Тилан сидел в кресте у погасшего камина и молчал. Странно, сколь мало надо для счастья, да? Живой брат, хорошая, любимая работа, интересный эксперимент… и, в целом, спокойная, размеренная жизнь.

А ведь насколько все интереснее и ярче было полсотни лет назад! Жизнь казалась веселой и безопасной штукой. Настолько, что они без раздумий ввязались в странные дела непонятной однокурсницы, огребли, слава Тьме, не в одиночестве, приключений по полной программе, и на всю жизнь сохранили незабываемые воспоминания. И ради сохранения той самой жизни, а также великой и ужасной тайны (в первую очередь именно ее) отдали себя в полную власть той самой однокурснице, одно прикосновение к силе которой до сих пор вызывает холодную дрожь. От страха как будто вместо внутренностей лимонное желе. Где было их чувство самосохранения?

Идиоты малолетние. И Милава, так не вовремя столкнувшаяся с Линарой у библиотеки, и сама Лина, и они двое, решившие списать домашнее задание у хорошей знакомой.

С высоты прожитых лет хорошо рассуждать, а в семнадцать голос разума успешно заглушают другие чувства. Интересно, что тогда было главным? Попасться на слабо? Да. И в итоге — Вассальная клятва…

Братья прекрасно отдавали себе отчет в том, что в случае нужды нечто, во что превратилась язвительная леди, без проблем убьет обоих. Всех троих невезучих некромантов, точнее. Сболтнешь лишнего и все. Темный двойник не побрезгует, хотя потом будет искренне страдать. Друзья все же.

Так выглядело это со стороны и только в первый момент. А вот потом, отойдя от шока, подумав, понаблюдав за девушкой, которую, прямо скажем, изрядно шатало из всезнания к бессилию и от истерик к философскому смирению, а потом еще дальше, в такие сферы и разумы, о которых новоявленные подданные предпочитали не задумываться, они решили, что не все так плохо. Она сохранила достаточно от своей прежней неуравновешенной личности, чтобы не вполне осознавать, какие узы накладывала. Незнание Линой подробностей вассального кодекса темных рас, и уснувшее на время нечто в глубине ее души, послужило щитом. Точнее, нечто позволило ей самой решать, что она и сделала, в меру своего воображения… Все было так запутанно! Это было спасением.

Потому что Вассальная клятва, в отличие от клятвы Служения, обязывала не только подданных, но и сюзерена. Заботиться и оказывать помощь по первому требованию. А приказ молчать об некоторых вещах компенсировался доступом к замечательной библиотеке и лабораториям. Где все это великолепие находится, мастер некромантии Тилан Динар старался не думать. Мало ли…

Так вот… заботиться о них давно не надо было, а вот из разговора с госпожой Эйден можно было почерпнуть пару идей. Умеют они заводить друзей!

Кристалл был густо-белый, с золотистыми прожилками. Странный, редкий вид опала, отполированный мягкой бархоткой. Его аккуратно извлекли из шелкового хранилища и положили на серебряный поднос. Братья, встав перед ним, взялись за руки и начали читать активационные чары.

Тихий звон разлился по гостиной, над камнем задрожал воздух, сминаясь и преобразовываясь в нечеткую, дрожащую картинку. Темное облачко мялось и извивалось, пробиваясь сквозь пространство, тихий звон перешел в шелест, затем пронзительный скрип. Вспышка на мгновение ослепила некромантов. Послышались неразборчивые слова, привычно интерпретируемые обоими братьями как темноречные ругательства.

— Вечер добрый, майл'эйри Эйден, — сказал Тилан, чуть склоняя голову. Брат продублировал его движение.

Бледное лицо в обрамлении золотистых кудрей недовольно скривилось. Или это просто дрожь связи, тянущейся через весь континент?

— Вы оба сошли с ума, — заявила женщина, оглядевшись. — У меня ночь. Глубокая! — и перешла на подобающий тон. — Вассалы мои! О чем вы взываете в глубокой ночи? — ритуальная фраза была произнесена уже с насмешкой.

— Совета просим, о госпожа, — Рилан расплылся в кривоватой улыбке.

— Консультация по специальности нашей от вас нам нужна, — Тилан тряхнул головой.

— Да, слушаю, — подалась вперед женщина, и в глазах ее зажглись черные огни интереса, — садитесь же, о вассалы мои. Разговор, я чую, будет долгим.

Пока Тилан велеречиво излагал ситуацию, Рилан наблюдал, как меняется выражение лица собеседницы. Сколько они уже вживую не виделись? Лет пять, наверное. Да, точно… после свадьбы Наследницы Темных эльфов всего один раз встречались. Госпожа передавала кое-какие вещи, которые нельзя было телепортировать. Надо же, госпожа. Слово не вызывало отторжения, только едкую насмешку над собой и над ситуацией в целом. Выходя за рамки отношений вассал — подданный, они общались неплохо, но сейчас… это был официальный разговор.

Так что Линара сохраняла равнодушную холодную маску, выслушивая ровный монолог брата. Значит, просчитывает варианты и советуется. Потом на лице проступила резкая, как клинок, усмешка. Недовольство? С чего бы? Странно. Она резко подалась вперед, облизнула верхнюю губу. Интерес, причем нехороший такой, азартный и слегка безумный. Это кажется, проглядывает ее сила. Тоже тварь еще та. Любопытная. Впрочем, последние лет двадцать строго контролируемая.

Рилан резко отшатнулся. Потому что спокойное лицо над кристаллом вдруг резко полыхнуло злостью и яростью.

Захотелось куда-нибудь спрятаться. Мужчина оглянулся на дверь, стиснув пальцы брата. Расстояние — не преграда для силы этой женщины. Затем выдохнул, признаться, с облегчением. Ярость была направлена не на них.

— Наместник вам угрожал?

Тилан усмехнулся. Вот она, забота о безопасности. В спокойном голосе женщины прорезались рычащие нотки.

— Ах, это явная глупость с его стороны, не так ли, госпожа наша? — подал голос Рилан.

— Несомненно. Но наместник Ап-Нирран весьма значительная личность, с одной стороны, и недостаточно важная, чтобы тратиться на месть за брошенные в запале слова, не так ли?

— Тьма побери политику, — закатил глаза Тилан, мгновенно уловив еще одну интонацию. Трезвый расчет и выгода всегда перевешивают нанесенное оскорбление.

— Тьма ее прибрала уже давно, — мягко заметила женщина, отбрасывая золотистые пряди от лица. Рилан согласно кивнул.

— Но и ваша идея призыва никуда не годится. Имеете ли вы представление о том, сколько с вас возьмет Бездна за невинную душу, отягощенную самопожертвованием?

— Разумеется.

— И вас так привлекает возможность расплачиваться собственным посмертием?

— Это единственный вариант, — спокойно заметил седой некромант, — вряд ли стоит использовать человеческие жертвы, хотя идеальным вариантом была бы жизнь отца…

— Не так ли, госпожа? — подхватил Рилан.

— Разумеется, но это не та плата, которую стоит вносить, — в карих глазах собеседницы зажглись веселые огоньки, — я запрещаю.

— Что? — хором возмутились братья.

— Я запрещаю проводить вариант призыва демона на крови. Это слишком опасно, — женщина подняла руку в успокаивающем жесте. — Для вашего посмертия. Хотя такие долги и продляют жизнь, но не добавляют спокойствия.