– Не стоит, правда же, – поспешно ответил Кукольник. – Я не верю, что могу делать чудеса. И если я смогу тебе чем-то помочь, то не жду за это никакой платы.

– Но я должна тебе помочь. Иначе будет несправедливо.

Каролина оглядела магазин, стараясь понять, как она может помочь Кукольнику. Но ей ничего не приходило на ум до тех пор, пока она не услышала шелест собственной юбки.

– Я сошью твоим куклам новую одежду. И тогда ты сможешь их продать. Раньше я была швеей. И очень неплохой, – объявила она.

– Могу себе представить, – сказал Кукольник. – Но я ничего не знаю о твоей родине, кроме того, что ты рассказала мне о крысах. Думаю, чтобы хоть как-то тебе помочь, я должен узнать о ней больше.

– Что ты хочешь знать? – спросила Каролина.

Кукольник взмахнул рукой. В этот миг он выглядел как настоящий волшебник, повелевающий звездами, – даже если сам он не считал себя таковым.

– Все, что стоит внимания, – сказал он.

* * *

В Стране Кукол, рассказывала Каролина, река, что течет позади домика, каждое утро будила ее песней, а деревья гнулись под тяжестью карамельных яблок. Даже солнечный свет имеет там сладкий вкус ванильного крема. Любовь там длится всю жизнь, и никто никогда никого не бросает.

– В твоем описании Страна Кукол выглядит прямо идеальной, – сказал Кукольник.

– О нет, она не была идеальной даже до вторжения крыс. – Каролина перебросила косу через свое маленькое плечико, хлопнув ею Кукольника по локтю. – Плюшевые кролики вечно обгрызают одежду, а от сладких яблок болит живот.

– Но я все-таки хотел бы быть там игрушкой.

Кукольник засмеялся и зевнул, а Каролина посмотрела на дедушкины часы. Обе стрелки указывали на двенадцать, умоляя их отдохнуть.

– Тебе нужно завтра открыть магазин? – спросила Каролина.

– Да, я должен, – ответил Кукольник. – Хотя не знаю, как после сегодняшней ночи смогу сосредоточиться на работе.

– Тогда можем погулять по Кракову, – предложила Каролина.

Но Кукольник, похоже, не обрадовался этому предложению. Он смущенно поерзал на стуле и сказал:

– Я знаю, что сейчас в городе тихо и спокойно, но если люди увидят, что ты разговариваешь, то… реакция будет шумной. Лучше мы побудем в магазине, пока ты немного не освоишься в этом мире. А я попробую разобраться в своем волшебстве… или как еще называется мой дар.

Каролина отчаянно хотела увидеть Краков и все, что в нем есть, но она должна была согласиться с Кукольником. Она ведь думала, что ей нужно выйти из магазина, чтобы найти волшебство, – а вместо этого оно само нашло ее.

– Хорошо, – сказала она. – Но когда-нибудь ты вынесешь меня на улицу, правда?

– В следующий раз, когда пойду по делам, – ответил Кукольник, – я обязательно возьму тебя с собой.

В обществе Фрица Каролине было не так одиноко в лесу. Его тепло рядом не давало темноте леса заполнять пустоту в ее сердце: дружба, начавшаяся на войне, крепче стальных цепей.

Каролина и солдат встретили по пути еще нескольких кукол, но эти встречи были всегда болезненно короткими.

– Пожалуйста, пойдемте с нами в мир людей, – говорил им Фриц. – Может быть, то, что мы там найдем, поможет спасти нашу страну.

Но куклы лишь качали головами.

– Спасать мир – не наша забота, – сказала им фарфоровая кукла с рыжими кудряшками.

– Я не хочу, чтобы крысы поймали меня и сожгли за то, что я вам помогаю, – добавила тряпичная кукла с глазами-пуговицами. – Я останусь здесь.

Так что Фриц и Каролина оставили их в лесу. Ей показалось, что после этих встреч солдат стал идти чуть медленнее. Каролина не винила его в этом: неудивительно, что солдат пал духом, когда она оказалась единственной, кто согласился ему помочь.

Наконец они достигли подножия стеклянной горы, и Каролина остановилась, глядя на ее белую вершину. Фриц это заметил.

– Каролина, что-то случилось?

– Просто… я не хочу обмануть чьи-то ожидания. Пусть те куклы не захотели нам помочь, я все-таки хочу помочь им. Но что, если этого доброго ветра не существует?

– Тогда мы найдем другой способ отправить Короля Крыс обратно за море, – сказал Фриц. – Я клянусь короной нашей королевы, что сделаю все для спасения Страны Кукол.

Это было самое торжественное обещание, которое он мог дать, и, хотя Каролина очень устала, эти слова ободрили ее. Подоткнув грязную юбку, чтобы не наступить на нее, она снова двинулась вперед.

Каролина должна была верить во Фрица.

И она должна была верить в себя.

Кукольник практиковался в волшебстве, а Каролина ободряла его.

Он заставлял деревянные фигурки шагать по макету Кракова неловкими деревянными шагами. Он прикасался ладонью к иллюстрациям своей книги сказок, и чернильные картинки снова и снова разыгрывали перед ним и Каролиной свои истории. Вянущие подсолнухи, которые Кукольник купил у прекрасной цветочницы на Главной площади, он превратил в шелковые, неувядающие.

Но каким бы прекрасным ни было это волшебство, Каролина знала, что оно не поможет победить крыс. Картинки в книжке могли рассказывать лишь свои собственные, уже написанные сказки, а деревянные фигурки на макете не имели своих мыслей, как Каролина, не говоря уже о том, чтобы идти на войну. Дело в том, что волшебство Кукольника очень походило на то, которое было у Каролины в Стране Кукол. Оно было добрым, мягким и часто прекрасным. Но как такое волшебство могло привести Каролину и ее народ к победе над крысами?

– Мне очень жаль, но, кажется, от этого мало толку, – сказал Кукольник Каролине.

Они вместе листали книгу, однако, пав духом, он закрыл ее и поставил на полку.

– Это не твоя вина, – ответила Каролина, когда он снова сел рядом. – Я не собираюсь сердиться оттого, что волшебство действует не так, как хочется. Знаешь, сколько раз я желала, чтобы крысы убрались вон? Но это ни разу не сработало. Иногда я думаю, что у волшебства есть свои желания.

Кукольник, раздумывая, барабанил пальцами по деревянной ноге.

– Наверное, ты права. Если бы я мог подхватить от тебя веру в себя, как насморк, то сумел бы что-нибудь придумать.

– Не сдавайся, – сказала Каролина. – У меня достаточно веры для двоих.

* * *

Если не считать Каролины, самой удивительной вещью в магазине был кукольный дом, который строил Кукольник. Он начал делать его еще до того, как Каролина ожила, и теперь дом был почти готов.

Трехэтажное строение не было похоже на высокие узкие здания, окружавшие Главную площадь. Это был деревенский домик, приземистый и белый, и Каролине очень нравилось то, каким маленьким и изящным было все внутри него. Ее голова не касалась потолка, и не нужно было тянуться, чтобы достать до кухонного стола или открыть шкаф в спальне на верхнем этаже. В ящиках цвели шелковые розы, а на перилах балкона второго этажа сидел холеный, блестящий черный кот. Каролине он особенно понравился: такой кот с радостью сожрал бы всех крыс, которые оказались бы поблизости.