Гафф! Какое свинство! Она украла у меня возможность рассказать про мой экстренный случай, а теперь болтает со Сникерсом, из-за чего я не могу поговорить с ним с глазу на глаз. Кошмар!

Я не мог поверить своим ушам! Сникерс не просто говорил – он нежно мурлыкал! Святые охотничьи колбаски, что с ним такое?! Заболел он, что ли?

Я прислушался.

– Надеюсь, ты больше не сердишься, что я отругал тебя перед всеми, дорогая Минка! – нежно звучал его голос. – Иногда приходится быть по-настоящему жёстким, иначе со мной не будут считаться и перестанут видеть во мне главного. Кошки не должны думать, что я всё тебе позволяю, согласна? Муррр, муррр!

«Ха, да это уже и так все знают!» – хотелось мне громко крикнуть.

– Ах, Сникерс, я всё прекрасно понимаю. Мне очень жаль, что я открыла собрание без тебя. Так уж получилось. Просто я ужасно беспокоюсь за ту девочку.

– Спасибо, дорогая Минка, что не сердишься! У меня камень упал с души, честное слово! Мне было бы очень грустно, если бы тебя задели мои слова. Муррр, муррр, муррр!

Что-что?! Я не ослышался?! Почему Сникерс такой шёлковый? Любой другой, кто осмелился бы занять место кошачьего босса, получил бы от него такую трёпку, что несколько лет не посмел бы и близко подходить к гаражу. А Сникерс даже и ухом не повёл!

Эта ситуация меня ужасно раздражала. Да, Минка классная кошка, но я терпеть не могу несправедливость!

– Мне показалось, что Пауль был какой-то подавленный, – мяукнула Минка. – У него что, неприятности?

– Ерунда! – махнул лапой Сникерс. – Напридумывал себе всякую ерунду. Уму непостижимо, какие эти собаки неженки. Пауль почему-то беспокоится, что его семья может переехать в Баварию. Но я считаю, что он сильно преувеличивает. Вероятно, они просто поедут туда в отпуск. Ну что за проблема? В Баварии очень красиво!

Гафф! Грррр! ГРРРР! Я неженка?! Какое мегабесстыдство! Что взбрело в башку этому жирному самодовольному коту?

От возмущения я даже подпрыгнул – и зря, потому что стукнулся головой о трубу. АУА!

– Тсс! – воскликнула Минка. – Что это было?

– Что? – удивился Сникерс.

– Разве ты не слышал? Кажется, это звук из трубы.

– Нет, я ничего не слышал. Тебе почудилось, дорогая Минка. Или ты услышала, как бьётся моё сердце. Когда ты рядом со мной, оно стучит особенно громко, – промурлыкал Сникерс.

Минка захихикала, а я задыхался от ярости!

– Нет, любовь моя, – мяукнула Минка, – это не твоё сердце. Я уверена, в трубе кто-то есть. Давай-ка лучше поглядим.

– Ну хорошо, как скажешь, – ответил Сникерс.

Упс! Если Сникерс обнаружит меня в трубе, он точно не будет со мной мурлыкать. Он быстро сложит два и два и поймёт, что я подслушивал их разговор с Минкой. Страшно представить, как он разозлится! Чего доброго, я ещё получу когтями по носу и команда кошек откажется мне помогать. Тогда переезд в Мюнхен будет неизбежным.

В общем, я спешно пополз к выходу из трубы. Если потороплюсь, то буду дома раньше Сникерса и он ничего не заподозрит!

Прибежав домой, я пролез в приоткрытую дверь террасы и улёгся в корзинку. Но заснуть, увы, не мог – слишком много мыслей крутилось в голове.

Почему Сникерс мне не поверил? Почему он так добр с Минкой? Я этого просто не понимаю! История Минки была не намного драматичнее, чем моя, а ей он сразу поверил. Конечно, если ребёнок попал в беду, команда кошек как можно скорее должна прийти ему на помощь. Но нельзя же из-за этого бросать в беде таксу!

Закрыв глаза, я задремал. Но это не был целительный ночной сон, нет – мне приснился кошмар. Мы с Билле и Фипсом хотели пойти погулять, но перед нашим домом неожиданно выросла огромная гора, закрывшая выход. Мы пытались забраться на неё, но ничего не получалось. Я так хотел сделать свои дела, что задрал лапу… и потерял равновесие. О УЖАС! Я кубарем покатился с горы, а внизу меня поджидала пропасть! УУУУУ!

– Эй, Пауль, тише! – отругал меня Фипс, вдруг оказавшийся рядом со мной. Уфф! К счастью, я не летел в пропасть, а по-прежнему лежал в своей корзинке. – Сейчас три часа ночи! Ты воешь так громко, что я не могу спать. Если проснутся мама с папой, они рассердятся!

Только не это! Не хочу сердить своих дорогих хозяев! Я заскулил – жалобно, но очень тихо. Фипс вздохнул:

– Ну ладно, раз тебе не спится, иди ко мне на кровать!

Гафф! Замечательная идея! Я люблю спать в постели со своими хозяевами – там всегда так уютно и спокойно.

Обычно мне не разрешают забираться к ним на кровати. Но раз уж Фипс сам мне предложил, то я не откажусь! Я побежал следом за ним в его спальню.

Он лёг на свою кровать, похожую на пиратский корабль, и похлопал ладонью по матрасу рядом с собой. Мне не надо было повторять дважды. Прыг! – и я уже лежал рядом с ним. Роскошно!

Когда я уютно устроился на мягкой тёплой постели, мне в голову сразу пришла отличная идея. Хватит дуться на глупого Сникерса, надо доказать ему, что моя проблема серьёзнее, чем он думает!

Я соберу доказательства и представлю их всему кошачьему собранию, и тогда мне не придётся зависеть от своего рыжего соседа. Все кошки поймут, что мне на самом деле нужна помощь, и будет совсем не важно, что скажет этот толстый тупица!

Нужно только придумать, как именно собрать доказательства. Хорошенько пораскинув мозгами, я быстро нашёл решение: я пойду за Торстеном в его офис и там найду что-нибудь такое, что расскажет о его ужасных планах.

Гафф! Да, так и сделаю! Считай, проблема решена!

С этой успокаивающей мыслью я и заснул. На этот раз мне уже снились не опасные горы, а огромная порция варёной колбасы, которую Билле и Фипс положили мне в миску в благодарность за то, что нам всем не придётся переезжать!

– Радость моя, я уже говорил сегодня, как я тебя люблю? – прощебетал Торстен Доре и подкрепил свои слова поцелуем. У него было прекрасное настроение.

Фууу, как противно! Я чуть не подавился кормом от их телячьих нежностей!

В конце концов, почему все вокруг такие? Сначала Сникерс с Миной, теперь Торстен и Дора!

«Не вешай нос, Пауль фон Таксенвальд, – мысленно приказал я себе. – У тебя же есть план!»

Я собирался пойти с Торстеном в его офис, поэтому стал крутиться возле его ног, смотрел на него самым преданным взглядом и вдобавок жалобно повизгивал.