— Боже! — воскликнула Миранда. — Я не удивлена, что мальчика тошнило. Что побудило вас сесть за руль машины, которая того и гляди развалится, да еще взять с собой ребенка, который плохо переносит поездки?

— Я живу по поговорке: нищие не выбирают, Миранда, — протянул он, снова пожимая плечами. — К тому же я разбираюсь в уходе за детьми хуже, чем, видимо, вы. — Стиснув зубы, Джанни вздернул бровь. — Сколько у вас детей?

— Это не папина машина. У папы большая-пребольшая! — похвастался Лайам, издав рокочущий звук, и начал изображать, какая у папы машина.

Судя по его поведению, с ним и впрямь все было в порядке.

Нежный подбородок Миранды напрягся от досады.

— У меня нет детей. Но я никогда не говорила, что у меня есть опыт ухода за ними.

— Ну да. Вы просто женщина.

— Вы имеете что-то против женщин?

Его губы изогнулись в плотоядной улыбке.

— Меня еще никто не обвинял, что я что-то имею против женщин.

«Не сомневаюсь, что они к вам так и липнут», — съехидничала про себя Миранда, отводя взгляд от его рта и чувствуя внизу живота тянущую боль. Этот мужчина может совратить и святую. Она испытала прилив сострадания к матери Лайама, но, так как ее взгляд невольно вернулся к губам Джанни, Миранда решила, что сострадать не стоит — эти восхитительные губы и так принадлежат этой женщине.

В шоке от собственных мыслей она несколько раз ошеломленно моргнула, опустила взгляд и крепче сжала край покрывала, борясь с неожиданным желанием прикоснуться к собственным губам.

— Ваша жена наверняка безумно счастлива.

— Я не женат.

— О, я думала… — Миранда посмотрела на играющего мальчика, потом на его отца. Не женаты — еще не значит, что они не живут вместе.

Джанни ответил на вопрос, который мучил ее:

— Нет, мы не живем вместе.

— О! — Что же сказать? После неловкой паузы Миранда промямлила: — Простите.

Его лицо превратилось в маску.

— Не стоит. Лайам нисколько не страдает оттого, что его родители живут порознь.

К тому времени, когда он подрастет и задумается над этим, лишь немногие родители друзей Лайама будут еще состоять в браке. Да, но у кого из них будет мать, заявляющая, что стиль ее жизни исключает ребенка?

Как обычно, Джанни отмахнулся от этой мысли. То был вопрос будущего, и когда время подойдет, тогда он и будет решать проблему.

В той же самой манере Джанни решил проблему, когда Сэм сообщила — и эта новость была подобна разорвавшейся бомбе, — что она беременна. Точно так же он справился с тем, что рождение ребенка вовсе не убавило ее желания продолжать карьеру военного корреспондента.

Примером матери для Джанни была его мать, для которой семья всегда стояла на первом месте. И хотя сам он не ожидал, что мать его детей станет домохозяйкой, но все-таки считал, что работа супруги должна исключать возможность взятия ее в заложники мятежниками и бандитами.

И ему уж точно не приходило в голову, что он не будет женат на матери своего ребенка.

Пораженная тем, что ее ответ вызвал столь агрессивную реакцию, Миранда растерялась. Неужели она задела больной нерв?

— Лайам… — начал было Джанни и замолчал.

Морщина на лбу стала глубже, когда он осознал, что, будучи человеком, не привыкшим обсуждать свои личные дела с незнакомыми людьми и тем более оправдываться перед ними, он почему-то старается завоевать доверие этой женщины.

Его темные ресницы опустились, он провел рукой по подбородку с проступившей на нем щетиной, что придавало ему вид пирата.

— Мне что-то не хочется спорить, пока я не побреюсь или хотя бы не выпью чашечку кофе в компании обнаженной дамы.

Рука Миранды невольно взметнулась к губам. Неверный жест, так как покрывало с одной стороны сползло.

Наблюдая за ее лихорадочными попытками закутаться, Джанни улыбнулся и добавил:

— Это дает ей несправедливо заслуженное преимущество.

«Несправедливо?! Ну и нахал!» — мелькнуло в голове Миранды. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой уязвимой, как в этот момент! Миранда спохватилась и изобразила насмешливое порицание:

— Не хочу пользоваться своим преимуществом, поэтому ради установления справедливости предлагаю продолжить нашу беседу, когда я оденусь.

Его низкий приятный смех стал для Миранды полной неожиданностью. В ответ по ее телу пробежала дрожь. Она сделала попытку ответить на его улыбку. Миранда чувствовала, что Джанни способен так действовать на любую женщину.

Наверное, нет ничего хуже, чем оказаться в обществе мужчины, которого жаждет заполучить каждая женщина. А если вспомнить ситуацию, когда мужчина, которого вы любите, вдруг женится на вашей сестре-близняшке…

— Да, так будет справедливо, — признал Джанни. — Пойдем, чемпион! Думаю, немного мыла и воды нам не помешает. — Он подхватил сына на руки. — Я оставил сумки в кухне. Как насчет того, что мы воспользуемся ванной на первом этаже, а вы здесь, наверху? С большим крепким замком.

В ответ на неприкрытую насмешку Миранда вздернула подбородок:

— Не думайте, что я им не воспользуюсь, мистер Фицджеральд.

Мужчина улыбнулся, но в этот раз одними глазами. Боже, да ведь у него на лбу написано, что он плохой мальчик. Миранду никогда прежде не привлекали плохие мальчики — в отличие, возможно, от большинства женщин.

— Моя мама советовала мне остерегаться женщин с умным ротиком, — не унимался Джанни.

Правда, они никогда не беседовали о том, что есть ротики, вызывающие греховные мысли. Его взгляд еще немного задержался на губах Миранды, затем он повернулся и зашагал к двери.

— А моя мама говорила мне, что у мужчин, опасающихся умных женщин, обычно заниженное самомнение, — повысила голос она.

Джанни усмехнулся, но поворачиваться не стал. До Миранды долетел его хриплый смех, от которого по ее телу пробежала дрожь. Придерживая свой импровизированный халат дрожащими пальцами, она направилась к выходу.

Оказавшись в ванной, Миранда преувеличенно громко заперла дверь на замок, надеясь, что Джанни услышит этот звук. Вполне возможно — и она это допускала, — он не знал, что спит не один. Однако у нее почти не оставалось сомнений в том, что этот мужчина далеко не невинен.

Отец он этого милого мальчугана или нет, но у него был вид человека, который способен легко переступить все границы. И отцовство вовсе не уменьшало степень опасности для нее, правда, она ни на секунду не усомнилась в том, что он не станет проверять крепость замка. Следует учесть, что Джанни Фицджеральд вовсе не походил на мужчину, которому нужно взламывать двери, если ему вдруг захочется женского внимания. Чтобы очаровать женщину, ему достаточно улыбнуться или рассмеяться. От звука его хриплого смеха Миранду по-прежнему пробивала дрожь.