четыре доллара за час!

А жара вокруг, ну просто адский пламень!

Я вообще не понимаю ни черта,

У меня в башке туман, на сердце камень,

Скрип в коленях и в суставах ломота!

Я ворочаюсь во сне, вздыхаю тяжко,

Вижу проводы свои в аэропорт, —

Слева Нюшка под рукою, справа Машка,

Сыт и пьян я, весь в помаде, весел, горд!

А на этих авеню экстаз не в моде.

Я искры́ в глазах ни разу не нашел!

И вокруг меня, холодный, ходит, бродит

Абсолютно безучастный женский пол!

Я мигнул одной: «Эй, ты, пойдем по пиву!»

А она возьми да крикни: «Караул!»

И башкой трясет, и рвет руками гриву,

Будто я в бараний рог ее согнул!

И всю ночь за мной — мигалки и сирены!

Я в озерах трепыхался, как карась,

От прожектора нырял, как от рентгена.

«Руки в гору, — мне кричали, — сука, мразь!»

Им про то, что я — великий, нету дела.

Мне ишачить и держаться на плаву

Хуже хрена с горькой редькой надоело!

Я билет беру на Родину, в Москву!

Вот и встреча — Машка с Нюшкой всему свету

За меня готовы глотку перегрызть.

За столом сижу с бокалом, с сигаретой,

Весь в помаде, сытый, пьяный, обогретый,

Перспективный молодой специалист!

1993

«Из отчего дома — со страху…»

Из отчего дома — со страху

Остаться, в чем мать родила,

Она на панель, как на плаху,

Стуча каблуками, пошла.

В Москву, как из темного леса,

Явилась тайком, налегке.

Ее называли принцессой

Ребята в родном городке…

По нервам скребет, как пилою,

Шальная трамвайная трель.

Понурая, как с перепою,

Принцесса идет на панель.

Ах, как она раньше летела

Во всю свою юную прыть

На танцы, на бал, и хотела

Красивые туфли носить.

Из термоса чай среди ночи

На точке хлебает она.

Девчонки, вон, рядом хохочут,

И тем, видит Бог, до хрена —

Как Светку вчера два баклана

Мурлом окунали в бокал,

Как пьяный дурак из нагана

В упор ни в кого не попал!

Да, вот оно — сердце Отчизны,

Безумных ночей круговерть.

А дома веселья и жизни

Ни грамма, одна только смерть.

А здесь даже самые звери

С тобой производят расчет.

Москва, хоть слезам и не верит,

А денег на туфли дает.

И паспорт при ней, и причина

От радости прыгать и петь.

С полтинника ей половина,

Со стольника — больше, чем треть.

…Подружек ряды поредели

Под скрежет железных зубов.

Принцесса стоит на панели,

Родной вспоминает Тамбов.

Там муж ее, знатный ворюга,

Чего-то крутил и вертел.

И выла за окнами вьюга,

И он был азартен и смел.

Он пил по утрам, он питался

Шампанским, пока был живой,

И розами вечно кидался,

И гордо мотал головой.

Свежи были чертовы розы,

И он был не страшен, не стар.

«От пьянки подох, от цирроза», —

Ей в морге сказал санитар.

Он был у начальства в почете.

И, лясы точа от балды,

Коллеги, друзья по работе

У гроба сомкнули ряды.

А после, скорбя из-под палки,

В прохладу его и уют

В казенном свезли катафалке

И дали прощальный салют!

…Машины проносятся мимо.

На точке — антракт, перекур.

И город, как клоун без грима,

Уныл на рассвете и хмур.

И опер, смотрящий за точкой,

Придурок, скотина и жмот,

Хлебнув из горла́ в одиночку,

С собой ее даром берет.

Он взял ее, слабый и хилый,

И, в угол забросив сапог,

Лежит — крокодил крокодилом,

Таращит шары в потолок.

Он зелье заморское курит,

Лицо — как из синего льда.

Она его грохнет, в натуре,

Вот только не знает, когда.

Лихое срывается слово,

Как дверь со скрипучих петель,

С обкусанных губ. Завтра снова

Вставать и идти на панель.

И, как по волнам каравелла,

Она, чуть качаясь, плывет.

Клиенты ее королевой

Зовут и берут в оборот.

И старый пенек с «Мерседесом»,

И юный заморыш в пенсне,

И опер, ходок по принцессам,

Ее вспоминают во сне.

…Тверская огни зажигает.

Сержант у ларьков, как паук,

В засаде застыл, и гуляют

Влюбленные пары вокруг.

Шагает весна по столице,

Безумный бушует апрель.

Летят перелетные птицы.

Принцесса идет на панель…

1997

«Колька мой в Америку попал…»

Колька мой в Америку попал.

Он точил детали на станке.

Он деньгу кувалдой зашибал

От родного дома вдалеке.

Он вернулся, солнцем опален,

По поселку ходит, хвост трубой,

Он в очках и шляпе, как шпион,

Кофий пить пришел ко мне домой.

Я на Кольку искоса гляжу.

Вроде он, а вроде и не он.

Страсти нет, порыва, куражу,

Прямо как в меня и не влюблен!

Раньше было все, как у людей:

Брал за шкирку, нес на сеновал,

Песни пел, свистел, как соловей,

Стих, сонет мне на