– Поговори, – кивнул полковник. – А я попрошу своих ребят еще кое-что выяснить. Понимаешь, если император слаб, то лучше даже не браться. Он и без лордов все порушит. Не согласен?

– Согласен… – обреченно кивнул Рамин. – Но не оставлять же все в таком виде?

– Я проверю императора, – глаза полковника сузились, в них загорелся опасный огонек. – Извини, но если он не потянет, то я ввязываться в ваши склоки не стану. Ответ тебе дам послезавтра. А ты пока поговори с этим самым генералом. На всякий случай.

– Поговорю, – мрачно пообещал мастер-сержант. – Но как узнать, потянет император власть или нет? По-моему, только в процессе…

– Есть способы, – приподнялись уголки губ Варта. – Не спрашивай какие, все равно не поверишь. Ладно, давай заканчивать. Пока этот разговор беспредметен. Если молодой император действительно чего-то стоит, мы к нему вернемся.

Он встал, поклонился и вышел. Мастер-сержант остался на месте. Он ухватился за первую попавшуюся соломинку и искренне надеялся, что это поможет. Чужаки? Да пусть будут чужаки! Слишком больно было видеть гибель родной страны. Рамин считал себя обязанным сделать все возможное и невозможное для ее спасения. А раз так, нужно ехать к генералу Хартину. Он достал из кармана голофон и набрал номер, известный только людям, близким ко второму заместителю командующего гвардией.

Император Далан III,

империя Далан-Атен,

планета Атен, город Аратан,

старый императорский дворец,

ночь с 2.09.4567 с. э. на 3.09.4567 с. э.

Большая мрачная комната. Ни намека на уют. От каменных стен, несмотря на драпировку, тянуло промозглым холодом, здесь, похоже, было холодно даже жарким летним днем. Хотя, если не присматриваться, комната выглядела вполне приемлемо. А вот если присмотреться… Бархат драпировки оказывался старым и потертым, кровать древней и скрипучей, полог над ней пыльным, а пол давно не мытым. Разве что большое деревянное кресло возле стола было еще вполне в порядке.

На кровати сидел понурый юноша со встрепанными короткими волосами и обиженным лицом, лет семнадцати-восемнадцати на вид. Его золотистый костюм украшало алмазное шитье. Единственным, на что лорды Табала никогда не жалели денег, были парадные одежды императора. Всегда любили пустить пыль в глаза. Только что толку в этих одеждах? Важны ведь отнюдь не они. На лице юноши лежала печать обреченности. Он кусал губы, то и дело вытирая слезы. Час шел за часом, а он оставался все таким же неподвижным, иногда даже казалось, что на кровати сидит статуя, а не человек. Только изредка раздающиеся всхлипывания говорили о том, что это не так.

Снова утерев слезы, Эрек с досадой стукнул кулаком по колену. Он позволял себе плакать, только оставаясь наедине с самим собой, при свидетелях старался выглядеть невозмутимым. Не знал, правда, насколько это получалось, но старался. Никто не должен видеть слез императора! Пусть даже с самого раннего детства он знал только унижения и оскорбления. Мать умерла, когда старшему принцу едва исполнилось пять лет, и больше никто не относился к нему с лаской.

Вспоминать сегодняшнее унижение Эреку не хотелось, но и забыть он тоже не мог. Все утро сидел и молча слушал оскорбительные высказывания лордов. Как последний мальчишка! Эти сволочи стояли перед троном и притворялись, что не видят императора, в глаза поливая его грязью. А что они говорили об отце…

Юноша заскрипел зубами от ненависти и бессилия. Он понимал, что жить ему осталось недолго, только пока лорд-атеар не решит сам надеть корону, к которой давно уже присматривается. Однако и узурпатору недолго царствовать. Странно, неужели лорды не понимают, что саанам плевать на их деньги и титулы, что для них все даланцы одним миром мазаны? Даже юный император, почти не имея достоверной информации, всего лишь по урокам истории сумел это понять. Ничего, когда спесивых аристократов погонят на рабские рынки, все поймут. Сразу. Честно говоря, даже жаль, что он не доживет и не увидит, какое выражение появится при этом на их гнусных мордах.

Есть хотелось неимоверно. Вчера юный император отказался подписывать очередной идиотский указ, подсунутый лордом-атеаром, и тот снова распорядился не завозить продуктов на дворцовую кухню. Обычно Эрек выдерживал неделю голода, иногда больше, а потом сдавался и все-таки подписывал, проклиная самого себя за слабость. Порой ему помогала продержаться дольше тайно приносимая старым камердинером из дому нехитрая снедь. Но Эрек редко соглашался брать ее, а если и брал, то испытывал ни с чем не сравнимый стыд. Какой позор! Императора подкармливает слуга! Разве так можно? Но, отказываясь, старался не обижать Матинека, ведь тот был единственным, кто относился к нему по-человечески.

Было далеко уже за полночь, а император все никак не мог уснуть. День за днем его короткая жизнь протекала перед глазами. Тавин святой, как бы хотелось стать самым обычным человеком и жить ради себя. Увы, уродился принцем, будь оно все проклято! Сбежать бы, но как? Мало охраны, поставленной Табалом, так еще и тысячи следящих устройств. А их не обманешь…

Вспомнив отношение охранников, юноша снова едва не заплакал, но заставил себя сдержаться. Как к узнику относятся, а не как к своему императору! Впрочем, наемники ведь, последняя сволочь. Гвардию во дворец не допускают который год. Один охранник особенно отличался. Самый гнусный из них… Вспомнив грязные шуточки этого подонка, император сжал кулаки. А ведь надеялся, что после коронации хоть что-нибудь изменится. Наивный дурак! Давно пора было понять, что люди, подобные лорду-атеару Латангу, власти из рук не выпустят, раз уж сумели ее захватить.

Одного не мог понять Эрек. Для чего лордам Табала нужно постоянно унижать императора? За что? Что он им плохого сделал? Ведь их с младшим братом буквально морили голодом, всячески издевались. Зимой во дворце не топили, и принцы мерзли, проводя целые дни под одеялом, иначе не выжили бы. Ни одна из радостей, доступная ребенку простого рабочего, не была доступна детям императора. Единственным развлечением братьев стали книги, книги и еще раз книги. Благо дворцовая библиотека огромна. Старик-учитель помог систематизировать знания, лорды все же не решились оставить наследника престола без образования. Но каждую мелочь приходилось униженно выпрашивать у лорда-атеара. Ради себя Эрек не старался бы, честь дороже, но Валек маленький, чем мальчишка виноват? А ведь его тоже убьют… Не пожалеют. Юноша прикусил губу, отчаянно пытаясь придумать какой-нибудь способ спасти младшего брата. Нет такого способа! Хоть бы один верный человек у него был! Так нет. Никого нет! Даже слуги, скорее всего, доносят лордам о каждом его слове. Кроме Матинека, в этом император почему-то был уверен.

Юноша вспомнил, как гвардия кричала здравицу во время коронации. Жаль, что гвардейцы находились далеко, он ведь хотел просить у них помощи и защиты. Увы, планируя коронацию, лорд-атеар предусмотрел все. Даже это. Ни одному из военных не дали приблизиться к императору ближе чем на двести метров. Эрек не раз пытался понять, ради чего лорду Латангу понадобилось короновать сына старого врага. Зачем заставлять императора ежедневно часами высиживать в тронном зале и делать вид, что его слово что-то значит? Чушь ведь! Видимость законности соблюдает? Или что?