За исключением отдельных стычек, мои отношения с дочерью складываются вполне нормально. Это в-третьих.

Жизнь видится мне в розовых тонах. Это в-четвертых.

Но я одинока.

Мысль эта возникла совершенно неожиданно, и застигнутая врасплох Аманда заворочалась в гамаке, отчего он слегка закачался.

Конечно, мне не хватает Найджела, но… Да, виновато призналась она себе, боль утраты утихла, и, хотя я часто думаю о нем, я не могу постоянно оплакивать эту утрату.

Аманда с раздражением раскрыла книгу и остаток дня провела, сосредоточившись на перипетиях замысловатого сюжета.

Впервые пуховая перина знакомой с детства старой латунной кровати не позволила Аманде расслабиться. По непонятной причине она не могла уснуть, и ночь тянулась бесконечно. В кромешной тьме воспоминания о былом теснились в ее голове, то и дело возвращаясь к Найджелу.

Их первое свидание состоялось, когда Аманде было шестнадцать, а ему уже почти восемнадцать. Два годя спустя, получив весьма неохотно данное Конни согласие, они поженились.

Конни почему-то так и не прониклась симпатией к высокому светловолосому молодому человеку, за которого внучка собралась замуж, хотя и не отрицала, что он неплохо относится к Аманде.

Оглядываясь назад, Аманда понимала, что немного мрачноватая натура Найджела, вероятно, стала причиной неприязни к нему Конни. Найджел всегда был чрезмерно серьезен, тогда как Конни всегда любила посмеяться.

Найджел и она планировали, что после свадьбы Аманда продолжит работать до тех пор, пока Найджел не получит ученую степень. Но вскоре Аманда обнаружила, что беременна, и тщательно разработанные планы потребовали корректировки.

Поначалу Найджел злился и твердил, что не любит детей и они ему не нужны. Во всяком случае, до тех пор пока не устроена жизнь. Под «устройством жизни» подразумевались получение им ученой степени и надежной работы, покупка собственного дома и приличного автомобиля. Заверения Аманды, что она продолжит работать, пока сможет, и месяца через два после родов вернется к работе, до некоторой степени примирили Найджела с мыслью о ребенке.

И, к счастью, в конце концов все устроилось. Вскоре после рождения Дейзи Найджел нашел работу на полставки в престижной фирме и по завершении им учебы был принят туда. В течение почти десяти лет он отдавал все силы, чтобы занять руководящее кресло, и незадолго до смерти ему предложили стать совладельцем компании.

Найджел был на седьмом небе от счастья. К ужасу Аманды, он взволнованно говорил о переезде в другой дом — лучший и в более престижном районе. К тому времени Аманда постепенно привела их дом, построенный почти сто лет назад, в порядок, вернув ему былое величие. Она гордилась своими достижениями и любила небольшой коттедж с ухоженным садом.

Но судьба распорядилась по-своему: Найджел умер прежде, чем они успели серьезно обсудить переезд. Однажды утром он, как обычно, отправился на работу и погиб в нелепой автомобильной катастрофе.

Сейчас она пыталась представить себе облик мужа. Светлые волосы Найджела начинали редеть, в них появилась ранняя седина, а его лицо вечно оставалось серьезным, словно на плечах Найджела лежал груз мировых забот. Но он был хорошим мужем и Аманда любила его.

Поначалу он с прохладцей относился к Дейзи, но, когда девочка подросла, превратившись из грудного ребенка в маленького человека, с которым можно беседовать, сблизился с дочерью.

Возможно, их брак и не был апофеозом безумной страсти, но они жили нормально, и сейчас Аманде не хватало мужа. За пять прошедших с его смерти лет она не проявляла никакого интереса к серьезным отношениям с мужчинами. Аманда не могла припомнить, чтобы, даже если кто-то и привлекал ее внимание, она всерьез размышляла о необходимости постоянных встреч и всего того, что они влекут за собой.

И вдруг перед ней возникло лицо Неда Ламберта. От удивления она широко раскрыла глаза. Что заставило ее подумать именно об этом человеке? Она беспокойно заворочалась на кровати, и пружины тихо заскрипели.

Словно вырубленное из камня лицо Неда не исчезало, Аманда почти физически ощущала его, видела его небритый подбородок, поразительные голубые глаза, смотрящие в ее глаза и пытающиеся сообщить ей что-то, заставляя забыть о покое.

Нет, они ничего мне не сообщали, попыталась уговорить себя Аманда. Нед обыкновенный мужчина, пользующийся успехом у женщин, ибо он, вынуждена признать, весьма привлекателен. Понимаю, чем он покорил Эмералд. Эта грубоватая внешность таит в себе легкую опасность, сладкий привкус риска преступить запретную черту. Я вполне понимаю женщин, молодых женщин, которых влечет к Неду и которые с вожделением думают о том, что сулит им эта многообещающая наружность. Он воистину мужчина, о котором можно мечтать.

Легкая дрожь охватила Аманду, заставив почувствовать почти забытые ощущения внизу живота. Забытые или нет, но Аманда точно знала, что они означают, и это страшно испугало ее.

Ей никогда не нравились мужчины, похожие на Неда Ламберта. Сама мысль, что ее может привлечь грубоватая, но от того еще более симпатичная внешность, и не просто привлечь, а пробудить чувственность, казалась невероятной.

Аманда привыкла к спокойной и вовсе не требовательной натуре Найджела. За все годы их супружеской жизни она никогда не помышляла о необходимости искать сексуальных утех на стороне. А поскольку она не знала, что такое страсть, то примирилась с мыслью о том, что, по-видимому, ни она сама, ни Найджел не обладали тем, что принято называть сексуальностью.

Или это случилось потому, что я просто похоронила в себе эту сторону своей натуры, в силу того что Найджел постоянно давал мне понять свою незаинтересованность в делах подобного рода? — подумала вдруг Аманда и удивилась, откуда возникла эта мысль. Она почувствовала волнение, ибо поняла, что не хочет знать ответа.

Аманда вскочила с кровати и пошла к двери. Паркет холодил босые ноги, пока она не вышла в коридор, устланный ковром. Держась за стену, она в темноте на ощупь прокладывала себе путь к кухне. Возможно, чашка чаю с молоком успокоит ее, нельзя ведь всю ночь провести без сна.

Аманда вошла в кухню и услышала:

— Не двигайтесь!

Она замерла, почувствовав, как у нее перехватило дыхание.

Аманда попыталась закричать, но, когда раскрыла рот, не смогла издать ни звука — казалось, холодная рука схватила ее за горло, не давая возможности привести в действие голосовые связки. Аманда вцепилась в дверной косяк, и костяшки ее пальцев побелели от напряжения.

— Я хотел сказать: пожалуйста, не двигайтесь, — произнес тот же самый низкий голос, но на этот раз с легкой иронией. — Я уронил несколько виноградин и еще не успел собрать.

Льющийся в щель приоткрытой дверцы холодильника свет немного рассеял темноту и придал лицу говорившего зловещее выражение.