– Нет. Не выкупила. У меня нет таких денег.

– Вот и ответ, – подвела итог разговору Тамара.

Тетка перегнулась через сиденье и погладила меня по плечу, якобы успокаивая.

– Смирись, Ален. Пусть это будет тебе уроком.

Я сбросила с плеча ее теплую ладонь и схватилась за ручку на двери машины.

– Вы дадите показания? – спросила я, глядя в глаза Тамаре.

– Я расскажу только то, что знаю и видела. Этого, увы, не так много, – ответила тетка.

Перед дверью в участок она попыталась отговорить меня еще раз:

– Тебя сейчас по всей грязи проволокут и последней дыркой выставят. Еще не поздно одуматься…

Я упрямо мотнула головой и пошла вперед, передвигая ноги через силу.

– Я хочу добиться справедливости…

Скептический вздох Тамары эхом донесся мне в спину.

Но в тот момент я еще верила, что смогу достучаться до правды и найти виновных.

Алена

– Еще раз уточните…

Я простонала, уткнувшись лбом в сложенные локти.

Я сидела в участке уже больше часа.

Стул был хлипкий и жесткий, поскрипывающий при малейшем движении. Я рассказывала одно и то же снова и снова. Следователь хмурился, слушая мою сбивчивую речь.

– Где вас держали целый день? С кем вы пришли в клуб?

– Я не знаю. Не знаю. Не знаю…

От бессилия начала раскачиваться на месте. Жутко болела голова. Я даже ручку едва держала ослабевшими пальцами.

Внезапно меня скрутило рвотным позывом.

Следователь равнодушно посмотрел на лужу рвоты и вызвал уборщицу. Сам отошел к окну, начав курить.

– Сведений, откровенно говоря, маловато. Кто может подтвердить, что вас украли?

– Виктор. Виктор Трофимов. Это родной сын моей приемной матери. Он…

Я прикусила губу, осекаясь. Расскажет ли Виктор о том, что меня схватили? Ведь он сам был недалек от того, чтобы надругаться надо мной.

– Он что?

– Он видел, как меня запихнули в машину, – выговорила я через силу. – Должен подтвердить.

– Пишите имя, фамилию, номер телефона и адрес. Поговорим с братом, выясним подробности. А сейчас…

Раздалась громкая телефонная трель. Следователь кинул хмурый взгляд на лист бумаги с моими показаниями и ответил на звонок.

– Да. Да. Записываю показания потерпевшей. Срочно? Хорошо. Но…

Возникла длительная пауза.

Я еще не знала, какими словами ее заполнит собеседник следователя. Но предательские мурашки дурного предчувствия поползли по телу, до самой макушки.

– Так точно. Понял.

Следователь потушил сигарету, закидывая окурок в пустую банку из-под растворимого кофе.

– Сейчас вам, Алена Трофимова, нужно будет пройти на освидетельствование.

– Какое? Меня уже осмотрела женщина и записала все, – через силу вымолвила я, вспоминая минуты унижения на осмотре.

– Речь идет о другом осмотре. Нам нужно проверить вашу кровь на наличие алкоголя и наркотических веществ. Если таковые имеются, конечно, – добавил следователь.

– Меня похитили и изнасиловали! – повторила я.

– Пройдемте!

Следователь оборвал мою речь. Я пошла в указанном направлении в сопровождении сотрудника внутренних органов. У меня взяли анализы. Но я и без них знала, что меня чем-то обкололи.

Я думала, что на этом все закончилось, но слова следователя звучали как приговор.

– До выяснения всех обстоятельств побудете в участке.

– Что? Вы меня задерживаете?

– Нет. Но ваш внешний вид наталкивает на мысль о том, что все рассказанное вами инсценировано.

– Это ложь!

– Я допрошу свидетелей. Выводы буду делать только на основании показаний, – обрубил следователь и отгородился от меня молчанием, словно стеной. – Проводите ее!

В коридоре я увидела Тамару, бросившись к ней:

– Тамара, вы же расскажете, как было дело?

Тамара улыбнулась, чересчур бодро и фальшиво:

– Разумеется. Не переживай ни о чем.

* * *

Уже через двое суток стало ясно – меня мурыжили в участке только для того, чтобы потянуть время. Держали в изоляторе временного содержания, как какую-то преступницу.

Выводили на разговор со следователем. Однако новых подробностей я ему сообщить не могла.

– Значит так, Алена…

Начало разговора очередной беседы со следователем мне не понравилось.

– Я допросил всех, кто мог подтвердить ваши слова.

Следователь перехватил мой вопрошающий взгляд.

– Брата в том числе. Он видел, как вы сами сели в машину мужчины. Роскошный черный седан. Номер ваш брат не запомнил. Но по его словам, ни о каком похищении и речи быть не могло.

– Он лжет! Он претендует на ту же квартиру, что и я. Виктор гнусно лжет! – заявила я.

– Квартира? Что с ней?

Выслушав подробности, следователь откинулся в кресле и покачал головой:

– Вот теперь мне все понятно.

– Что вам понятно?

– Вам просто нужна большая сумма денег. Для того, чтобы разобраться с жилищным вопросом. Подкладываться под пьяного мажора из клуба, чтобы потом срубить денег за якобы изнасилование – не самый верный способ быстро заработать, Трофимова!

– Это неправда! Вы наговариваете на меня!

– Или хотя бы запоминайте имя того, под кого ложитесь, – цинично посоветовал следователь. – Не стоит перекладывать с больной головы на здоровую. Нам и без вашего липового заявления о насилии есть чем заняться!

– Следы говорят, что…

– Следы говорят, что у вас был секс с разрывом девственной плевры. Это чтобы наверняка зацепить, да? Синяков, ушибов, гематом нет. Если девушку насилуют, она, знаете ли, сопротивляется, а не ждет, пока ее поимеют, – усмехнулся следователь. – К тому же в вашей крови обнаружено большое содержание наркотических опьяняющих веществ.

– Мне вкололи что-то…

– Следов нет. Зато понятно, что в выпивке и кое в чем еще вы себе не отказывали, Трофимова.

Я не могла поверить в происходящее. Меня выставляли охотницей за деньгами. Неудачной охотницей, если я даже не могла назвать имя мужчины.

– Как же показания свидетелей? Камеры наблюдения? – уцепилась за последнюю соломинку.

– Персонал утверждает, что вы были очень даже не против. По словам очевидцев, вы висели на мужчине, он подхватил вас на руки. Непохоже, что вы были против того, что случилось потом, – сухо заявил следователь.