на полках книги, выбрав одну их них он снова сел на табурет и погрузился в чтение. Старик сидел неподвижно уставившись стеклянным взглядом в пламя стоявшей на столе свечи и лицо его как из воска не выражало ничего, только губы беззвучно что-то шептали. Так в молчании они сидели довольно долго. Во дворе уже стихло и наступила ночная тишина.

– «Итак, чего же я заслуживаю, будучи таковым?… Но вот уже время идти отсюда, мне – чтобы умереть, вам – чтобы жить, а кто из нас идёт на лучшее, это ни для кого не ясно, кроме бога», – шёпотом еле слышно пробормотал старик. Один-пять, оторвавшись от книги, недоуменно повернулся к старику, а тот неотрывно смотрел прямо ему в глаза. – Судья пришёл на Землю, судить он теперь будет всех, так и знай, никому нет теперь спокойной жизни, – старик ехидно засмеялся, коротко и нервно….

– Судья? – юноша решил, что старик немного не в себе, просто заговаривается.

– Время закончилось…, маятник остановился, завод кончился! Он опять, может быть, заведёт их, качнёт и всё сотрёт здесь, и памяти не останется, а захочет и не станет их заводить, а выбросит, как сломанный никому не нужный механизм…, то есть нас! – старик снова, но уже зло как-то, нервно смеялся, – ты знаешь, что такое время? Это просто часы…, да, обыкновенные часы из шестерёнок и пружинок…, с маятником… влево-вправо, влево-вправо…, все эти звёздные скопления, галактики, пульсары, чёрные дыры…, всё это просто точки, записанные на твоём плаще, а ты можешь их прочитать? Вот именно, и я не могу, так только что-то в общем виде. Память стёрта, приходим туда…, или оттуда и не помним ничего…, ничего, понимаешь? Совсем ничего! Тогда как мы можем что-то сделать или нарушить, сломать или…, кого он будет судить? За что? – Старик шёпотом нервно выкрикивал эти бессвязные фразы, обращаясь к юноше и зло глядя на него. Потом вдруг вздрогнул всем телом, как очнулся, – ты только не пугайся, ты тут совсем не причём, – глаза старика потеплели, лицо смягчилось и подобрело, – просто ждёшь, ждёшь… и вот, дождался…, чего-то страшно вдруг стало…. Прости глупого старика…, если можешь!

Старик встал и вышел в маленькую дверь, утопленную в стене. Была абсолютная тишина, юноша тоже встал, положил книгу на место и вышел во двор. Небо было полно звёзд, он постоял ещё некоторое время посередине двора, разглядывая их, потом, улёгшись на своё место в углу, он ещё некоторое время думал о словах старика – о времени: неужели оно может остановиться или сломаться, как обычные механические часы, о суде: кто будет судить, кого, зачем?

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

– В сознании своём иду Я за мечтой

И мысль одна как путеводная звезда

В чём смысл бытия заложенный тобой?

В чём ты надеешься познать себя?

Что знать велишь ты всем но ты не прав

И знаешь ты о том.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Уже во сне ему привиделся огромный, спускающийся с неба маятник, который раскачивался и стирал всё на Земле, и вдруг оказалось, что он стоит прямо на его пути и тот сейчас сотрёт его…, но в этот момент его кто-то выдернул, как рукой, из сна. Он резко проснулся от сильного удара по ноге, перед ним стояла группа молодых людей, они ухмыляясь смотрели на него сверху явно с пренебрежением. Впереди всех стоял настоящий силач, это был видимо тот, кто ударами ногой и разбудил его. Он был выше всех и видно было, что обладал необъятной физической силой, практически это была гора натренированных мышц и природной мощи, он с усмешкой разглядывал, как один-пять, ещё не совсем понимая, что произошло, пробиваясь сквозь сон беспомощно лежит перед ним.

– Ты семь-восемь? – голос был низкий и тихий, как раскаты грома от доносившейся из далека грозы.

Юноша, ничего не отвечая, просто чуть приподнялся на руках, подвинулся и поудобней облокотился спиной о стену, согнул колени и положил на них вытянутые расслабленные руки, потом несколько прищурившись внимательно посмотрел в глаза стоящего над ним борца.

– Я в списке семь-семь, по жребию мы боремся с тобой… – он усмехнулся и с явным призрением к нему продолжил, – жаль, что по правилам нельзя калечить, я бы тебя сломал пополам, – все вокруг громко засмеялись, а силач явно довольный собой медленно развернулся и все компания вышла во двор. Один-пять посидел ещё некоторое время неподвижно, глядя, как над морем поднимается солнце, потом встал и подошёл к краю зала. Внизу на песке уже собрались все борцы и сегодня они были в плащах, почти у всех были белые или темно серые цвета, несколько коричневых, один темно красный. Многие делали различные гимнастические упражнения, явно разминаясь и готовясь к борьбе. Юноша вернулся на своё место, поднял с пола плащ свернул его и по обыкновению перекинул через плечо, потом вышел во двор прошёл на кухню, поел и спустился к морю. Даже не взглянув в сторону борцов, он поднялся к садовникам и продолжил прерванную вчера вечером свою работу.

Схватки борцов продолжались всё лето и должны были обязательно закончиться не позднее дня осеннего равноденствия. Каждый должен был бороться с каждым, так как по окончании турнира составлялся список занятых мест. Смотрители выступали в качестве судей, которые следили за неукоснительным соблюдением правил боя, нарушитель сразу же наказывался направленным в него голубым лучом, из тонкой короткой трубки. Луч оставлял на теле очень болезненный ожёг и потому все старались строго следовать правилам. Один-пять не обращал никакого внимания на борцов, он каждое утро отправлялся к садовникам и работал до вечера, потом купался и шёл в библиотеку, но библиотекаря так больше ни разу и не встретил.

День финальных боев выдался очень жарким. Уже с самого утра солнце палило нещадно, обжигая обнажённые тела борцов собравшихся на берегу, а днём на раскалённом песке уже стало просто пекло. В финале четыре борца сегодня должны были определить – кто же самый сильный и бесстрашный воин.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

– Вот смысл бытия: меня создав – Ты создал смерть!

Познать суть смерти Ты намерен

Из пустоты воздвигнув храм Хранителем

Поставил Ты меня и разделил на части!

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Один-пять по обыкновению трудился в саду и к вечеру вся работа была закончена. Все садовники расположились на большой поляне в тени деревьев, разложили на большом куске материи принесённую провизию и как один, не притрагиваясь к еде, молча смотрели в сторону юноши, как тот неподалёку сворачивает свой плащ собираясь уходить.

– Иди к нам, – раздался голос старшего