Столовая, оформленная в таком же изысканном и одновременно формальном стиле, как и остальная часть дома, была продолжением предыдущих комнат – над длинным внушительным столом на потолке были изображены сцены пира.

– Здесь уютно, – оценила Карлотта.

Родригес не удержался от смеха:

– Неужели? Идеально для интимного ужина на двоих, где поместилось бы еще человек двадцать?

– Дворец Сантины такой же. Там сложно ориентироваться. Лука… не привык к такому.

– Почему вы увезли сына из Сантины?

– Из-за папарацци, – ответила она чуть слышно.

Родригес выдвинул стул, и Карлотта села.

– Было трудно пройти через все это? – поинтересовался он, усаживаясь напротив нее.

В этот вечер она выглядела прелестно, даже очень! Несмотря на то что платье Карлотта надела слишком простое, на его вкус, а волосы были уложены слишком гладко, она показалась ему привлекательной – больше, чем тогда, когда он увидел ее в первый раз.

Карлотта устремила на него взгляд зеленых грустных глаз:

– У меня единственной незаконнорожденный ребенок из всей семьи Сантина. Во всех поколениях.

Родригес ухмыльнулся скептически:

– Неужели вы действительно верите, что он единственный?

– Мой отец сказал…

– Я уверен, потомки ублюдков Сантины расплодились по всей Европе.

Карлотта сжала зубы, а в глазах блеснула ярость.

– Мой сын – не ублюдок!

– Я не это имел в виду…

– Тогда прошу вас выбирать слова!

Да, Карлотта умела показывать зубы и когти. Ничего похожего он не заметил в ее отношениях с отцом. Но когда дело касалось мальчика, Карлотта свирепела как тигрица. Это хорошо. Из нее получится хорошая мать для его наследника.

И королевой она тоже будет достойной. Ее простота подходила для этой роли. Но для жены нужно обладать еще чем-то. И Карлотта обладала…

– Принято, принцесса.

– В любом случае, – продолжила она, глядя в пустую тарелку, – в Италии все проще. А к отцу я приехала на прием по случаю помолвки…

– Вы думаете, ваша сестра совершила ошибку?

– В глазах моего отца – да. Это грустно. Но… я не люблю быть плохой.

– Я никогда не был против плохих девочек.

Он видел, как от удивления округлились ее глаза, и в то же время в них блеснула искра интереса. Возможно, его будущая невеста не такая и тихоня? И есть что-то большее за этой простой и скромной внешностью?

Мысль эта взволновала Родригеса, вызвала пробуждение желания, подогревающего кровь. Полгода без секса – немаленький срок. Самый долгий с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать и когда он обнаружил – в жизни есть такое удовольствие, как секс.

Женщины для Родригеса были одним из способов восполнения чувств, которых ему не хватало в детстве. Дарение и получение удовольствия давало ему полное облегчение. Он всегда ценил эти моменты.

– Это напомнило мне… Извините меня, но у вас есть доказательство вашего здоровья? Я имею в виду, вы давно были у врача?

– Ничего плохого нет в этой теме, – ответил он. – Безопасность действительно важна. Но у меня даже есть справка от врача.

– Я… Это больше, чем я ожидала.

– Это реальность. Я действительно вел определенный стиль жизни, но был осторожен и гарантирую безопасность тем, с кем сплю. Точно так же я гарантирую и вашу безопасность.

Карлотта снова почувствовала, как по телу распространяется жар. И в тот же миг вспомнила, как когда-то беспечно и легкомысленно отдала свою девственность почти что незнакомцу. А после нескольких жарких недель столкнулась с холодной и непреклонной реальностью…

Она посмотрела на Родригеса и глубоко вздохнула:

– А как вы будете уверены в своем здоровье, если принимаете любовниц? – Она сглотнула. – Я не так глупа. Если вы спите с другими, я желаю это знать. Никогда не лгите мне!

Карлотта полагала, она получила неверного мужа? И пока она будет дома с детьми, думая, как проходит его командировка, он в это время будет спать с другими женщинами?

– Просто не обманывайте меня, – снова повторила она.

Как раз ложь Карлотта терпеть не могла. Верить тому, чего нет на самом деле. Влюбиться в фасад.

Он посмотрел на нее ничего не выражающим взглядом:

– Вы хотите знать о других моих женщинах?

– Я не хочу, чтобы меня выставляли дурой.

– Даю вам свое слово. Что будете с этим делать – решать вам, но я никогда не буду лгать. Если хотите правду – вы ее получите.

Вероятно, так будет легче – принимать своего очаровательного мужа в постели, пока он дома, и не думать о нем, когда его нет. Но такая роль не для нее…

– Я хочу правду!

– Я потребую того же, принцесса.

– Согласна. Я не готова быть частью гарема.

– А вы не та, за кого я вас принимал.

Родригес сел поудобнее и окинул ее изучающим взглядом. Он даже не скрывал своего взгляда, откровенно брошенного на ее грудь.

Карлотта не смогла подавить в себе удовлетворение от того, как он на нее смотрит.

– Конечно, не та, – сказала она, пытаясь игнорировать поднимающееся в ней волнение. – Вы должны были жениться на моей сестре.

– Не помню, чтобы я даже разговаривал с ней.

– Вы ведь не на разговорах женитесь, не так ли?

– Список желаемых качеств, которыми моя будущая жена должна обладать, пополнился.

– Это хорошо, потому что вам со мной жить.

Она заметила, как напряглись скулы его красивого лица, и не могла избавиться от ощущения скрытой тайны за этой маской, с которой Родригес обычно представал перед миром.

– Итак, – сказала Карлотта, постукивая вилкой по тарелке. – Мы… едим?

И в этот самый момент, как по велению волшебной палочки, появился официант с подносом и двумя тарелками, которые он поставил перед ней и Родригесом.

– Надеюсь, вы любите морепродукты?

– Выглядело бы святотатством, если бы я не любила их. Сантина – часть моря. Это жизненная сила нашей страны.

– То же самое здесь, в Санта-Кристобеле. По крайней мере, хотя бы в чем-то будет сходство с вашим домом.

– Сантина уже долгое время не является моим домом. У меня вопрос. Как к этому отнесется ваш народ?

– К чему?

– Вы женитесь на женщине с ребенком. По большому счету я не стандартная принцесса-девственница.

– Вряд ли мой народ питает какие-то иллюзии по поводу моего желания иметь принцессу-девственницу. Я тоже далеко не девственник и не скрываю этого.