обнаженных девушек, что сладко сопели вокруг меня. Выпутавшись из сплетения тел и рук, я отправился в подобие уборной, сделал свои дела, привел себя в порядок, а после накинулся на еду, что стояла на столе.

То ли от усталости, то ли ещё от чего, но на меня вдруг волной нахлынули воспоминания. Вот так же мама готовила мясо, и даже специи были похожи. А эту булочку с вареньем точно бы сразу утащила Ксюха, очень уж она их любила… Мне даже показалось, что я увидел, как они сидят за столом рядом со мной. Мама, приветливо улыбаясь, наливает мне чай, а сестра протягивает мне на блюдце огромный кусок вкусного торта, с которого успела украдкой сковырнуть кремовую розу. Я даже слышал, как они разговаривают. Но стоило мне моргнуть, как наваждение рассеялось, а вот дикая тоска в сердце осталась. Скорей бы увидеть их рядом, в реальности, мне надо набирать темп, рвать жилы, чтобы максимально приблизить встречу с ними! Трудно мне без них…

Сколько раз гнал я от себя воспоминания о них, сосредоточившись на своей цели, но все без толку. Маска невозмутимости впервые за долгое время дала трещину, и первые слезы упали в чашку чая, что недавно наливала мне мама. Глубоко вздохнув, я взял себя в руки. Не время показывать слабость. Вы, главное, дождитесь меня, дорогие и любимые. Ваш сын и брат сделает все, чтобы мы вновь были вместе. Уже скоро мы увидимся. Уверен, вы узнаете меня даже в новом теле. Сердце матери нельзя обмануть, как и любовь младшей сестры. Они узнают и поверят новому мне.

— Ты монстр, — клюнула меня в щеку Любовь, после чего, пошатываясь, отправилась в ванну. Походка у нее была немного напряженная и, кажется, она слегка прихрамывала.

— Воля, иди к нам. Хватит желудок набивать, — раздалось с постели.

— А я думал, вам хватило прошлой ночи, — усмехнулся я.

— Хватило. И вообще, я тебя не за этим зову. Надо поговорить и решить, что делать дальше. А встать я не могу. Совсем загонял. И только попробуй скажи, что это мы сами, а ты тут не при чем.

— Ну… Тогда я ничего не скажу.

Подойдя к кровати, я довольно плюхнулся на нее. Минутная слабость прошла, и мир вновь заиграл красками. Конечно, меня очень тревожила моя группа, оставленная с учителем наедине. Но девушки пообещали вернуть меня в тот же временной момент, когда забрали. Нет, магией времени они не владели, но тут и время течет иначе, и Влад всегда возвращал их к точке отсчета. Иначе они бы ничего не успели. Миров много, а аватаров мало. Вот и приходилось выкручиваться.

Да и вообще, Хранитель играл в совсем другой лиге. Равный по силам Творцу, что создал миры, он не был ограничен какими-либо правилами в этой Грозди. Все, что он творил или вытворял по своему разумению, принималось всеми на ура. Да и вообще, его любили. Шутка ли — человек, ставший выше богов. Это не сказка — это быль. Слишком много еще оставалось в живых тех, кто знал его простым магом, пусть и сильнейшим в свое время. Поэтому сомневающихся в том, что так оно все и было, не было.

— Итак, — прижавшись ко мне, Надежда закинула на меня свою ногу, — начнем урок на тему как быть аватаром.

— А давайте вы начнете урок на тему «Как я заткнулась и не мешала остальным спать», — заворчала Жизнь, закутываясь еще сильней в одеяло. — Сами не спите, так другим не мешайте. Будете трахать, не будите.

— Не ной, а лучше просыпайся. Нам скоро в город выходить.

— Кому надо, тот пусть и выходит. Я сплю, умерла и переродилась в малоподвижное и милое существо. В кошку, ага. Можете все валить, а Волю оставьте. Я боюсь оставаться одна. Он будет меня гладить, а я мурлыкать.

— Не люблю кошек, — отозвался я и мне в руку, едва не проткнув кожу, тут же впились острые коготки.

— Ты просто не встречал таких милых, как я. Мур.

