— Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе.

Я сделала особый акцент на слове все и помолилась вслух о том, чтобы все мы имели веру.

Поставив Лили Бет на ноги и отправив всех наверх, я отметила, что девочка весила чуть больше ведра с водой. Я молила Господа о том, чтобы благодаря стряпне миссис Фор малышка за несколько недель поправилась. Я убрала шелковистые белые волосы от ее лица и посмотрела ей в глаза. Одной из моих первых задач будет разговор с доктором Лоусоном о лечении от косоглазия. Мне нужно узнать, существует ли вообще возможность его исправить, иначе я не смогу помочь Лили Бет. А я очень хотела помочь этим малышам.

Пятнадцать минут спустя одетые во фланелевые пижамки девочки заняли шесть из десяти односпальных кроватей, которые стояли у длинных стен в огромной комнате. Большинство из наших воспитанниц ожидали, когда у родителей наладятся дела и их снова заберут домой. Только две — Синтия и ее старшая сестра Нэнси — отправятся в приемную семью. И им не придется долго ждать. Девочек должны были забрать довольно скоро.

Синтия и Нэнси были замечательными девочками.

Эта мысль кольнула меня, когда я заботливо укрывала одеялом худенькие плечи Лили Бет. Повернувшись к Синтии, я убрала покрывало с ее лица, чтобы поцеловать девочку в лоб.

— Вы помолитесь, мисс Сэди? — спросила Джанет с соседней кровати, глядя на меня широко открытыми глазами.

Я опустилась на край кровати Джанет, протянула руку и погладила девочку по волосам, закрыв глаза. Я не знала, что такое молиться по-настоящему, пока не попала в приют. Здесь я научилась говорить с Господом, делиться с Ним своими страхами, верить, что Он слышит меня. Когда матушка Рэмси приняла меня к себе, каждый вечер она становилась на колени у моей кровати и говорила об Иисусе. О том, что Он любил меня так сильно, что умер за мои грехи и во спасение моей души, чтобы очистить ее.

Я хотела быть чистой, а не зловонной и грязной, как место, которое в детстве преследовало меня во снах. Я вызвала в памяти аромат молока и меда — так пахли волосы матушки Рэмси. Боль пронзила мое сердце, как только я прикрыла глаза.

— Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, благослови этих младенцев, пока они спят. Окутай их своей любовью, как теплым одеялом, и наполни их души миром. Милосердный, благослови этот дом. Внуши сердцам нашим исполнять Твои повеления и оставить лукавые дела, и получить блаженство Твое, ибо на Тебя, Господи, уповаем мы, рабы Твои, спаси нас. Аминь.

Постепенно стих шорох, издаваемый маленькими телами, ерзающими в своих кроватях. Я выключила верхнюю лампу, и комната погрузилась в темноту.

Дальше по коридору, за углом, располагалась большая круглая комната, в которой спали мальчики. Их голоса отражались от стен, перемежаясь глухими стуками и скрипами. Я покачала головой, чувствуя, как огромное желание сжимает мое сердце, желание, чтобы каждый из этих ребят почувствовал любовь Господа, обретя настоящий дом. Совсем немногие семьи готовы были принять мальчика. По крайней мере, мало кто не искал бесплатную рабочую силу. Мы делали все возможное, чтобы держать наших мальчиков подальше от таких домов. К счастью, в этом наш попечительский совет нас поддерживал.

Стоя в дверях, я ждала, когда мальчики меня заметят. Один за другим ребята замерли и притихли. Я подняла брови и посмотрела на озорные мордашки, борясь с желанием захохотать при виде того, как одиннадцать мальчиков укладываются в постели, ныряют под одеяла и укрываются с головой.

Ступая между двумя рядами кроватей, я откидывала со лбов мальчишек влажные от пота волосы, убирала разбросанную обувь, легонько щипала курносые носы. Затем опустилась на колени и помолилась, как и в комнате для девочек.

После того как я закрыла за собой дверь, тишину тут же нарушил шепот. Я снова распахнула двери, и свет из прихожей ворвался в комнату. Я обвела ребят строгим взглядом. По крайней мере, я надеялась, что мой взгляд был строгим.

— Ш-ш-ш. — Я приложила палец к губам.

Опять прикрыв дверь, я на цыпочках удалилась, лишь на миг приложив ухо к двери в комнату девочек.

Тишина.

Завтра я поставлю свое имя под договором и приму этих детей под свою ответственность. Меня охватило странное нетерпение: я не могла дождаться, когда смогу сообщить Блэйну эту новость. Только он поймет, что эта работа для меня значит. Это было равноценно его погоне за клочком бумаги, который декларировал право собственности на землю. Обе наши мечты сбудутся, сначала одна, а за ней — другая. И какое это счастье — на пути к исполнению желаний разделить радость с любимым человеком!

* * *

Мистер Райли, председатель попечительского совета Рэйстоунского дома для сирот и обездоленных детей, выглядел так важно, как того и требовала его должность. Высокий, с посеребренными сединой висками, он был одет в темные брюки и пиджак. Единственными светлыми пятнами в его костюме были белая рубашка и блестящая золотая цепочка, на которой держались карманные часы.

Хейзел провела нас в кабинет, но остановилась у стены, оставив меня с мистером Райли лицом к лицу.

— Мисс Силсби, — его глаза и голос смягчились, — Сэди. От имени и по поручению попечительского совета Рэйстоунского дома я имею честь предложить вам должность управляющей.

Даже зная, что эти слова прозвучат, я едва совладала с собой, борясь с восторгом, охватившим меня. Я облизнула губы и сделала глубокий вдох.

— Для меня огромная честь принять ваше предложение.

Мой голос прозвучал взволнованно и испуганно.

Хейзел смотрела на меня сияющими глазами, пока мистер Райли доставал из кейса договор и ручку.

— Поставьте здесь свою подпись, — указал он на договор.

Моя рука медленно скользила по бумаге — я боялась размазать чернила из перьевой ручки, которую держала в руках впервые в жизни. Сара Элеанор Силсби. Я вернула ручку мистеру Райли.

— Мисс Брайтон заверила нас, что вы готовы немедленно приступить к выполнению обязанностей.

Острый взгляд мистера Райли на некоторое время встретился с моим. Я же искала глазами Хейзел.

— Я буду рядом и отвечу на все твои вопросы, Сэди. — Ее тихие слова остудили панику, которая немного омрачала мою радость.

Конечно, она не бросит меня один на один со всеми заботами, но я не думала, что Хейзел оставит нас с таким спокойствием.

Мистер Райли откашлялся.

— Я полагаю, мисс Брайтон останется до тех пор, пока вы не подберете себе помощницу.

Я моргнула. Помощница. Вот первая серьезная задача.

— Необходимо ли мне согласовывать кандидатуру своей помощницы с вами? — пискнула я.

Мистер Райли отрицательно покачал головой.

— Мы имеем право лишь совещательного голоса. Так же, как это было с мисс Брайтон. Все, что касается детей и персонала, находится в вашей компетенции. А поскольку размер жалованья помощника управляющей уже заложен в бюджете, кандидат на эту должность не требует дополнительного одобрения. Кстати, ваше жалованье увеличится до двадцати долларов в месяц. Начиная с сегодняшнего дня.