Что мне в ней для меня?

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Прошло несколько часов, расстелив в углу на полу плащ один-пять лежал на спине, смотрел в потолок и равнодушно размышлял о том, что же теперь будет? Видимо его накажут, за что, не важно, всё в этом мире, куда бы не пошёл и, что бы ни сделал, одно и то же. Потому он не ждал для себя ничего хорошего от случившегося. Тихо заскрипела дверь, заглянул библиотекарь, сказав: «Вставай, иди за мной», – скрылся. Один-пять скатал свой плащ, перекинул его через плечо и вышел из комнаты. Они пришли в библиотеку, дверь во двор была раскрыта настежь, уже был день, никого не было и стояла абсолютная тишина.

– Все получили своё значение и отправлены по своим службам, остался один ты. Хранители видимо ещё не решили, что с тобой теперь делать, – Старик вышел ненадолго и вернулся с миской еды и кувшином воды, – ешь, будем ждать.

Один-пять не спеша поел и отставил миску, потом взял с полки книгу, которую читал каждый вечер и погрузился в чтение. Старик сидел неподвижно за маленьким столом и рассеянно через открытую дверь смотрел на улицу во двор.

– Ты очень жесток, – старик сказал это тихо вполголоса, скорее самому себе, чем кому-либо. Юноша оторвался от чтения и некоторое время задумчиво смотрел на старика.

– Это его выбор, не мой.

– Ты мог с ним покончить быстро и безболезненно, а теперь он будет бесконечно долго, медленно и мучительно умирать, наблюдая беспомощно, как с каждым глотком воздуха его покидает жизнь. Это очень, очень жестоко…. Ты знаешь легенду о Советнике? – спросил старик, при этом очень внимательно посмотрел на него.

– Нет, не знаю…, что-то слышал, но не припомню. Помню только, что библиотекарь как-то тихо говорил что-то несвязное, будто если бы здесь был Советник, то всё было бы по-другому…, иначе….

– Не уверен, может он и прав, а я, наверное, совсем не правильно всё понимаю, но думаю, что тебе, как никому другому, важно знать эту легенду. Может она подскажет тебе, что надо делать, приведёт к какому-то важному решению, или хотя бы пониманию всего происходящего, поможет в трудную минуту. Не скажу, что будет, но знаю точно – тебе знание легенды о Советнике пригодится.

Вдруг в дверях библиотеки появилась чья-то тень, заслонив собою свет, в проёме стоял Смотритель, который кивком головы показал, чтобы один-пять следовал за ним. Они прошли до центрального куполообразного зала со свисающим на цепи колоколом. Так же, как и в прошлый раз Смотритель, открыв узкую дверь и пропустив внутрь юношу, остался стоять снаружи, опустив голову на грудь и смотря строго в пол.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

– Я – чтоб говорить о ней с тобою

Чтоб слышал ты Меня!

– Меня Ты запер в ней – я в клетке

Что я могу творить – сказания о рабстве?

Я Раб! Раба ты создал – Повелитель!

На что мне слышать звон цепей!?

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Юноша вошёл и сразу остановился в нерешительности, потому что в центральном круге стоял высокий человек, одетый в длинные от шеи до пола свободно ниспадающие чёрные с синевой и желтоватыми знаками одежды, а на голове его был очень высокий странного вида головной убор.

– Пойдём в сад, если не возражаешь, прогуляемся, беседа приятней во время пешей прогулки, ты не находишь? – Хранитель говорил тихим голосом, многократно расширяющимся от резонирующего эха в зале, создавая ощущение, что голос раздаётся сверху, заполняя всё вокруг и обволакивая со всех сторон собеседника. Он, чуть наклонив голову, жестом руки приглашал юношу следовать с ним. Они рядом прошли до стены зала, где перед ними раскрылась широкая дверь прямо в сад. Хранитель также жестом пригласил того пройти вперёд и вышел следом за ним. Несколько минут они молча шли по каменной дорожке в тени деревьев. Хранитель был очень высок и широк в плечах, один-пять ростом был чуть выше его локтя и чувствовал себя рядом с этим великаном просто ребёнком.

– Какого религиозного учения придерживаешься? – неожиданно, нарушив молчание, спросил Хранитель, сверху вниз заглядывая в глаза юноше.

– Никакого! – отрезал очень жёстко он.

– Философских взглядов? – так же тихо и спокойно продолжал Хранитель.

– Никаких, – уже более спокойным тоном ответил один-пять.

– Нагим ходишь из принципиальных убеждений, необходимости или иные причины?

Юноша не ответил, только отвернулся, глядя в сторону, образовалась короткая пауза.

– Думаю, что это не протест и не убеждение в чём-то, просто, таким образом, ты даёшь людям вокруг себя понять, что нет разницы между людьми, едины они в своём облике перед природой. Тебя били?

– Да.

– Камнями забрасывали?

– Да.

– Оскорбляли и всячески унижали?

Юноша не ответил, всё так же смотря в сторону.

– Ты владеешь техникой, которая позволяет убить любого одним касанием, или даже одним словом, взглядом, однако ты никогда не использовал её. Что же произошло вчера…, с семь-семь?

– Он сам выбрал, это его решение, не моё! – он поднял голову и, несколько прищурившись, внимательно посмотрел в глаза Хранителя.

– Таким образом ты остановил властелина в его намерение…, именно это ты показал.

– Этот путь приводит только к этому…, раньше или позже, не имеет значения.

– Ты жесток…, очень жесток и мог бы избавить его от страданий.

– Для него страданием является лишь то, что он теперь лишён возможности убивать и истязать…! Я дал ему время. Боюсь только, что всё это ни к чему, физические страдания ничему не учат и ничего не дают, кроме потерь.

– Ты не веришь этому миру, сомневаешься в нём?

– Да.

– Ты не ценишь жизнь?

– Нет.

– Тогда почему ты из последних сил, уже зубами держался за неё?

– Я держался не за неё, жизнь мне безразлична, если она тебе нужна – возьми её, мне ни мгновения не жаль отдать её тебе или любому, кому она необходима. Потерять страшно не жизнь…, цели нет у человека, вот что печалит. Она стала бессмысленной и ничего не стоящей в результате потери её значимости для достижения цели. Войдя сюда я рассчитывал найти эту цель, а увидел всю ту же борьбу за власть! Борьбу – не за жизнь, а за смерть, которую ты вчера видел! Долгую, мучительную и бессмысленную в своём естественном исходе. Сколько жизней я спас вчера? От власти, которую ты им даёшь Хранитель!

– Я даю им возможность проявить себя, ведь, в конечном итоге, не я установил эти правила!

– Да, да не ты…, ты лишь неукоснительно соблюдаешь их – побеждает сильнейший, что тут скажешь, всё естественно.

– Что ты хочешь от