Рука с когтями исчезла и сразу раздалось сопение. В это время пришла Любовь и, не раскрывая глаз, рухнула на постель. И при всем ее размере умудрилась упасть прямо на Веру, что тоже сладко спала. От удара та проснулась, не разбирая, что к чему, зарядила с локтя в лицо упавшей.

У Любви сразу слетели остатки сна, и привстав, она ответила двойкой в лицо. Ну, это она предполагала, что в лицо, а попала прямо по сиськам. За одеялом-то не видно.

И пошла жара. Мы с Надеждой благоразумно слиняли из комнаты, потому как от гневных воплей проснувшейся Жизни можно было оглохнуть.

— Они гостиницу не разнесут? — нервно спросил я, ощущая бешеные толчки эфира.

— Не должны, хотя могут. Не обращай внимания, это у нас нормально. А вот что не нормально, так это то, что рядом с голой красавицей сидит такой же голый мужик и совершенно не обращает на нее внимания. Нет, секса я, как ни странно, пока не хочу, но жадному взгляду, рассматривающему мое тело, порадовалась бы.

— На тебя никогда не смотрели с жадностью? — удивился я.

— Смотрели, но не те, чей взгляд был бы мне приятен. Ладно, сделаем скидку на твою неопытность и застенчивость.

От ее последних слов я едва не подавился чаем и закашлялся.

— Не переживай. Все расскажем, всему научим и даже проведем практические занятия.

— А давай ты мне расскажешь о нашем задании. Хотелось бы поскорей разобраться с ним.

— Торопишься? Очень зря. Воспринимай все как небольшой отпуск. А задание плевое. Лорд Ужаса приходит к людям во снах — убивает, калечит, выворачивает душу, взывая к ее самым темным сторонам. Физическое тело его находится в глубоком подземелье, сокрытом от людских глаз. Ну, а духовное, конечно же, в мире Грез, если по-красивому, или Мире кошмаров, если говорить, как есть.

Ты знаешь, что есть реальность, где живут люди и нереальность, обитель богов. Но есть между ними тонкая грань, что незримо разделяет их. Именно сны являются проводниками мира людей в мир богов. И свято место, как ты тоже знаешь, пусто не бывает. Вот и поселилась там эта тварь.

В общем, мир Грез является личным владением садистского демона снов и ужаса. В этом измерении он — всемогущее существо, однако он слаб, если кто-то перенесет его в реальный мир.

Мир Грез — это обширное измерение, куда эта тварь забирает своих спящих жертв, чтобы пытать и убивать их.

Там он силен на грани непобедимости и способен выдержать любую травму, которая обычно причинила бы вред или убила нормального человека. Он способен искажать и придавать форму снам своих жертв, тому, что считает нужным, в основном, в форме личностей или фобий своих жертв. Любая травма, которую получает его жертва в мире Грез, влияет на нее и в мире бодрствования, и, если она умирает во сне, она мертва в реальной жизни.

Хотя, мечтатели способны проявлять свои собственные силы в мире Грез, они редко, если вообще когда-либо, могут быть близки к тому, чтобы сравниться с силой самого Ужаса. Полноценно только Повелительница Грез могла ему что-то противопоставить. Но о ней давно никто ничего не слышал. Теперь он, обретя силу, пытается вырваться в другие миры. И для этого заключил договор с шаманами Нижних миров.

Наша задача проста — найти и убить его. Для этого надо сначала уничтожить ядро грез. Это повредит его духовную оболочку. А после спуститься в подземелье и убить ослабленную физическую. Все просто, да? Но для начала надо распылить его силу — и для этого мы используем ловец снов.

Хранитель рассказывал о том, что ловушку сновидений изобрел шаман ацтекского племени — Лакота, которого посетило необычное видение. К нему явился учитель мудрости в образе паука. Они долго беседовали, и во время этого разговора паук согнул ветвь ивы в круг и, украсив его пером совы, стал плести вокруг кольца паутину.

Паук поведал: «Есть множество дорог, по которым двигается человек — каждый сам выбирает свой путь. И в каждый момент жизни человеком владеют страсти. Если они добрые — то направляют его по верному пути, а если они злые — человек идёт по ложному пути. Паутина — это идеальный круг, но в самом центре есть отверстие. Теперь она поможет поймать твои добрые мысли и достичь верной цели, а злые мысли уйдут прочь».

Паутина и стала прообразом амулета «Ловца снов». Мы распространим