— Пожалуйста, не уходи, — прошептала срывающимся голосом.

Супруг посмотрел на меня холодным взглядом, но, увидев слезы, смягчился. Все же мы были не чужими людьми, чтобы причинять друг другу боль. Эдриан молча разулся и прошел в дом, это подарило мне силы.

— Я остался только потому, что чувствую за тебя ответственность, — бесстрастно сказал Эдриан, словно был моим телохранителем, а не мужем.

— Спасибо, — прошептала я, — хочешь, я что-нибудь приготовлю?

— Я поужинал, — отрезал мужчина, — а ты?

— Я не хочу есть.

— Перестань морить себя голодом, Доминика. Я сейчас что-нибудь закажу.

Хоть Эдриан и пытался вести себя отстраненно, мне была приятна его небрежная забота. Этот мужчина думал обо мне даже в моменты злости, и за это я любила его еще больше.

В молчании мы поужинали пиццей, точнее, только я. Давно на меня не нападал такой жор, видимо, присутствие Эдриана благотворно повлияло. Несмотря на напряжение, которое должно бы было возникнуть, при натянутой тишине, я такого не ощущала. Было комфортно просто находиться рядом с мужем, это дарило мне покой. Лучше сидеть порознь, но видеть любимого, чем гадать, где он сейчас и с кем проводит время.

— Я пойду спать, завтра рано вставать, — равнодушно сказал супруг и направился в спальню.

Если уж решила задобрить любимого, не могла упускать случая показать, как раскаиваюсь через привычный для нас способ применения. Привела себя в порядок в ванной на первом этаже и поднялась наверх. Эдриан еще не спал, а сидел в кровати с книгой. Он не обратил на меня внимания, когда зашла, но сдаваться я не собиралась. Забралась на кровать, прильнула к Эдриану и начала ластиться, как кошка.

— Прекрати, Доминика, — попросила мужчина, но, конечно, это меня только раззадорило. Я начала целовать шею супруга, стараясь переключить его внимание от книги на меня.

— Но ты же тоже этого хочешь, — соблазнительно прошептала я.

Эдриан отодвинул меня, как назойливую собаку, выпрашивающую ласку. К его несчастью, мой настрой был слишком уверенным, и ласки мои продолжались. Внезапно мужчина резко оттолкнул меня, сразу вернув здравомыслие. Он смотрел яростно и с некоторым презрением, такого взгляда никогда раньше не было.

— Я сказал «Прекрати», — прорычал Эдриан, — ты выглядишь жалко в своих попытках извиниться. Неужели думаешь, что сможешь искупить вину сексом? Это не тот рычаг, на который можешь давить в этой ситуации. Все намного сложнее.

Мужчина поднялся с кровати, подошел к шкафу и начал одеваться.

— Что я могу сделать? — в отчаянии спросила я.

— Я не знаю, — Эдриан повернулся ко мне, — честно, не знаю, но сейчас мне неприятно тебя видеть. Надеюсь, это пройдет со временем.

— А если не пройдет? — вырвалось у меня.

Эдриан не ответил, а молча оделся и ушел. Я заплакала, уткнувшись в подушку, тихо и беспомощно, как маленький ребенок. Все тело заполнило ощущение бессилия. Снова оказалась одна во всем мире. Оба самых дорогих человека были не рядом. Я не могла вернуть маму, но самое горькое, что сейчас чувствовала, что и Эдриан ушел безвозвратно. С такими мучительными мыслями и заснула.

С бесконечными заботами, как сохранить брак, я совсем забыла заглядывать в почтовый ящик. Только проходя мимо, обратила внимание на его наполненность, и совесть призвала опустошить бедолагу и разобраться с кипой писем. Я догадывалась, откуда такое количество бумажных извещений: родственники со всей округи пытались выявить свое сочувствие касательно случившегося с мамой.

Не желая окунаться в негатив, который буквально поселился в моей вселенной, решила на все адреса отправителей послать короткое слово «спасибо», даже не читая содержимого. Единственное письмо отличалось от остальных знакомой печатью: фамильный символ Кроуфордов. Надеюсь, Эдриан не решил прислать бумаги о разводе таким образом. Открыв с нетерпением, удивилась: в конверте было вложено приглашение на семейный ужин в поместье отца моего супруга.

Они общались исключительно по деловым вопросам, поэтому я не была знакома лично с Арчибольдом. Мать Эдриана не смогла вынести отвратительный диктаторский характер супруга и сбежала с уличным художником в Париж. Выбрав оставаться до конца жизни бедной, но счастливой.

Арчибальд плохо воспринял поступок жены, изрядно отыгравшись на и без того горюющем ребенке. Именно поэтому он был против увлечения Эдриана живописью. Поступление в соответствующую школу искусств послужило последним яблоком раздора родственников.

Все факты узнала из интернета, супруг никогда не делился наболевшей проблемой. Либо всегда хотел казаться сильным, либо каждое воспоминание о детстве приносило боль.

— Привет, нам нужно кое-что обсудить, — набрав номер любимого, сказала я.

— Мне некогда слушать твое нытье, — огрызнулся Эдриан, уязвив мою гордость.

Я, на самом деле, постоянно нахожусь в плаксивом состоянии, но это не повод так грубо разговаривать.

— Речь идет о твоем отце, он пригласил нас на ужин.

— Мне все равно на его приглашения, — ответил супруг.

В голове возникла безумная идея помирить отца и сына, чтобы хоть одна рана в сердце Эдриана затянулась.

— До него, наверное, дошли слухи о наших ссорах. Неужели ты хочешь, чтобы он вмешивался и в наш брак? — я расчетливо надавила на нужный клапан. Эдриан тут же поддался, посчитав мои аргументы, действительно, значимыми.

Когда мы подъезжали к особняку Кроуфордов, территория которого растянулась на многие километры, я пожалела о проявленной инициативе. Затянувшееся молчание в машине давало понять: то же самое предстоит и за ужином.

— Раз настояла на встрече, будь добра притворяться, — разрушил тишину Эдриан, когда машина припарковалась возле статуй греческих Богинь.

— Притворяться? — переспросила я, искренне не понимая, о чем говорит супруг.

— Что у нас все хорошо, — пояснил мужчина, вылезая из машины.

Внутренний холод сковал все движения.

Мне понадобилось пару минут, чтобы прийти в себя.

Дверь нам открыл худощавый дворецкий, а по бокам облепили еще пару слуг, помогающие раздеться. Я надела скромное черное платье с открытой спиной. Такой образ показался мне сдержанным и в то же время изысканным.

— Могла надеть что-то другое? Это как для поминок, — недовольно сказал Эдриан, первый раз обратив на меня внимание.

Его фраза вонзилась острием в сердце. Супруг намеренно ранил меня, издеваясь над каждой мелочью. Растерянные чувства помешали произвести первое впечатление на хозяина поместья.

Статный высокий мужчина уже спускался по крутой лестнице к гостям, поправляя на ходу свой дорогой костюм. Седые волосы на висках придавали ему еще большего шарма, а огонь в глазах горел подобно молодому льву. На вид мужчине было около пятидесяти, но я знала, что, на самом деле, Арчибальд намного старше.