Он подумал, что Вероника пытается исключить возможность встретиться и поговорить с глазу на глаз. Он не настаивал.

Появился Питер со шляпной коробкой в руках.

– Спасибо, Питер, я возьму это. – Он обменял коробку на предусмотрительно припрятанную в кулаке банкноту. – Желаю вам приятных выходных.

– Спасибо сэр, и вам того же.

– В субботу пойдете болеть за «Роверс»? спросил он.

– Не пропускаю ни одной игры, – не моргнув глазом, ответил Питер. – До свидания, мисс Грант.

– Пока, Питер, увидимся.

– Каков плут! – заметил Фергюс по пути на стоянку такси.

– Не судите его строго, – засмеялась Вероника. – Может, он считает, что выступил в роли купидона.

Она спохватилась, что сказала лишнее, но то ли он не услышал ее из-за шума, царившего на вокзале, то ли решил, что благоразумнее будет промолчать. Фергюс открыл дверцу машины и отступил, пропуская Веронику вперед.

– Челси, – назвал он район, оглядываясь на Веронику. Она сказала адрес, и Фергюс сел рядом с ней.

– Фергюс, вы все еще полны решимости? – обратилась она к нему, когда водитель вырулил со стоянки на трассу. – Если передумали, я пойму.

– Я не могу допустить, чтобы ваши усилия пропали даром. А уж раз вы нашли в себе мужество расстаться с билетом на самое престижное спортивное мероприятие года…

– Я не такая азартная болельщица, чтобы сильно переживать из-за этого.

– Вероника? – Она смотрела немигающим взглядом в затылок водителю. – Вы боитесь, что у вас будут неприятности?

– Не из-за этого. Но…

Никаких «но» быть не может. Она была его спасением, и он не позволит ей уйти.

– Если билет тут ни при чем, значит, дело во мне. Вы присмотрелись и пришли к выводу, что я не подхожу на эту роль, не отвечаю высоким запросам вашей мамы?

Уже второй раз за утро кровь прилила к ее щекам. Она порывисто обернулась к нему:

– Да что вы! Вы само совершенство. – Румянец стал еще гуще. – Вот если бы у нас было хоть немного времени, чтобы поговорить. Но…

Так, хватит с него этих «но».

– «Совершенство»? Так меня еще никто никогда не называл, – поспешил заметить он, пока она не придумала еще какую-нибудь причину все отменить.

Фергюс помнил, какое у нее было лицо, когда она нечаянно пошутила про купидона. Он подумал, что невозмутимая блондинка не так уж невозмутима, как ему показалось вначале. Вероника все больше ему нравилась.

А может, хитро заманив его в расставленные сети, она вдруг почувствовала себя виноватой и считает, что должна предоставить ему путь к отступлению или дать время на раздумья? Это было очень мило с ее стороны, но воспользоваться ее великодушием он не собирался. Фергюс был уверен, что Вероника выполнит свои обязательства. Свадьба Доры представилась ему в неожиданно радужном свете.

– Итак, пока мы не доехали до Слоун-сквер, надо хотя бы придумать, как мы с вами познакомились, если, конечно, вы не собираетесь представить все как есть.

– Как есть?

– Ну да, что вы дали взятку официанту в вагоне-ресторане, чтобы тот посадил меня за ваш столик, а потом без тени смущения стали меня вербовать.

– Оригинальное решение, – ответила Вероника.

– Эта версия хороша тем, что ни один нормальный человек в нее не поверит, – заметил Фергюс.

Вероника привыкла держать себя в руках, Фергюс – тоже. В любом случае она не собиралась облегчать ему задачу.

– Сказать своим я, конечно, не рискну. Но на ваших сестрах, если хотите, можем попробовать, предложила она.

– Ой ли, – засмеялся Фергюс.

– В любое время.

– Ну, так как мы познакомились?

– Например, мы познакомились в поезде, это звучит вполне правдоподобно, – заметила Вероника. – Вы ездите регулярно, а я минимум два раза в месяц.

– За завтраком?

Веронике показалось, что он смеется над ней. Ей это не понравилось.

– А почему нет? – сказала она дерзко. – Я всегда завтракаю в поезде. Мы оба живем в Мелчестере, вполне естественно, что могли где-нибудь встретиться. – Она замолчала, ожидая, что он предложит свой вариант.

– На концерте?

– Вы любите музыку?

– Я состою в патронажном совете городского оркестра Мелчестера.

– В самом деле?

– Еще мы могли встретиться в музее. Вы бывали в зале Каванаг?

– Там, где хранятся осколки греческих амфор? – спросила Вероника. Она не была, но читала репортаж об открытии этого зала в газете.

– Керамический бой. Моя мать была археологом. Она завещала этот «керамический бой» и свои бумаги музею, и, конечно, деньги, чтобы разместить все это. Пристроили новый флигель…

Фергюс не успел закончить, так как машина повернула за угол и остановилась около маленького, уютного дома.

– Похоже, мы на месте. – Он открыл дверцу и помог Веронике выйти. Затем донес ее вещи до парадного и позвонил в дверь.

– Не стоит меня дожидаться, – сказала Вероника.

– А я думал, мы договорились, что я джентльмен, – ухмыльнулся Фергюс. – Вдруг вашей подруги не окажется дома? И вы останетесь на ступеньках со своим багажом.

– Но Сьюзи ждет меня.

В подтверждение ее слов послышались шаги на лестнице.

– Вот видите?

– Вижу. – И он подал ей коробку.

– Спасибо.

– Не за что. – Фергюс наклонился и погладил ее по щеке. – Не помню, когда в последний раз я так наслаждался поездкой.

Его жест ошеломил Веронику, и она продолжала стоять неподвижно. А когда дверь начала отворяться, Фергюс поцеловал ее в губы. Он мог бы предупредить, он должен был предупредить, но боялся, что она возмущенно отшатнется. А ему так захотелось коснуться ее губ….

Вероника считала, что легко одурачит друзей и заставит их поверить, что они любовники. Но он был уверен, что даже мимолетный поцелуй убеждает лучше, чем любые слова. Вернее, он предполагал, что поцелуй будет мимолетным, а получилось не совсем так.

Внешне Вероника могла показаться холодной, но губы ее были теплыми, податливыми.

Чувственный отклик Вероники походил на дремлющий вулкан, покрытый снегом, в глубине которого бушевали страсти, как расплавленная лава.

Когда он нехотя выпрямился и заглянул в ее лучистые удивленные глаза, ему почудилось, что раньше она многого о себе не знала.

Фергюс обернулся к изумленной молодой женщине, которая стояла в дверях.