Удивление было настолько сильным, что она даже не испугалась и не поднялась сразу уйти. А тот старательно заворачивал что-то в пакет, не обращая на нее внимания. Осознав, что ей ничего не грозит, она с интересом исподтишка наблюдала за человеком. На его заросшем лице явно виднелись следы тяжелой жизни. На голове спортивная, не по сезону, вязаная шапка. Большой лохматый помпон от шапки опускался почему-то на лоб, но мужчина, занятый своим делом, не обращал на это внимания.

В конце концов он справился с пакетом, бережно положив его на скамейку рядом с собой. Она взглянула на пакет, разрисованный красной клубникой. Из него виднелась еловая ветка с шишкой на верхушке, которую она выбросила на помойке. От мужчины несло грязной одеждой и немытым телом. Это отразилось у нее на лице, а мужчина, ни к кому не обращаясь, недовольным тоном жаловался:

– Обещали сегодня баню бесплатную открыть. Через весь город шел пешком – и напрасно. Закрыто.

Если бы от него несло алкоголем, она бы поднялась и ушла. Этого не было, поэтому так и сидела молча, наблюдая за ним. А он все сетовал в пространство, всем своим видом говоря, что уже не спешит – баня все равно закрыта. А больше ему спешить некуда.

– Думал, пойду в баню, и будет для меня настоящий Новый год, как в кино «С легким паром»! Не получается…

Мужчина безнадежно махнул рукой, заботливо поправил в пакете еловую ветку, особенно беспокоясь о шишке, и обратился к соседке по скамейке:

– Смотрите, какая красивая веточка! Нашел только что. Чем не Новый год? Особенно славная шишечка! Так что все хорошо!

Мужчина более внимательно взглянул на женщину, какое-то время помолчал и, будто на что-то решившись, неожиданно выпалил:

– А хотите, я вам ее подарю?

Потом добавил:

– И шишечку тоже!

Он живо поднялся со скамьи, как мог деликатно, склонив голову перед нею, протянул ветку. Затем, отбросив со лба грязно-серый помпон от шапки, произнес:

– Вот, берите!

Представился:

– Меня зовут Елисей!

Увидев ее изумленные глаза, добавил:

– Иванович. Елисей Иванович! Хотя всю жизнь меня зовут Иваном, потому что смеялись многие: вроде как «королевич Елисей». А в паспорте я записан – Елисей.

Неизвестно, сколько бы он еще говорил, но она вдруг порывисто встала и резко произнесла:

– Пойдемте! – и прошла мимо него.

Тот вслед переспросил: «Куда?», на что она так же резко ответила: «В баню».

Мужчина в растерянности поглядел ей вслед, затем покорно потопал за нею, зажав под мышкой ветку в пакете и бормоча про себя: «Перепутал адрес. Значит, баня на другой улице».

А она спешила. Чтобы не упустить это чувство – ей вдруг показалось, что она, живущая в последнее время по инерции и уже переставшая ощущать вкус к жизни, может кому-то что-то дать просто так. И этот кто-то испытает радость! Она ведь забыла, какая она – радость! И почти бежала, лишь бы не передумать. Раскрасневшаяся, остановилась перед подъездом своего дома, в нетерпении оглянулась. Мужик, запыхавшись, еле поспел за ней, оглядываясь вокруг, все еще надеясь увидеть вывеску бани. Но женщина открыла подъезд, посторонилась, пропуская его вперед.

Она говорила отрывисто, отдельными словами:

– Раздевайтесь здесь, в коридоре! В этот пакет – всю грязную одежду. Сейчас наберу воды в ванную!

Когда вышла из ванны, мужик стоял в углу около входной двери, ссутулившись, прикрыв двумя ладонями что-то похожее на трусы цвета асфальта. Она коротко бросила:

– Ванна полная, заходите, мойтесь! Дверь не закрывайте: я должна положить чистое белье.

Мужик шмыгнул в ванную, а она брезгливо подвинула ногой к двери пакет с его одеждой. В противоположном углу стоял пакет с еловой веткой, аккуратно прислоненный к стенке.

* * *

Женщина приготовила полный комплект одежды, начиная с нижнего белья и заканчивая пиджаком. Пиджак сняла со стула, с которым разговаривала. Сложила все стопочкой и сунула в ванную, приоткрыв дверь. Оттуда слышался плеск воды и довольное фырканье. Сама села у края стола, ожидая, когда мужик выйдет. Четкого представления, как поступить дальше, у нее не было. Видимо, поэтому вдруг поймала себя на мысли, что сегодня, вот сейчас, сделала непозволительную для ее жизненного опыта глупость. Это мягко говоря. Ведь эта особь выйдет сейчас из ванной и может в лучшем случае ее связать и забрать из квартиры все, что понравится! А если она попытается кричать – ее просто тюкнут по голове.

Между тем шум воды в ванной прекратился, слышны были сопение и шорох. Воображаемая детективная сцена оборвалась фразой:

– Ох, хозяйка, не знаю, как вас благодарить! Прям как заново на свет родился! Почаще бы так, во была бы житуха!

Она во все глаза глядела на совершенно преобразившегося человека. Он, оказывается, был светловолосым, с мелкой проседью. Одежда с чужого плеча ему подошла. Это она отметила с удовлетворением: не надо будет выносить на помойку – жалко. Пиджак в плечах в самый раз. Заросшее лицо не было отталкивающим – такая небритость сейчас даже в моде.

Потом поднялась со стула и неожиданно для себя, но так же отрывисто бросила:

– Садитесь, ешьте! – И как бы оправдываясь: – Вон сколько всего на столе. Дети вряд ли заедут.

Он был голоден, поэтому не стал ждать повторного приглашения, уселся на ближайший стул и начал есть. Сначала медленно, стесняясь, но затем, забывшись, набросился на холодец, как голодный пес на кость. Даже слышались звуки, похожие на урчание. Утолив первый голод, он спохватился и в замешательстве спросил:

– А вы что же не кушаете?

Затем вспомнив свое положение, смущенно проговорил:

– Ах да, забыл. Я уйду сейчас. Извиняюсь, пожадничал – весь холодец съел. Не оторваться было, такой вкусный!

Его взгляд скользнул по бутылке с вином и пугливо метнулся в сторону. Он поднялся из-за стола, вытерев ладонью рот, потом, увидев бумажную салфетку, взял ее и еще раз вытер губы. Смятую салфетку держал в руке, не осмеливаясь положить на стол. Женщина тоже поднялась, провожая его в коридор. По пути решала: «Может, предложить ему переночевать до утра? А то еще разморит на морозе – напарился в ванной, наелся. Грех большой будет на мне в случае чего… Правду говорят: не хочешь грешить – не делай добра, если не просят! Он же меня не просил! Ладно, пусть остается. Маленькая комната все равно пустует».

Ухмыльнулась про себя: все получается как в сериале. Не хватает только, чтобы ее гость оказался успешным бизнесменом, которому захотелось экстрима – вот и вырядился под бомжа.

В это время предполагаемый бизнесмен, держа в руках свою старую куртку, с удивлением разглядывал себя в зеркале, будто видел там незнакомца. «Завтра будет уходить – дам ему другую куртку. Висит в шкафу, место занимает. И ботинки тоже. Кажется, подойдут».