И тут перед ним появились пара сапог из грубой кожи, как раз на уровне глаз, когда он вот так свернулся в комок. А когда Сиг Клешнерукий медленно поднял голову, то увидел камзол того же цвета, что небо в бурю, и широкий серый плащ. А еще выше — капюшон синего цвета, скрывающий смуглое лицо. И на этом лице лишь один глаз, другой прикрывала полоска льняной материи. Однако единственный глаз этот так пронзительно смотрел на Сига, что мальчику захотелось бежать прочь от него; только магия таинственной фигуры удерживала его на месте, и Сиг задрожал еще сильнее, чем когда его хлестал ледяной ветер.

— Иди к Сигурду Королевскому Сыну и передай, чтобы он вышел. Есть некто, кто хочет говорить с ним.

Хотя голос незнакомца прозвучал тихо, нельзя было не повиноваться этому приказу. Сиг быстро вскочил на ноги и скользнул в кузницу, боясь бросить взгляд в сторону от этого единственного глаза, все еще сохраняющего над ним свою власть. И лишь оказавшись в тени кузницы за ее порогом, он освободился от этой власти. Мальчик прошел к наковальне, где стоял, расправив плечи, Сигурд, и огонь бросал красноватые отблики на его лицо и длинные желтые волосы, откинутые назад, пока он работал мехами.

И хотя Сигурд действительно сын короля, на нем лишь грубый камзол, кожаный передник, да невзрачные сапоги, которые не надел бы не то что мастер-кузнец, а простой рабочий. И все же, глядя на него, Сиг понимал — как и любой человек, который имеет глаза, — что перед ним воин королевской крови, достойный того, чтобы за ним пошли на битву, когда призовет корона.

Сигурд положил молот на край наковальни и наклонился вперед, чтобы рассмотреть свою работу. Однако на его усталом лице появилось лишь хмурое выражение, словно то, что он увидел перед собой, совсем не обрадовало его. Сиг только теперь осмелился произнести:

— Мастер, тут у двери один человек, он хочет говорить с тобой.

Брови еще более насупились, Сигурд обернулся. Сиг отступил на шаг назад, хотя Сигурд Королевский Сын не из тех, кто бьет слуг по всякому поводу, он добрее большинства людей, с которыми Сиг был знаком за свою короткую жизнь.

— Я не буду ни с кем говорить, пока не выполню свою задачу… — ответил Сигурд Королевский Сын голосом, столь же непреклонным, как и металл, который он обрабатывал.

Но тут со стороны порога прозвучали другие слова. Хотя и не очень громко, однако их вполне можно было разобрать:

— Ты будешь говорить со мной, сын Сигмунда Волсунга!

Сигурд Королевский Сын обернулся и уселся в ту сторону. Хотя уже наступили сумерки, он и мальчик ясно видели незнакомца, словно его серая одежда и синий капюшон светились.

Сигурд опустил молот и направился к чужаку, а Сиг отважился последовать за ним, отстав на шаг. Мальчик понял? что сейчас совершает самое смелое действие в своей жизни: этот незнакомец, казалось, внушал ему больший, чем даже Мимир, страх.

Незнакомец отвернул складку ткани, в которую были завернуты кусочки тусклого металла; вернее, они казались тусклыми, пока на них не упал свет от горна кузницы, и тогда они засверкали как драгоценные камни, какими Мимир инкрустирует рукояти королевских мечей.

— Сын Волсунга, возьми свое наследие и используй его как должно!

Сигурд Королевский Сын протянул обе руки вперед и принял куски металла, при этом поначалу вроде бы даже боясь коснуться того, что теперь держит в слегка дрожащих руках. Сиг увидел, что это обломки какого-то меча.

А затем незнакомец посмотрел на Сига, так что парень попытался поднять свою кривую руку, чтобы закрыть лицо. Однако не смог закончить движение. Ему пришлось застыть под немигающим взглядом этих ужасных глаз.

— Пусть кузнечными мехами займется этот парнишка, — сказал незнакомец. — Ибо в этом деле есть нечто, что лежит за пределами даже твоего разумения, Сигурд Волсунг.

И с этими словами он ушел, и темнота сомкнулась вокруг кузницы. Возможно, он провалился сквозь землю или же унесся на крыльях в ночное небо. Но Сигурд уже повернулся к кузнице.

— Идем, Сиг! — он никогда, не добавлял: «Клешнерукий», а Сиг ловил каждое слово, им произнесенное. — Этой ночью нам предстоит изрядно потрудиться.

И они работали всю ночь, расплавляя не металл из запасов Мимира, но эти куски сломанного меча, принесенные незнакомцем. Однако Сиг не чувствовал усталости, наоборот, мальчик всеми силами охотно помогал Сигурду.

Утром клинок лежал, готовый для испытаний. И Сигу казалось, что в нем осталось что-то от того мерцающего света, который окружал в темноте человека в капюшоне. Рука Сигурда прикоснулась к искривленному плечу мальчика.

— Он готов, и получился, по-моему, отлично. Теперь мы испытаем его.

И Сигурд взял меч и некоторое время держал перед собой, как человек, который факелом освещает себе путь. Они вышли из темноты кузницы на свет, и там их ждал Мимир и остальные работники, а также ученики. И мастер-кузнец громко, с присвистом, выдохнул, когда посмотрел на клинок, который нес Сигурд.

— Итак, он снова создан — Балмунг, который сначала вышел из кузницы самого Отца Всего Сущего. Обращайся с ним осторожно, Сигурд Королевский Сын, ибо однажды он уже принес людям твоего клана и крови немалое зло.

— Любой меч может принести смерть воину, — ответствовал Сигурд, — ибо для этого и предназначено его острое лезвие. Но если это действительно Балмунг, то, возможно, теперь он принесет победу в споре. Теперь испытание…

И испытание превзошло все предыдущие: они распустили целый тюк шерсти, смешав нити в струях ручья. Сигурд не размахивал клинком — нет, он стоял по пояс в воде и всего лишь опустил меч на пути шерстяных нитей. Однако шерсть четко разделялась на два потока, и все это смотрелось просто замечательно.

Сигурд прошел поперек ручья к берегу и осторожно уложил меч на кусок прекрасной материи квадратной формы, который протянул ему Мимир. А потом широко развел руки в сторону и объявил со смехом:

— Всем известно, что должно много потрудиться для того, чтобы заслужить место в памяти людской. Но, похоже, я трудился слишком долго, мастер. Позволь мне теперь отдохнуть.

Ибо хотя он и был сыном короля, однако здесь вел себя как обычный человек, который пришел, чтобы научиться искусству Мимира, и он просил для себя не большей, чем любой человек, благосклонности.

— Хорошо. — Мимир кивнул, заворачивая меч. — Иди отдохни.

После этих слов Сигурд обернулся и положил руку на плечо Сига. Мальчик попытался увернуться, хоть и несколько неуклюже из-за своей кривой правой руки, похожей на клешню, которую он никогда по доброй воле не показывал на свет.

— Здесь есть еще один, кто заслужил свой работой отдых. Идем, Сиг, отдохнем хорошенько. — Ладонь Сигурда крепко обхватила руку мальчика и потащила его туда, где находилось место для сна.

— Мастер, — Сиг потянул обратно. — Это нехорошо. Я всего лишь подсобник, а там, где я сплю, лежит пепел. Ты видишь, я черный от копоти, и мне не место рядом с тобой. Мастер Велиант и остальные ученики будут разгневаны.