где тебя никто не найдет!

При последних словах слушатель невпопад улыбнулся.

— Ты чего? — готов был уже обидеться жалобщик.

— Да вот вспомнилось вдруг… — успокоил его тот. — У меня ведь когда-то был собственный необитаемый остров! Остров, на котором я провел несколько самых счастливых часов в моей жизни.

— У тебя? Остров?

— Именно! Вот послушай… — роль рассказчика незаметно перешла ко второму.

Как-то раз, еще в пору моей прорабской молодости, я был направлен в длительную командировку на важный стратегический объект под древним таджикским городом Ходжентом, который в те времена назывался Ленинабадом. Места там сказочные, климат великолепный, фрукты и дыни дешевы, а восточная экзотика и вовсе даром. Одно было плохо — маловато европейского населения, а еще меньше — свободных женщин. Между тем, меня ничуть не привлекала перспектива коротать вечера в одиночестве.

Но вот очень скоро я сделал для себя ценное открытие.

Оказалось, что в считанных километрах от Ходжента находился еще один город — Кайраккум, имевший статус курортного. Этот небольшой, но уютный, очень зеленый городок располагался на берегу огромного водохранилища, заполненного водами Сырдарьи.

Представь себе голубую водную гладь, вытянувшуюся в длину на добрую сотню километров! Да и ширина ее была солидной: противоположный берег терялся в голубоватой дымке. Словом, местные жители имели все основания называть этот водоем морем, и я с ними вполне солидарен.

Сразу же за городом, на одном из участков побережья, тянулась целая цепочка домов отдыха и турбаз, куда по профсоюзным путевкам приезжали отдыхающие со всех уголков единой тогда страны. В том числе и женщины — молодые, красивые, свободные. Они сами сгорали от желания закрутить курортный роман.

И вот с некоторых пор, как только выдавался свободный часок, я мчался на своем прорабском уазике на пляж. Сначала устраивал заплыв с нырянием, а после лежал на рассыпчатом белом песке, разглядывая красоток в смелых купальниках и выжидая, когда же появится та единственная, от которой я не смогу отвести глаз.

Здесь надо сказать и о том, что рядом с пляжем имелась небольшая бухточка, где выдавали напрокат водные велосипеды и катамараны, и откуда 2–3 прогулочных катера возили туристов в «морские» круизы…

Вышло так, что в первые же дни я волей случая свел знакомство с капитаном одного из катеров — Володей, моим ровесником. Он обмолвился вскользь, что у него проблема с машинным маслом для двигателя — тогда это был страшный дефицит. На следующий вечер я привез ему гостинец — пару канистр с маслом, после чего обрел в лице Володи надежного друга.

Вскоре он сделал ответный ход, устроив для меня обзорную экскурсию по всему прилегающему фарватеру водохранилища, а затем бросил якорь у небольшого песчаного островка, находившегося примерно посередке между продольными берегами этого рукотворного моря. Люди на пляже казались отсюда маленькими точками. Противоположный берег был и вовсе безлюдным. Размером островок не превышал теннисный корт, а над водой возвышался едва ли на ладонь-полторы. Здесь не росло ни травинки. Тем не менее, это был реальный остров.

Володя доверительно объяснил мне, что ни он, ни его коллеги-капитаны туристов сюда не возят. Этот островок экипажи держат для себя. Собираются здесь иногда все вместе, с подругами, ставят катера на якорь и расслабляются немного. Но это — в конце сезона, когда наплыв отдыхающих иссякает и появляется свободное время. А сейчас некогда, сплошная запарка. Островок свободен до конца лета, и если у меня появится желание, я могу воспользоваться его уединенностью. Он, Володя, готов в любое время доставить меня сюда вместе с моей подругой. Только надо предупредить заранее.

И вот буквально на следующий день