Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Алёнка! — Николь, как всегда, вовремя.
— Привет, чудо, — улыбнулась я, рассматривая её получше. — Ну и почему ты в джинсах?
Девушка с досадой махнула рукой и отхлебнула из бокала, который держала в своей руке. Бокал уже слегка покачивался.
— Гоша, с-сволочь, пролил на меня колу, пока я была ещё трезвая, — от её злобного тона я расхохоталась на весь зал. — Тебе смешно, а я вот теперь толстая и страшная!
— Пожалуйста, не говори так! Ты безумно красивая, тем более в этих бесподобных джинсах.
— Хватит издеваться!
Николь, совсем обидевшись, резко развернулась и попыталась уйти, но я схватила её под локоть и наклонилась к самому её уху:
— Видишь вон того красавчика у барной стойки? — я показала ей вперёд. — У меня есть достоверная информация из проверенных источников, что он очень хочет с тобой познакомиться!
— Да? Ну так и пусть знакомится. Мне-то что?
Я хотела что-то ответить, но позади меня вдруг весело засмеялся Саша, и я обернулась.
Парни втроём стояли напротив Арины и вручали ей подарки. Рома, не знакомый с ней, усердно изображал подростка. Да так усердно, что, похоже, сильно перебарщивал с фамильярностью. Даже Артём начинал недоверчиво на него коситься. Чтобы не дать им опомниться, я молча подтолкнула упиравшуюся Николь в сторону бара, а сама побежала поздравить Аринку.
Она просто светилась удовольствием. Арину сложно застать в каком-то одном расположении духа, но сейчас она просто нежилась, как кошка, в лучах внимания. Саша галантно придерживал её руку и очень проникновенно, перекрикивая музыку, говорил что-то про годы дружбы, проведённые бок о бок. Я подскочила к ним, повисла на подруге, вручила ей мешок подарков, послушала комплименты своему платью, и свалила всю вину на Рому.
— Это всё Ромка, он выбирал, — Я счастливо заулыбалась, показывая на него.
— Ты ведь нас так и не представила, — Парень как-то чересчур смело взял меня за талию.
— Ой, правда? Аринка, это Рома. Рома, это Аринка. А вон тот, цвета "голубоватый неон", это Артём.
Даже в полутьме было заметно, как Артём побледнел. Я, не скрываясь, злорадствовала. Рома где-то подцепил два бокала с коктейлями, и заботливо вручил один из них мне.
— Роман, вы переигрываете, — зловещим шёпотом бросил Саша, многозначительно подмигнув нам. Они с Ариной ушли куда-то в сторону от всеобщего веселья. Артём, помедлив немного, пошёл за ними. Я изо всех сил старалась не упускать этого жмурика из виду. Подойдя к скучающей у бара Николь, я познакомила их с Ромой.
— А, ты тот самый красавчик, которому удалось покорить сердце этой бессердечной женщины? — Без особого энтузиазма уточнила Николь.
— Мне кажется, да, — Рома почему-то пристально посмотрел на меня. Пришлось подмигивать, как будто это всё игра.
— Слушай, мой тебе совет, держи её покрепче, — неожиданно выпалила девушка. — Просто ни за что от себя не отпускай. Вы так хорошо смотритесь вместе!..
Рома, явно заворожённый её словами, улыбался и ещё крепче прижимал меня к себе. Я смущённо рассмеялась, поблагодарила Николь, и осторожно погладила его по плечу. Спохватившись, телохранитель медленно отпустил меня, и я, попросив его найти нам какую-нибудь еду, тихонько улизнула к Саше с Ариной.
Нашла я их очень быстро. Они сидели в небольшом коридорном тупичке на диване, а Артём — на журнальном столике напротив них. Он нёс какую-то околесицу и явно раздражал Арину. Разумеется, моё появление было встречено с восторгом. Всех, кроме Артёма.
— Явилась… — пробормотал он, неприязненно посмотрев на меня.
— Да вот, пришла за тобой, а то что-то шест на танцполе пустует… Не хочешь показать нам своё умение? — И откуда во мне берутся все эти колкости?
Глядя в его наполненные злобой глаза, я всё никак не могла вспомнить, когда же последний раз он смотрел на меня с чем-то кроме гнева или презрения? И вдруг вспомнила.
Однажды, пару лет назад, мы с ним едва не помирились. Он очень хотел прекратить всё это и сам пришёл ко мне с предложением перемирия. А у меня тогда что-то случилось… Не помню уже, что-то с Сашей. То ли он снова запретил мне встречаться с каким-то мальчиком, то ли просто не взял на вечеринку с друзьями — в общем, я рыдала на полу в гостиной белугой, и, как на зло, не было никого, кто мог бы меня успокоить.
И тут раздался звонок в дверь. Сначала я просто не хотела открывать. Но потом всё-таки открыла. Это был Артём, и тогда я разрыдалась ещё сильнее. Он не дал мне себя выгнать, долго сидел и допытывался, что же случилось. А когда я, сломавшись, всё ему выложила, посмотрел на меня… Сочувственно? Да, пожалуй, именно так. И это было гораздо хуже ненависти и презрения. И мы бы помирились тогда. Обязательно. Если бы не его жалость ко мне, и не моя гордость. Я, как всегда, сама всё испортила. Кончилось всё тем, что мы поссорились ещё больше, и потом уже никогда не разговаривали нормально.
И сейчас мы кололи друг друга обидами и насмешками. Забыв о брате, я старалась вывести Артёма из себя всеми правдами и неправдами. На самом деле, благие цели у меня тоже были: отвлечь его внимание от Саши. Но и сам процесс мне нравился. В какой-то момент, полностью поглощенная ссорой, я не заметила, как меня настойчиво оттаскивают в сторону. Оказывается, мы кричали друг на друга так громко, что прибежал перепуганный Роман и, не придумав ничего лучше, буквально утащил меня в другую комнату, где я, оставшись наедине с ним, тут же разрыдалась. Наверное, рядом с ним маска отваливается автоматически. Он сел прямо на пол напротив меня, вытирал мои слёзы и растёкшуюся тушь, и всё спрашивал, что случилось. Когда я, наконец, смогла отвечать связно, я выпалила всё на одном дыхании. Про себя, Артёма и Сашу, про причины моего самоубийства, и даже то, почему оно не удалось… Кажется, я рассказала ему всю свою жизнь, от начала и до конца… Я не сказала только одно. Да вы и сами знаете, что именно.
Мне было страшно смотреть ему в глаза после всего того, что я наговорила. Слишком быстро, слишком искренне, слишком… Просто слишком для меня. Он, наверняка, подымет меня на смех…
Но Рома только молча притянул меня к себе и крепко обнял, гладя по голове прямо как Саша.
— Глупенькая… Какая же
