Выслушав их, Тимофей Тимофеич почесал лысую голову:

– Думаю, Афанасий прав. Это не обычные крысы, а мутанты!

– Почему вы так думаете? – спросил Котаускас.

– Мой дедушка был с Новой Земли. Он говорил, что люди проводили там какие-то испытания, после которых почти никто не выжил. Дедушку спасло то, что он забрался в холодильник за сливками, а дверь захлопнулась. Потом его увезли на большую землю, но через год он облысел. Вот почему у всех в нашем роду лысина…

– А все, кто не уехали, погибли? – спросил Шустер.

– Как видите, не все. Крысы выжили и приспособились…

– Ну, и жили бы себе на Новой земле!

Старый кот покачал головой:

– Рыба ищет, где глубже, а крыса – где лучше! На Новой земле условия самые неподходящие. Птицы не поют, деревья не растут. Камни, снег, морозы до минус шестидесяти. Потому они и двинулись сюда.

– Нужно сообщить об этом людям, – сказал Котаускас. – Они найдут способ остановить крыс.

– Не думаю, что это хороший выход. Люди что сделают? Насыплют кругом отравленного зерна. Но крысы умны. Одна-две сдохнут – и всё! Зато погибнут зайцы, белки, птицы. И воду нельзя будет пить. Самое разумное – перебраться в город…

– Бросить хозяйство, избы, огороды, лодки?! И побираться у городских помоек?! – возмутился Афоня. – Нет, я буду драться!

– А о детях ты подумал? – спросил Тимофей Тимофеевич. – Нас мало. Если пара сотен крыс нападет на деревню, никто не уцелеет.

– Значит, будем драться в море, – сказал Котаускас. – Нельзя допустить, чтобы они оказались на берегу. И нужно найти их до того, как они приплывут сюда.

– Не пустим мутантов в Котьму! – поддержала его команда.

В Белом море тысячи островов. На то, чтобы найти базу крыс, требовалась уйма времени, которого у моряков не было.

Капитан Котаускас бродил по берегу в раздумье, когда неподалеку опустилась большая белая чайка. Чайку звали Альберт.

Обычно чайки селятся огромными колониями на островах. Но некоторые не любят птичьих базаров и организуют небольшие поселения. Такая колония – в десять семей – жила на берегу неподалеку от деревни.

– Привет, Котаускас, – сказал Альберт. – Хочу попрощаться. Завтра мы с Бертой улетаем.

– Куда?

– На запад. Куда-нибудь, где поспокойнее. В Голландию. Или в Канаду. Мы еще не решили.

– Это из-за крыс? – спросил Котаускас. Альберт кивнул:

– Здесь становится опасно. А нам птенцов высиживать!

По его сведениям, к большим птичьим базарам крысы пока не приближались. Но уже разорили несколько береговых колоний.

– В Голландии, конечно, хорошо. Но если крыс не остановить, они рано или поздно доберутся и до Голландии, и до Канады.

– И что ты предлагаешь?

– Нам нужна помощь. Воздушная разведка. Мы хотим найти базу пиратов и дать им бой.

– Хорошо, – сказал Альберт. – Я поговорю с остальными.

На следующий день двадцать чаек вылетели на разведку.

«Котобой» готовился к своему – может быть, последнему – походу. На носу и корме были установлены две большие рогатки, а в трюме стоял ящик бутылок с зажигательной смесью.

Прощаясь с женой, Афоня сказал:

– Дверь на ночь закрывай. Если через неделю мы не вернемся, или увидишь у берега чужую лодку, бери детей и беги в город.

– Что значит, не вернешься? – нахмурилась Марианна. – Чтобы через неделю был к ужину!

– Хорошее напутствие, – оценил Котаускас.

Яхта держала курс на северо-восток. Капитан инструктировал экипаж, как пользоваться бутылками с зажигательной смесью:

– Берете бутылку, поджигаете бумажный фитиль и стреляете. Снаряд разбивается о неприятельскую палубу, начинается пожар и…

– И жаркое из крысиных хвостов готово, – хмыкнул Афоня.

– Главное – не поджарить самого себя, таксель-брамсель!

К вечеру второго дня на палубу опустился Альберт:

– Мы нашли их базу. До нее полдня лету, или день пути.

– Сколько их?

– Около десяти лодок. И большая океанская яхта.

Альберт улетел, пообещав вернуться на следующий день. А команда стала совещаться. Силы были явно неравными.

– У нас есть два преимущества, – сказал Котаускас. – Нам известны здесь все подводные камни и мели. И мы знаем о противнике, а он о нас – нет!

– Пожалуй, внезапность – наше главное оружие, – согласился Афоня.

– И еще – мы команда «Котобоя!» – добавил Шустер.

Но прозвучало это не слишком убедительно.

К вечеру, огибая один из островков, «Котобой» нос к носу столкнулся с пиратской лодкой. На мачте болтался черный флаг с перечеркнутым рыбьим скелетом. А на борту было, по меньшей мере, полсотни крыс.

– На абордаж! – закричала здоровенная крыса в бандане и с серьгой в ухе.

Афоня успел сделать два выстрела из кормовой рогатки. Но у одной бутылки погас фитиль, а вторая хоть и загорелась, однако ее тут же погасили из огнетушителя.

– Нужно уходить, – Котаускас резко развернул яхту. Крысы устремилась в погоню.

– Эй, барсики-мурзики! – улюлюкали они. – Что, струсили?

Ход у «Котобоя» был лучше, и преследователи стали отставать. Но у старпома появилась идея:

– Подпустим их поближе…Нужно взять языка.

Афоня приготовил спиннинг и, когда расстояние сократилось до пятидесяти метров, сделал заброс. Тройник впился в загривок крысе в бандане. Рывок – и та полетела в воду…

«Котобой» снова прибавил ходу.

Вскоре неприятельская лодка маячила далеко за кормой. А пойманная крыса болталась на леске, перекинутой через гафель:

– Я капитан Золотой зуб, – вопила она. – И если вы меня не отпустите, с вас снимут ваши жалкие шкурки…

– Сперва подумай о своей, – отрезал Котаускас.

Допрос показал, что крысы нападали на суда только по ночам. Вот почему их до сих пор не обнаружили.

– А что вы сделали с командой сухогруза? – спросил Шустер.

– Съели, – оскалил желтые зубы пират. – Всю команду: и капитана, и кока… А ты, предатель, будешь следующим!

На вопрос о том, сколько у них судов, Золотой зуб заявил, что их тысячи и тысячи, и что скоро они завоюют весь мир: Азию, Европу, а потом доберутся до Америки.

– Боюсь, больше мы от него ничего не узнаем, – сказал Котаускас.

– Ты требовал, чтобы тебя отпустили. Хоть и жаль блесну, но я тебя отпускаю, – Афоня перерезал леску – и крыса полетела в воду.