— Вы и днем работаете или только вечером, в баре?

Фрэн вздрогнула, возвращаясь из прошлого в настоящее, и посмотрела на Джордана. Внезапно она ощутила желание защитить свою сестру. Какая бы Хелена ни была, но она любит этого человека. А он платит ей полным равнодушием.

— По-моему, вас должно интересовать здоровье моей сестры, а не то, чем я зарабатываю на жизнь.

Глаза Джордана угрожающе сузились. Очевидно, никто не осмеливался так разговаривать с Джорданом Перри.

— Вы сказали, что Хелена в больнице. Без сомнения, она окружена надлежащей заботой. Почему же я должен беспокоиться, не имея на то достаточных оснований? — ровным голосом спросил он.

Холодное бессердечие Джордана потрясло Фрэн.

— Я подумала, что преданность Хелены фирме «Перри Фармасыотикалс» чего-то стоит и случившееся вызовет у вас хотя бы искру интереса, однако, проведя в вашем обществе некоторое время, поняла, что в вас нет ни на гран того, что называется человечностью! — Фрэн вскочила, с ужасом думая о том, как это бедную Хелену угораздило влюбиться в такого жестокого человека. — Вы получили свои пять дискет» мистер Джордан Перри, и надеюсь, теперь вы совершенно счастливы.

Она шагнула вперед, горя желанием поскорее выбраться отсюда и избавиться от общества этого ужасного типа, но ее ноги оказались в ловушке. Журнальный столик таинственным образом не желал сдвигаться и намертво зажал ее лодыжки. Виной тому был носок начищенной до блеска туфли мистера Перри.

— Дайте мне выйти! — возмутилась Фрэн. — Вы ведете себя как ребенок!

— Сядьте! Я вас еще не отпустил, — последовал невозмутимый ответ.

Фрэн чуть не задохнулась от злости.

— «Не отпустил»! Скажите пожалуйста! Кто вы такой, чтобы меня «не отпускать»? — Она изо всех сил пнула стол коленом. Перри схватился за ногу и принялся растирать ушибленное место.

— Да вы просто хулиганка! — закричал он:

— Так вам и надо за ваше бесчувствие. Бедная моя сестра! Ума не приложу, что она в вас нашла, — парировала Фрэн, сверкнув зелеными глазами.

Джордан встал и нервно провел рукой по волосам.

— Послушайте, мне очень жаль Хелену, но я стараюсь быть реалистом и не поддаваться эмоциям. Я привык трезво оценивать обстоятельства. В данный момент меня больше заботит судьба компании и двух тысяч моих подчиненных.

— Не понимаю, какое это имеет отношение к вопросу о том, чем я зарабатываю на жизнь! — возмутилась Фрэн.

— Хелены не будет на конференции — вот какое, — ответил он таким тоном, словно Фрэн и сама должна была сообразить, что он имеет в виду. — Я спросил вас, где вы еще работаете, потому что если вы хоть немного знаете стенографию и умеете печатать на машинке, то могли бы мне помочь. Полагаю, вам не приходилось иметь дело с компьютером?

Кровь бросилась Фрэн в голову, все поплыло перед глазами.

— Вы хотите сказать… — сдавленно проговорила она, — вы предлагаете мне занять место Хелены?

— Ни в коем случае, это было бы величайшей глупостью с моей стороны, — огрызнулся Перри. — Хелену никто не может заменить, но…

— Вот это точно, черт побери! — взорвалась Фрэн. — Вы, должно быть, не в своем уме, мистер Перри! Я не стала бы вам помогать, даже если бы вы умирали от жажды в Сахаре, а я была бы стаканом воды. Вы ужасный человек, вам это известно? Просто ужасный! Моя сестра ранена, лежит в больнице и страшно беспокоится о вас, а вам на нее наплевать! Она угодила под колеса мотоцикла, потому что всю ночь просидела с вашими дурацкими дискетами и очень устала. Эх, вы…

Фрэн пулей вылетела из номера, и на сей раз Джордан ее не остановил. Ничего не видя от злости, она бежала по коридору к своей комнате. Распахнув дверь, бросилась в ванную — умыть горящее лицо холодной водой. Перри так рассердил ее, что ей захотелось поколотить его как следует. Будь она мужчиной, так бы и сделала! Фрэн вытерла пылающие щеки полотенцем. Как может такой… такой привлекательный внешне человек быть подобным чудовищем?

Когда она вышла из ванной, Джордан Перри стоял у окна и рассматривал набросок, который она сделала час назад, сравнивая его с пейзажем за окном. Увидев его, Фрэн остановилась будто вкопанная посреди комнаты, чувствуя, как оглушительно бьется у нее сердце. Непрошеный гость не обернулся, не заговорил, а продолжал Стоять, опершись на подоконник, и задумчиво разглядывал рисунок.

Верхняя пуговица рубашки расстегнута, галстук съехал в сторону, прядь черных волос упала на лоб… И лицо изменилось, как-то смягчилось, что ли, словно боевой дух покинул его.

Первым порывом Фрэн было выхватить альбом у него из рук и выставить вон, но это было бы слишком по-детски. Однако обуревавшие ее чувства никак нельзя было назвать детскими. В спине возникло странное щекочущее ощущение, воздух словно наэлектризовался. Где-то глубоко внутри зародилось смутное томление, причину которого Фрэн не могла бы определить.

Париж, отель, роскошная спальня, этот мужчина у окна… Фрэн закусила губу. Она никогда не испытывала ничего подобного, и все-таки женский инстинкт подсказал ей, что с ней происходит. Напряжение, сильное сексуальное напряжение — вот что уплотнило воздух, сделало его густым и горячим. При всей своей неопытности Фрэн каким-то непостижимым образом догадалась, что внезапно возникшее влечение взаимно.

Джордан обернулся и посмотрел ей в глаза. С минуту, показавшуюся Фрэн вечностью, оба молчали. Потом в тишине раздался хрипловатый голос Джордана.

— С вами я острее чувствую жизнь, — медленно произнес он.

Воздух настолько раскалился от пробегающих между ними токов, что Фрэн стало нечем дышать. Больше она не могла выдерживать его пристальный взгляд и в смятении отвернулась. В манящей глубине его серых глаз она прочла такое волнение, такую незащищенность, что у нее замерло сердце. Маска самоуверенного светского льва вдруг исчезла, перед ней стоял совсем другой человек. Фрэн почувствовала неловкость, словно вторглась в святая святых его души. Подойдя к туалетному столику, она в замешательстве потрогала настольную лампу.

— Потому что я кричу на вас и вообще веду себя дерзко? — тихо спросила она.

— Возможно, — пробормотал он.

— Вы к этому не привыкли, не так ли? Требуете от окружающих почтения и беспрекословного подчинения.

— Ничего я не требую. Просто у меня такая должность.

— Ах, вот оно что… Прикажете вас пожалеть? — Фрэн вздернула подбородок и храбро взглянула на него. Нет, он ждет не жалости, в его глазах она прочла нечто другое: желание, непреодолимое желание. Однако через секунду выражение его лица изменилось, он опять надел свою непроницаемую маску.

— Давайте прекратим этот разговор, пока он не принял ненужного оборота, — холодно сказал Джордан. Положив альбом на кровать, он приблизился к Фрэн. — Я говорил серьезно, когда просил вас помочь мне. Отмойтесь хорошенько, — он протянул руку и вытащил из ее волос обтрепанную ленточку, — причешитесь как следует, и будете выглядеть вполне прилично.